Лорел Гамильтон - Прикосновение полуночи

– Я не слишком легко делюсь Мередит, – пробурчал Холод, снимая с Адайра остатки брони и берясь за окровавленную и прорезанную поддевку. – Но вдруг нам не хватит в битве одного сильного воина? – Он тряхнул головой, так что его волосы сверкнули серебром в неярком свете. – Я не позволю себе из ревности поставить в опасность ее жизнь или жизнь моих собратьев.

Холод посмотрел на еще кровоточащую рану у себя на руке.

– Мередит – богиня плодородия среди прочего, и именно здесь лежат корни ее силы. Драка не принесет тебе ее знак.

Они с Дойлом одновременно отступили, дав Адайру самостоятельно освободиться от оставшегося белья.

– Заслужи милость леди, если сумеешь, – сказал Холод, и в его голосе почти не различалась злость. Он очень старался.

Адайр бросил последний отчаянный взгляд на Дойла.

– А что, если знак и тогда не появится?

– В любом случае ты прервешь свой долгий пост и допьяна напьешься нашей госпожой. Потому что она – наша госпожа. Будет ли она и твоей госпожой – еще неизвестно.

С этими словами он сделал шаг назад, как и Холод с другой стороны. Гален и Никка убрались из постели. Никка улыбнулся:

– Это большая постель, но в первый раз нужно быть либо с тем, с кем хочешь ее делить, либо только вдвоем.

Тут я заметила, что Бидди с нами не было. Я открыла рот, чтобы спросить, где она, но Адайр уже стоял у кровати. Обнаженный. Наверное, он разделся, пока я смотрела на Никку.

Я уже видела его обнаженным, и совсем недавно. Королева позаботилась, чтобы он вышел мне навстречу без единой нитки на теле, не считая оружия. Андаис никогда не отличалась тонкостью в намеках, а она хотела, чтобы я переспала с возможно большим числом растительных богов. Не знаю, о чем она думала – что голыми мы быстрее перейдем к делу или что вид его наготы меня возбудит? Сейчас он был так же красив, как и тогда. Я думала увидеть в его глазах желание или хотя бы нетерпение, но он смотрел в пол и никакого вожделения не выказывал.

Я дотянулась до его руки. Он никак не отреагировал, не сжал мою руку, но и свою не отдернул.

– Что случилось, Адайр? – спросила я.

– Я очень долго не был с женщиной, – ответил он и снова опустил взгляд.

– Она будет очень нежной, если тебе это нужно, – сказал Никка от подножия кровати.

– Или не будет, – чуть усмехнулся Дойл.

– Она будет такой, как тебе нужно, – объяснил Холод. – В этом ее магия.

– Часть ее сущности, я бы сказал, – добавил Дойл.

Адайр озадаченно на них посмотрел:

– Что же она такое?

– Она – плодородие земли, – ответил Дойл.

– Она обладает руками крови и плоти, – возразил Готорн, – это темные силы!

– Да ну тебя, Боярышня [24]! – поморщился Рис. – Кровь и плоть давали силу злакам столько же времени, если не дольше, чем секс.

– Не зови меня так, – сказал Готорн.

Рис пожал плечами.

– Ладно. В общем, в ней соединяются силы обоих дворов.

– Богиня сочла нужным разделить между дворами власть над разными проявлениями плодородия, – возразил Готорн.

– Что Богиня пожелала разделить, она же может и объединить, – ответил Дойл.

Я сжала руку Адайра. Он повернулся, бросив на меня испуганный взгляд, и снова уставился в пол.

– Я не причиню тебе вреда, обещаю.

Он ответил, не поднимая глаз:

– Я скорее боюсь повредить тебе.

Холод расхохотался.

Все вокруг повернулись к нему. Он встряхнул головой.

– Помнишь, что я сказал тебе в первую ночь? – спросил он меня.

Я улыбнулась и кивнула:

– И что было потом, тоже помню.

– Ты не причинишь ей вреда, Адайр. Разве ты не видел, что вытворяли в коридоре они с Мистралем?

Адайр облизнул губы и стрельнул в меня еще одним взглядом.

– У вас первый раз тоже был при зрителях?

– А, – сказал Холод, и лицо его стало почти умиленным.

Дойл облек его мысли в слова.

– Мы все были на твоем месте. Веками не прикасаться к женщине... Каждый из нас сомневался, не забыл ли он, как доставлять удовольствие кому бы то ни было, в том числе и себе самому. – Он хлопнул Адайра по плечу. – Не скажу, что с практикой мы не усовершенствовались, но в первый раз мы все тоже справились, и ты сможешь.

– Мне кажется, ему хочется поменьше зрителей, – сказала я.

– Кому ты предложишь остаться? – спросил Дойл.

– Решите вы с Адайром.

Адайр наградил меня удивленным взглядом.

– Ты позволишь мне решать, кому остаться и кому уйти?

– Большинство из присутствующих – мои друзья и любовники, но с тобой они в других отношениях. А удовольствие должен получить ты.

– Я хочу, чтобы и ты получила удовольствие.

Я улыбнулась.

– Я тоже. Я имела в виду, я не раз уже наслаждалась так, как того хотела. Я хотела бы, чтобы этой ночью ты наслаждался так, как тебе хочется. – Я села прямей, оторвавшись от бортика кровати. – Как ты меня хочешь? Что ты хочешь сделать со мной? Какое желание или фантазия больше всего тебя донимают? О чем ты больше всего тосковал?

Он наконец посмотрел на меня по-настоящему, не просто бросил взгляд искоса. Его глаза блестели, и не от магии.

– Обо всем.

Он отвернулся, чтобы я не видела его слез.

– Все – это крупная заявка, – сказала я, – а нас вот-вот позовет королева.

Его плечи ссутулились, будто я его ударила.

Я сжала его ладонь и мягко потянула его к постели.

– Заявка крупная, но я сделаю все, что сумею.

Он повернулся ко мне, в глазах отражалось недоверие. Он просто не верил, что я говорю правду. Он не верил, что я не причиню ему боли, что не посмеюсь над ним, что удовлетворю ту часть его личности, над которой так долго измывалась Андаис.

Я встала на колени и притянула его к себе, взяв за плечи.

– Поцелуй меня, пожалуйста.

– Пожалуйста, – повторил он и поднял ко мне глаза, блестящие от слез, но злые. – Ты говоришь "пожалуйста". В чем здесь подвох?

– Я говорю "пожалуйста", чтобы ты знал, что это не приказ. Я прошу поцеловать меня, потому что хочу, чтобы ты меня поцеловал, но только если и ты этого хочешь.

Он оглянулся на остальных мужчин:

– Она понимает, что это для нас значит, когда нас просят?

Большинство присутствующих кивнули.

– Понимает, – сказал Дойл.

– Потому она это и говорит, – добавил Никка. – Она чувствует, что нам нужно.

Адайр опять посмотрел на меня.

– Чего ты от меня хочешь?

– Только то, что ты хочешь дать.

Он потянулся ко мне, всхлипнув, но стоило нашим губам соприкоснуться, и всю неуверенность будто рукой сняло. Его губы мяли мне рот, пальцы впивались в предплечья. Он забрался на постель и заставил меня лечь на спину, лег на меня сверху и обнаружил, как и большинство стражей, что он для меня слишком высок. Тело его потяжелело от желания.

Адайр нависал надо мной, прикладывая массу усилий, чтобы нигде меня не коснуться. Я вспомнила, что вчера, когда мы встретились впервые, его магия ответила моей. Что даже от относительной близости, когда я была полностью одета, его и моя магия содрогнулись одновременно. Сейчас же он словно был куском льда. Нет, руки у него были теплыми, и сам он был не менее жив, чем любой мужчина, но его магия будто была спрятана за семью замками.