Евгений Лукин - Благие намерения

- Опять, что ли, этот? Сувенир?

- А то кто же! Причем пока трезвый - тихий, смирный. А чуть поддаст - ломом не отобьешь.

- Отобьем, - поднимаясь, изронил Андрей. И компания вновь направилась к входной двери.

- Он - кто? - равнодушно осведомился Влад.

- Сувенир-то? Теплотрасса. Квартиру еще год назад пропил. В котельной у нас иногда отогревается.

- А почему Сувенир?

- Авенир он. А это уж так, переосмыслили… Звонок продолжал дребезжать.

- Ну? - процедил Андрей, опять распахнувши дверь.

- Вот он, знаешь, какой умный? - искательно выговорил Сувенир, указывая на Игорька. - Это сейчас у него столько книжек, а раньше больше было… пока не распродал… Ну ты пойми, дурак жрать-то хочется! Я ему говорю: гражданская война будет - все книжки сгорят, пойдем лучше выпьем. Он: н-не-э-э…

- Короче, мужик! Чего надо?

- Червонец! - с надеждой выпалил Сувенир, но тут же смутился, обиделся. - Нет, ну, я же… не за так, слышь! Пойдем покажу… Увидишь - сам нальешь… Я ведь к Косороговым не пошел… И к Володьке не пошел… А Игорек, думаю, он же ум-мный!.. Ему ж это ин-ти-ре-сна…

- Налить стопку - и пусть катится! - не выдержал Влад. - Не морду ж ему бить…

- Стопку! - недовольно повторил хозяин. - Он и слова-то не знает такого! Стакан - еще куда ни шло…

- А нам тогда что останется? - ощетинился Влад. - На донышке?

Андрей подумал и беспечно махнул длинной рукой:

- А! Так и так за второй идти.

В водянистом вечернем небе плыл ласковый колокольный звон. Налетел из-за угла сквознячок, пронизал ознобом.

- Духовное возрождение… - Игорек криво усмехнулся, не разжимая губ. - Если вдуматься: в какую же дыру мы, братцы, попали! Колдуны кругом, шаманы, предсказатели… Да и эти тоже, прости мою душу грешную, опиум для народа! Соседке врач капли прописал - так она, дуреха, пошла к батюшке выяснять, как их положено пить по-православному: до или после просвирки? Это на полном серьезе!.. То есть дальше уже катиться некуда… Первобытный уровень. Ирокезы. Бери - и что хочешь с нами, то и делай!

- А звонят красиво, - заметил Андрей. Магазинчик, в который они направлялись, стоял на самом краю микрорайона. Сразу за магазинчиком степь расседалась широкой балкой, непролазной по случаю ранней весны, а дальше начинались столбы, лесополосы, крыши дач. Игорек шагал как молодой. Одет он был немногим лучше Сувенира: ветхое осеннее пальтишко, лыжная шапочка, стоптанные ботинки. Только что в грязи не вывалян. А сам Сувенир отстал от честной компании еще квартал назад - просто не смог угнаться.

- Но что меня больше всего достает, - снова заговорил Игорек, - так это вранье! Сказано же ясно: не убий! А как же инквизиция, как же кон-киста? И все ведь во имя Христа! Патриарх вон за подвиги в Чечне ордена выдает…

- Не мир, но меч, - ухмыльнувшись, напомнил Влад.

- Ну и стоило из-за этого на землю спускаться? А то без Него кровушки мало лилось! Нет, ребятки, христианство - это все-таки вера для лохов, для таких, как мы. Очередной моральный кодекс строителя коммунизма. А те, кто нам мозги пудрит… Да в гробу они видели, если что, эти шесть заповедей!..

- Почему шесть? - не понял Андрей. - Десять же…

Но тут они вошли в магазин, и беседу пришлось прервать. А когда снова выбрались наружу, оказалось, что на крылечке их поджидает все тот же Сувенир. Доплелся, змей.

- Тут рядом. - Доверчиво дохнув перегаром на Игорька, прилипчивый бомж намертво прикипел к рукаву его старенького демисезонного пальтишка.

- Мужик! Ну мы же тебе стакан налили! Какого хрена?

- Н-нет у меня на это совести, - с тупым упорством выговорил тот. - Н-не пью я на халяву… Вот Игорек соврать не даст… Налил - п-покажу… Пойдем покажу… Сам потом «извини» попросишь… Тут рядом…

Нетвердой рукой он указал куда-то в сторону балки.

- Куда? - ужаснулся Андрей. - Ты куда нас тащишь? Там сейчас трактор гусеничный не пройдет.

- П-пройдет, - сказал Сувенир. - Я же - п-прошел.

Когда добрались до края балки, жизнь бомжа Уже висела на волоске. На обувь было страшно смотреть. Вдобавок Андрей поскользнулся, спускаясь по склону, и стали они с Сувениром близнецы-братья: задница и правый бок - что у того, что у другого.

- Ну, гад! - с пеной у рта пообещал Андрей. - Ты у меня из этой балки не выберешься! Уроем, блин! Вот попомни мои слова!

- Где-то здесь… - пробормотал Сувенир, обводя заросли мутными глазами. - Во!

Продрался сквозь кусты, туда, где было еще грязнее, затем обернулся и с таинственным видом поманил остальных.

- Сувенир! - слегка дребезжащим от бешенства голосом предупредил Игорек. - Вот если сейчас выяснится, что ты нас тащил зря… Сдыхать будешь зимой - в котельную не пущу… Ты меня понял?

Выговорив эту угрозу, пролез за ним - и приостановился озадаченный. Посреди истоптанной промоины, представлявшей собой месиво глины и снега, имело место некое дрожание вечернего воздуха. Дальнейшее было похоже на бред. Сувенир сунулся в прозрачное это облачко головой - и исчез по пояс. Перед остолбеневшим Игорьком остались только разъезжающиеся в глинисто-снежной хляби ноги Сувенира и то, откуда они росли. Остальное как бы размыло.

Бомж выпрямился, снова явив себя полностью, и повернул к Игорьку чумазое удовлетворенное мурло.

- Порядок… - успокоил он и, высоко поднимая грязные, похожие на картофелины боталы, ушел в небытие окончательно.

Сзади затрещали кусты. Молодое поколение продиралось к месту событий.

- Не понял, - злобно скрипнул за плечом голос Влада. - Где этот козел?

Тут до Игорька дошло, что он нечаянно заслонил ребятам обзор, поэтому само исчезновение бомжа те просто проглядели. Сглотнув, заставил себя протянуть руку - и руку размыло по локоть. Пошевелил невидимыми пальцами, сжал и разжал кулак. За спиной стало очень тихо.

- Так он… там, что ли? - испуганно шепнул кто-то - не то Влад, не то Андрей.

Не отвечая, Игорек выдернул руку и, не веря, уставился на трясущиеся пальцы.

Затем из прозрачного облачка, напоминавшего также клуб вьющейся мошкары, вновь вылупилось обиженное мурло Сувенира.

- Ну вы чего отстаете-то?

Мерный отдаленный грохот, внезапное тепло - и солнечный свет, яркий даже сквозь плотно зажмуренные веки… Медленно, со страхом Игорек открыл глаза.

Он стоял на ослепительно белом песке, полого уходящем в прозрачную воду большой лагуны, а впереди, метрах в пятистах от него, подобно руинам крепостной стены из воды выпирал мощный хребет кораллового рифа, вдоль которого с пушечным гулом катились пенные буруны. Справа от Игорька росла скорее вбок, чем вверх сильно искривленная пальма. Ее растрепанная крона почти касалась песка. А дальше, отступя шагов на двадцать, начинались непроходимые заросли - тоже пальмовые. Перистые листья, позвоночные стволы.