Александр Сухов - Танец на раскаленных углях

Когда заспанный и недовольный тем, что его оторвали от второго по значимости любимого занятия (про первое попробуйте догадаться сами), компаньон явился по зову своего короля, Фарлаф поведал такое, от чего, будь я особой противоположного пола, сразу же грохнулся бы в обморок часика на двадцать четыре, не меньше. Брюс оказался крепче, он всего лишь, не обращая внимания на присутствие Пат, выдал витиеватое, логически законченное и безупречное по красоте лексическое построение. Это был великолепный образчик ораторского искусства, когда при помощи приукрашенных завитушками приставок, суффиксов и падежных окончаний всего трех общеизвестных слов-кирпичиков, виртуозно обработанных тонким инструментом, именуемым загадочным термином «склонение», и намертво скрепленных прочнейшим раствором местоимений, союзов и предлогов, создаются изумительные дворцы совершеннейших форм и пропорций.

Все пооткрывали рты от восхищения, а некоторые пришли в сильное смущение. Впрочем, не будем обсуждать таланты ветерана многих (окончательную цифру компаньон пока еще никому не назвал) войн, а вернемся к рассказу нашего мага.

Фарик почувствовал что-то неладное еще полчаса назад и сразу обратил внимание на аномальное повышение окружающего магического фона и его необъяснимые флуктуации. Создавалось впечатление, будто кто-то специально генерирует помехи, чтобы ограничить область ментального восприятия человека.

Пришлось нашему чародею очень постараться, чтобы отфильтровать посторонние шумы и получить достоверную информацию о том, что происходит вокруг.

А вокруг творились дела очень странные и не очень приятные для нас. Четырехмоторный реактивный «Пингвин» – самое большое воздушное транспортное средство, когда-либо созданное руками человека, совершал облет местности по кругу радиусом примерно тридцать километров, с центром «Носорог». Было бы полбеды, если бы он просто барражировал (летает, ну и пусть себе летает, нас не трогает), но через каждые пять километров из необъятного брюха гиганта выпрыгивало три-четыре парашютиста, как минимум, один из которых обязательно был магом. За считаные минуты транспортник, как по циркулю, описал окружность длиной примерно двести километров, исторгнув из своих недр полторы сотни людей.

Не теряя времени, колдуны противника начали свое черное дело. Способ, которым они рассчитывали разделаться с нами, был очень похож на тот, что применил Фарик в Басме против двух эльфов. Взяв нас в кольцо, они создали непреодолимый барьер по всему периметру. Каждый из них контролировал свой отдельный участок стены и, согласовывая свои действия с действиями товарищей, продвигал его в направлении вездехода. По замыслу организаторов, в результате этой слаженной операции наша группа должна быть заключена в сферу и уничтожена. Пока еще круг сжимается медленно, но по мере уменьшения его диаметра координировать действия магов станет проще, и скорость сближения стенок начнет расти.

– Через час-полтора нас прихлопнут, как тараканов, и путей спасения я не вижу, – грустно подытожил Фарлаф и замолчал…

– Нужно пробиваться! – заявил Брюс после того, как, заставив покраснеть Патрицию и Фарика, выразил в красочной словесной форме общее отношение коллектива к коварному противнику. – Мчимся к ближайшей группе, прошибаем «элефантой» стену и мочим всех подряд, чтоб в следующий раз было неповадно!

– Враг прекрасно осведомлен о наших возможностях, барьер невозможно пробить даже гравитационной катапультой – выпущенный снаряд отразится от ее поверхности и уничтожит самого стрелка, – огорчил Брюса юный маг. – Такая же ситуация обстоит как с обыкновенным стрелковым оружием, так и со всеми видами излучателей. Мы в капкане. Если бы здесь была хоть пятерка моих коллег из Ордена, можно было бы попытаться прорвать кольцо…

Докончить мысль Фарик не успел. За окном в темноте ночи беззвучно сверкнуло. Вспышка была настолько яркой, что на мгновение затмила свет прожекторов вездехода. Все уставились в окно, стараясь получше рассмотреть, какую очередную пакость придумали маги Гильдии, чтобы «скрасить» последние мгновения нашего пребывания в этом мире.

В сотне шагов от машины пылал переливчатым оранжевым светом портал субпространственного перехода. Неужели враг не удовлетворился нашей скорой погибелью и решил направить внутрь периметра десантную группу на штурм бронированного и хорошо вооруженного вездехода. На всякий случай все заняли места согласно боевому расписанию: Фарик, освободив водительское кресло, мухой переместился на место оператора УРС, Брюс уселся за пулемет, я включил мотор и приготовился тронуться с места, когда того потребует оперативная обстановка.

Однако вооруженная толпа из сияющего зева так и не появилась. Оттуда вышел всего один человек. Я навел на фигуру прожектор и с удивлением узнал нашего старинного знакомого – того самого брюнета со шрамом, которого не так давно у ворот своего сельского дома обидел кузнец Матео, не пригласив гостя на чай.

– Узнаете, Ваше Величество?! – воскликнул я, заерзав в кресле от внезапно возникшего желания побыстрее встретиться с парнем один на один, чтобы старательно пересчитать ему зубы. Хоть какое-то утешение перед предстоящей кончиной.

– Как не узнать? – отозвался с командирского кресла бывший колхозник. – Шрам собственной персоной. Прошу любить и жаловать!

– Это тот самый хмырь, что опоздал со своей кодлой на «Святую Брунхильду»?! – с нескрываемым воодушевлением в голосе задал вопрос Брюс и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Щас выйду и поговорю с этим ублюдком! – Похоже, между мной и ветераном существует ментальная связь – ни с того ни с сего одинаковые мысли в разные головы не приходят.

– Погоди, забияка, кулаками размахивать! – монарх сурово осек своего не в меру разошедшегося подданного. – Видишь, это парламентер! Сам бы об него с удовольствием кулаки почесал – слишком уж много гадостей он наговорил мне во время нашей последней и единственной встречи, да нельзя. Нужно выйти и послушать, что нам имеет сообщить этот юноша весьма неприятной наружности.

Интересно получается – полное совпадение во взглядах на то, как следует поступить с этим «юношей». Если еще и Фарик с Патрицией не проявят хоть немного гуманизма и тоже пожелают набить ему морду, тогда он совершенно потерянный для общества человек.

Вооружившись до зубов (я даже меч закинул за спину для комплекта), команда в полном составе вышла навстречу парламентеру.

При виде нашей разношерстной компании Шрам ощерился щербатым ртом (похоже, охотников пересчитать ему зубы было хоть отбавляй), от чего его физиономия вовсе не стала привлекательнее.