Леонида Подвойская - Тьма

Поручик???

- Молчите-молчите. Попозже и вам язык развяжем. Пока - со святым отцом беседа.

Факел вновь удалился туда, к центру событий.

- А вот посмотрим, во что ты ставишь жизнь своих подопечных… Давай сюда.

В круг втолкнули какого-то толстого монаха.

- Это твой келейник? Может, и ещё кто? нет, теперь смотри сюда! - кожаный схватил монаха за бороду, дёрнул вверх. - Вот так. Ну! идо трёх считать не буду! Где она? - он приставил маузер к затылку келейника.

- Прощая, брат Мефодий!

- Прощай, отче.

Грохот выстрела.

- Отходите чуть подальше, товарищ комиссар. Во, забрызгались весь! - подала голос одна из будёновок.

- Ничего! В крови рождается новый мир! Уберите падаль… Таак. Значит, шлюшка голубых кровей тебе дороже? Ладно. А как насчёт вот этого?

В круг втолкнули совсем молоденького монашка. Кем он был несчастному настоятелю, - Бог весть. Но вскочил священник, сгрёб мальчика в свои объятия, закрыл собой.

- Вот это ближе к истине. Вот это выбор, правда? Отнять!

В начавшейся возне силы были неравны, и вскоре настоятель с залитым кровью лицом и вывернутыми руками вновь стоял на коленях, а напротив, также на коленях стоял монашек.

- Прости, сын мой. Но…я… я обет дал…

- Да, святой отец… прошептал подросток.

- Ты не посмеешь! Ты же не Ирод, чтобы убивать невинных детей! - это уже комиссару.

- Ещё как! И у нас с Иродом даже где-то идентичные цели. Государственные. Понимаешь? Ну? Здесь уже до трёх посчитаю. Посмотри, посмотри на слёзы этого невинного детёнка, а? Раз! Поднимите ему образину! Пусть сморит! Отец Афанасий, это ещё только начало. Если будет надо, одного за другим - всех. У тебя на глазах. Два! Ну! А её мы всё равно найдём! И кто она тебе? Стоит ли она этой обители и братьев твоих?

Страшно, мучительно застонал, а затем в голос разрыдался несчастный настоятель.

- Два с половиной, - осклабился комиссар. Стало ясно - сейчас выстрелит. Сломался настоятель. Расскажет. А пацана - для убедительности.

Понял это и монашек. И на лице его застыла маска напряжённого ожидания - когда?

Всё! Накатила поручика волна ярости. Даже особенно не напрягаясь, он вырвал вмурованные в стены железные кольца и размахивая цепями кинулся к комиссару. Тот успел только оглянуться на лягз и повести в сторону своей смерти маузером…

Максим потряс головой, посмотрел на сидящих рядом монахов. Встал, подошёл к стене. Да, вот тут были вмурованы кольца. Значит, если смотреть отсюда, то они были вон там. Хорошенький прыжок! Но что это? Раздвоение личности - первый признак шизофрении. А может и не первый, но основной.

- Что, брат, тоже наслышан? - улыбнулся толстый добродушный монах.

- Смутно…

- А конкретно никто и не знает. В гражданскую здесь настоятеля пытали. А потом ворвался сюда ангел - воитель и растерзал мучителей.

- Ангел и растерзал?

- Растерзал. Весь отряд. А отец настоятель за ту ночь поседел.

- Отец Афанасий?

- Точно.

- А нынешний отец Афанасий, он…

- Да, в прямом родстве. Только это… сам понимаешь. Все люди грешны - перекрестился монах. Только грехи одних от плоти человеческой, других - от духа их неправедного.

- Да, конечно… А кого тот отряд здесь искал?

- Это уже мирская суета, брат мой.

После ужина его пригласил к себе отец-настоятель. Но беседы не получилось. Максим не считал нужным что-либо тому рассказывать. Только и договорились, что Макс - это " брат Максим", а настоятель - "отец Аввакум". Ох и не понравился этот Аввакум брату максиму! По настойчивой просьбе юноши, его провели к отцу Афанасию. Видимо, заряд бодрости, подаренный священнику, уже начинал иссякать и он выглядел действительно уставшим и больным.

- Не вовремя вы всё это затеяли, - упрекнул старика " брат Максим". Ещё бы денёк - два подлечились, а потом - пожалуйста.

- Не я это, сын мой. Мы все заложники промысла Божьего. Как я понял, именно в это время привезли в больницу того, смертельно раненного. Которого и оперировали вместо тебя.

- Но зачем!!!?

- Ты нужен церкви. Так решил Патриарх. А власть светская тебя бы ни за что не отпустила из своих… объятий. Теперь ты умер. И можешь спокойно заниматься своим великим делом.

- Великим делом? Каким?

- Не обольщаюсь. Не моё исцеление - твой подвиг. Но я знаю… И пока не увидел тебя, не понимал, в чём же смысл моих дальнейших страданий, почему Господь не освободит меня от них. Так вот слушай. Я был уже болен. Неизлечимо. Но меня всё -таки привезли в нашу больницу. Нашу. Мы оплачиваем лучших врачей и там лечатся наиболее выдающиеся сыны нашей Церкви.

- А не выдающиеся?

- Не перебивай. Время дорого. Я ведь и согласился на этот переезд, чтобы тебе помочь. Так вот. Привозили сюда одну чудотворницу. А сюда без благословения Патриарха… Поэтому и обуял грех любопытства сестёр - монахинь.

- Прежде всего, сестры - Ольги? - улыбнулся Максим.

- Да, она больше подвержена такому искушению, - тоже улыбнулся монах. - Но ради Бога, не перебивай. У меня… мне… - начал запинаться старик.

- Эээ, нет. Так не пойдёт. Всё это захватывающе, но давайте пока продолжим лечение. Вы уже вон, никакой от боли. Пора.

- Подожди… Эта… чудотворница… она же и… Меч Господень. Явила много чудес исцеления, а затем… Затем… Как дланью небесной уничтожила она посланца дьявола, но и сама потеряв все силы, обратилась в… мумию.

- Но… отец Афанасий… но…, - ошалело присел на койку возле монаха Максим, собираясь с мыслями.

- А почему…? Нет, всё. Позже. А сейчас, - юноша протянул руки и сосредоточился на борьбе с болезнью. А монах с благоговением всматривался в исходящие от целителя лучи, чувствовал, как превознемогает тот боль, исходящую от терзавшей его тёмной силы. Помощниц - сиделок сюда, естественно, не допустили, а монахов отец Афанасий попросил сегодня его не навещать - устал мол. Поэтому Максим сам подошёл к узкому, как бойница, окну и прислонясь к стене, стал впитывать лунное серебро.

- Благодарю тебя, сын мой. И слушай дальше.

- Может, потом? - попросил Максим, накапливая живительную силу.

- "Потом" может не быть. Тот, кто всё это устроил… Не для того, чтобы меня излечить.

- Тогда тем более. Сейчас продолжим.

- Выслушай же ради Бога! Заклятье на ней. И властительница её теперь - Тьма.

- А Тьма, это…

- Нет. Не он, не к ночи будет помянут. С тем…, ты знаешь, о ком я говорю, не тебе бороться. Нет. Не так. Не тебе победить - точнее. А вот со слугами его, даже с самыми могущественными… Тьма - одна из них. Вырви деву из её власти и вы сможете… впрочем, мне не открылось, что вы ещё сможете…

- Да я бы… знаете, мне самому надо бы… но… а как вырвать?

- Крест и ожерелье должны справиться со змеем.

- Ну вот, ещё и змей. Горыныч?

- Ты извини, что говорю витиевато. Так открылось. Стараюсь ничего не упустить. Видел… Видел и воительницу с седой прядью, и воителя, вначале обожженного, да-да, тебя, а потом и - юного, прекрасного…