Терри Брукс - Меч Шаннары

Послышались радостные возгласы приветствия, были торопливо пожаты протянутые руки, и четверо друзей вновь объединились. Жесткое лицо Балинора, возвышающегося над напряженно улыбающимися эльфами, выглядело спокойным и уверенным, и только его голубые глаза выдавали то глубокое облегчение, что испытывал в этот момент принц. Снова предприимчивый гном спас им жизнь. Но у них не было времени на слова и чувства, и Гендель быстро повел их по полутемному проходу к лестнице, ведущей прочь из этой жуткой темницы. Если рассвет успеет застать их во дворце, возможность быть схваченными и вновь брошенными в подземелье превратится в неизбежность. Им необходимо немедленно выбираться в город. Торопливым шагом они шли по коридору; Гендель держал перед собой догорающий факел, как слепец выставляет впереди себя свою трость.

Затем впереди внезапно раздался скрежет камня о камень и тяжелый грохот, словно замкнулась гробница. В слепом ужасе Гендель бросился вперед, подбежал к сырым каменным ступеням и замер. Каменная плита люка захлопнулась, преграждая им путь к свободе. Гном беспомощно стоял рядом с тремя своими спутниками, потрясенно качая головой, не в силах поверить в случившееся. Попытка спасти пленников провалилась; он добился только того, что сам попал в ту же темницу. Факел в его узловатой руке уже догорал. Скоро они окажутся в непроницаемом мраке, и ожидание начнется заново.

— Хлам, сплошной хлам! — ревел в бешенстве Панамон Крил, расшвыривая пинками груду лежащих перед ним на земле железных клинков и дешевых безделушек. — Как такого идиота еще носит земля? Как я мог его проглядеть?

Шеа молча отошел к северному краю поляны, неотрывно глядя на еле заметную цепочку следов, которые оставил на земле коварный Орл Фейн, спеша на север. Он был так близок к цели. Он своими руками держал бесценный Меч — и потерял его из-за своей непростительной слепоты. Рядом с ним молча встал массивный Кельцет, склонив грузное тело к сырой, засыпанной листьями земле, что-то изучая и разглядывая своими удивительно осмысленными глазами; его непроницаемое лицо было совсем рядом. Шеа молча обернулся к исходящему яростью Панамону.

— Это не твоя вина. Как ты мог догадаться? — удрученно проговорил он. — Мне следовало прислушиваться к его болтовне более внимательно и менее‡ ну ладно. Я знал, что ищу, да только забыл раскрыть глаза.

Панамон кивнул и пожал плечами, поглаживая острием стального шипа свои аккуратно подстриженные усики. Пнув на прощание разбросанные вещи, он подозвал к себе Кельцета, и они вдвоем без дальнейших рассуждений принялись сворачивать лагерь, складывая свои принадлежности и оружие, разобранные на ночь. Шеа некоторое время наблюдал за ними, по-прежнему не в силах смириться с неудачей, постигшей его в поисках Меча. Панамон ворчливо предложил ему помочь в работе, и он молча согласился. Он не мог поверить в неизбежность поражения в этом своем последнем путешествии. Терпение Панамона Крила, очевидно, уже почти истощилось, пока он сопровождал поразительно туповатого паренька в опасных граничных землях Паранора, в поисках неких людей, которые вполне могли оказаться его врагами, и Меча, о котором что-то знал только Шеа, но тем не менее не смог отличить его, держа в руках. Грабитель в алой одежде и его громадный спутник однажды уже чуть было не поплатились жизнью из-за этого таинственного Меча, и, несомненно, вовсе не жаждали новых подобных событий. Теперь у юноши не оставалось выбора, кроме как продолжать пытаться найти своих друзей. Но когда он встретит их, ему придется подойти к Алланону и рассказать, как он их подвел — подвел их всех. Когда он представил себе, как он посмотрит в глаза угрюмому друиду, как беспощадный взгляд мистика проникнет в его самые тайные мысли и доберется до истины, его охватила дрожь. Ничего приятного ему не предстояло.

Внезапно ему вспомнилось странное пророчество, полученное ими в долине Шейл на хмуром туманном рассвете более недели тому назад. Тогда Тень Бремена предостерегла их об опасности, поджидающей в грозных Драконьих Зубах — о том, что один из них не достигнет Паранора, что он не преодолеет гор, но все же первым коснется Меча Шаннары. Все это было предсказано, но в напряжении и волнении последних дней Шеа совсем забыл о пророческих словах Тени.

Юноша устало закрыл глаза, на несколько секунд отгородившись от мира, и задумался, какова же может быть его роль в этой непостижимой головоломке, построенной с помощью легендарного Меча в борьбе с миром могучих призраков. Он чувствовал себя таким крохотным и беспомощным, что сейчас ему казалось, проще всего было бы лечь в могилу и молить небо ниспослать ему скорый конец мучений. Так многое зависело от него, если верить Алланону, а он с самого начала был совершенно неподходящим для этой миссии. Он ничего не смог сделать сам, и до этого момента его выручала лишь сила и опыт товарищей. Они так многим пожертвовали ради него, ради того, чтобы он смог взять в руки магический Меч. Но когда он уже держал его‡

— Я решил. Мы пойдем за ним.

Глубокий голос Панамона Крила рассек тишину полянки, словно сухой треск полена под ударом железного клинка. Шеа ошеломленно посмотрел на его широкое серьезное лицо.

— Ты хочешь сказать‡ на Север?

Вор в алом метнул в него один из своих свирепых взглядов, дающих понять собеседнику, что тот идиот и неспособен понимать речь здраво мыслящих людей.

— Он выставил меня дураком. Я скорее перережу себе горло, чем дам уйти этой тощей крысе. На этот раз, когда я доберусь до него, я оставлю его на корм червям.

Его красивое лицо не отражало никаких чувств, но в угрожающем тоне, пробирающем до костей, звучала нескрываемая ненависть. Такова была скрытая сторона Панамона — холодный профессионал, беспощадно уничтоживший целый отряд карликов и вступивший в бой с неизмеримо могучим Носителем Черепа. Он делал это не ради Шеа и даже не ради того, чтобы завладеть Мечом Шаннары. Речь шла исключительно о его ущемленном самолюбии и желании отомстить глупому созданию, посмевшему так оскорбить его. Шеа бросил быстрый взгляд на неподвижного Кельцета, но огромный скальный тролль не выказывал ни одобрения, ни протеста; его словно высеченное из камня лицо было спокойно, а глубоко посаженные глаза лишены всякого выражения. Панамон резко рассмеялся и сделал несколько шагов к замершему юноше.

— Подумай над этим, Шеа. Наш друг-карлик изрядно облегчил нам задачу — он открыл нам точное нахождение Меча, который ты так долго искал. Теперь тебе не надо искать его — мы знаем, где он.

Шеа молча кивнул, соглашаясь с ним, все еще слегка сомневаясь в истинности намерений вора. — Но разве мы можем надеяться догнать его?