Ник Перумов - Тёрн

Бу-умммм. Глухой последний удар, земля содрогнулась, обрушившиеся массы камней, песка и прочего легли на место, заполнив полости, на поверхности осталась лишь широкая воронка.

Демон осторожно высунулся из зарослей. Из-за его спины выглядывала сидха. Бесчувственный Тёрн лежал на мягкой траве, по-прежнему не выпуская посоха.

— Прекрасная, ювелирная работа. Это я о дхуссе, моя дорогая Стайни, да-да, о нём. Так точно упаковать весь храм в одну воронку, похоронить всех до единого големов, при том что мы — в полной безопасности! Дорогого стоит такое умение, Нэисс, не зыркай так на меня, пожалуйста. А теперь отпусти меня, любезный мэтр Ксарбирус, пока моя левая рука не сгорела до кости. Перья Феникса, видите ли, так просто не достаются.

Кройон поспешно разжал объятия, алхимик тяжело шлёпнулся прямо на пятую точку.

— Ох-хо-хо, старые мои члены, никто-то их не жалеет… — лицо травника почернело от боли, щёки и брови конвульсивно подёргивались, но голос звучал по-прежнему спокойно, да движения обрели какую-то поистине сверхчеловеческую отточенность. — Помоги мне, Стайни. Сломай печать, пожалуйста.

Ещё один флакон — совершенно чёрный, с чёрной же сургучной нашлёпкой. Остальные скляницы Ксарбируса имели этикетки, пусть даже и с зашифрованными руническими надписями, на этой не было ничего.

— Сломала? Теперь давай мне. А ты, милая, держи меня за плечи, и держи крепче.

Травник с ходу опорожнил чёрный флакон прямо на Перо и покрытую дымящейся тряпицей левую руку.

Вырвавшийся у Ксарбируса вопль, наверное, действительно мог разнестись, как сказали бы барды, «по всему Гиалмару». Сухопарое тело забилось в конвульсиях, каблуки сапог судорожно бороздили дёрн, выдирая с корнем пучки трав. Голова медикуса запрокинулась, глаза закатились, из-под морщинистых век выступили слёзы, сбегали по щекам, оставляя влажные дорожки.

Мало-помалу сотрясавшие высокоучёното доктора судороги утихли, лицо порозовело, глаза приоткрылись.

— Вот и всё, — просипел он. — Прямые эффекты скомпенсированы. Теперь к Перу можно прикасаться.

Все перевели дух.

— Следовало ли многомудрому мэтру подвергать себя таким опасностям? — укорил алхимика Кройон.

— Стоило, любезный мой демон, стоило. Потому что с Пером у нас сохраняется надежда…

— Надежда на что? — перебил Кройон.

— Отправить тебя домой, конечно же! — раздражённо рявкнул Ксарбирус. — А ты что подумал?!

Демон только покачал головой, встал, уперев руки в чешуйчатые бока, с непередаваемым выражением глядя на то, что осталось от храма, похоронившего големов и его надежды быстро и без хлопот вернуться домой. Теперь предстояло тащиться куда-то на край света, если, конечно, этот алхимик ничего не напутал…

Потом он глубоко вздохнул и склонился над дхуссом.

— Досточтимый? — Тёрн не отозвался, и мэтр Кройон что-то сердито пробурчал под нос на собственном языке. Сидха же тем временем совсем скуксилась, скукожилась, села поодаль, подтянула коленки к груди и закрыла лицо ладонями. Бросаемые на неё мэтром Кройоном взгляды были весьма красноречивы. Слов не требовалось.

— Ну что, что смотришь?! — не выдержав, прошипела Нэисс. — Сам ведь говорил — мол, помогать кому-то смешно и глупо! Тебе Тёрн нужен — ты его и вытаскивал! А я-то тут при чём?

— Недостойный считает своим долгом заметить, что вытаскивал также и… здесь присутствующую сидху, — непреклонно отрезал демон. — Хотя мне, недостойному, от неё никакой пользы. Но мы были керваном там, внизу. Делали одно дело. Шли в одной связке. Ты этого не поняла, рекомая Нэисс.

— Хм! — сидха задрала нос и отвернулась.

Ворожба Кройона вроде бы помогла — дхусс открыл глаза и попытался подняться.

— Пусть достойнейший лежит и не шевелится, — бросился к нему демон. — У тебя, многомудрый Тёрн, несомненно, сотрясение и обширная контузия. И хорошо, если нет каких-то глубинных магических повреждений. Так что лежи, я должен тебя осмотреть…

Сидха, отвернувшись, тоже занялась собственными ранами. Ксарбирус встряхнулся, закряхтел, поднялся на ноги.

— Разреши взглянуть, Нэисс. А ты, друг демон, не волнуйся. Дхуссы — народ выносливый. И ты, Стайни, иди сюда. Снадобий у меня почти не осталось, но обработать раны — хватит.

Стараниями демона Тёрн вскоре пришёл в себя.

Гончая тотчас бросилась к нему, сидха густо, совсем по-человечески покраснев, потупилась и подойти не решилась.

Дхусс поднялся, опираясь на когтистую длань Кройона. Взглянул на потрёпанного алхимика, на Стайни, по-прежнему сжимавшую бесполезный сейчас меч, на пунцово-красную сидху…

— Да, крепко ж нас приложило, — он только покачал головой, глядя на то, что осталось от храма Феникса. — Ну да делать нечего. Достойнейший Ксарбирус, заинтересован ли ты в том, чтобы произвести тут кое-какие раскопки? Как-никак у нас под ногами целая дюжина Камней Магии.

— А они, эти големы, — не вылезут и не накинутся на нас, достойнейший?

— Нет, мэтр, не накинутся. Завалило их крепко, и не только…

— Это уж точно, — буркнул Ксарбирус, отряхиваясь и с сожалением глядя на опустевшую сумку для эликсиров. — Могу лишний раз поздравить, дхусс. Впечатляет, даже очень. Именно, что големов «завалило, и не только». Вот это «не только» мне особенно понравилось. А насчёт копать… заманчиво, конечно, но ты не забывай, что големы перед гибелью обязательно подадут весть…

— Своим? Я знаю. Но никто и не собирается сидеть тут вечно.

— Чем же ты думаешь копать? — косо взглянула Нэисс. — У нас даже лопаты нет. И ты что, надеешься вырыть целый котлован? Забыл, как глубоко тут всё провалилось?

— Лопата нам не понадобится. Алтарь расколот, но кое-что я ещё смогу собрать тут по сусекам. Заставим мёртвых самих откапывать своих мертвецов, — Тёрн обращался к сидхе как ни в чём не бывало, и это, похоже, мучило её сильнее всего.

— Это как — самим откапывать своих мертвецов? — вытаращилась Нэисс.

— А вот увидишь.

И сидха действительно увидела.

На свежевзрыхлённой земле дхусс начертил посохом огромный круг, помечая стороны света непонятными сидхе символами. Они чем-то напоминали изящный алфавит её народа, но не более того. Рассёк окружность хордами, всякий раз надолго замирая и словно к чему-то прислушиваясь, иногда чуть сдвигаясь в ту или иную сторону, прежде чем сделать засечку. Времени на это ушло изрядно, так что день уже стал угасать, когда дхусс наконец устало выдохнул «всё!» и предложил Нэисс с мэтром Кройоном, алхимиком и восхищённо глядящей на него Гончей отойти подальше.

— Что же задумал достойнейший? — изнывал от любопытства демон. Долго пребывать в меланхолии он, похоже, не мог. Да и то сказать — возвращение домой, конечно, отложилось, но зато предстояло ещё одно приключение, и нельзя сказать, что достойнейший мэтр оставался совершенно уж глух к этому зову.