Кристофер Паолини - Эрагон. Возвращение

— Подожди меня за дверью. — Служанка поклонилась и быстро вышла. Услышав, как за ней закрылась дверь лаборатории, Насуада повернулась к Оррину: — Оррин, ты что, решил отдохнуть от дел или совсем рассудка лишился?

— Почему ты так говоришь? — обиделся молодой король.

— Пока ты торчишь тут взаперти и возишься с опытами, смысла которых никто не понимает — и, между прочим, угрожаешь при этом собственной жизни! — твоя страна стоит на грани войны. Великое множество дел ждут твоего решения, а ты забавляешься, выдувая дым из ушей!

Лицо Оррина окаменело.

— Мои обязанности мне прекрасно известны и без тебя, — отрезал он. — Ты, Насуада, возможно, и стоишь во главе варденов, но я все-таки король Сурды! Было бы мило с твоей стороны вспомнить об этом, прежде чем разговаривать со мной в столь неуважительной манере. Неужели мне нужно напоминать тебе, что ваша безопасность зависит исключительно от моего терпения и доброй воли?

Насуада понимала: это лишь пустая угроза; у многих жителей Сурды среди варденов есть родственники и наоборот. Все они связаны друг с другом слишком тесно, чтобы одни могли бросить других на произвол судьбы. Нет, причина обиды Оррина, конечно, в проблеме авторитета. Поскольку оказалось совершенно невозможно содержать в течение длительного времени столь большую армию в бездействии и одновременно в полной боевой готовности — Насуада уже успела понять, что даже просто прокормить столько неработающих людей ужасно трудно! — вардены стали подыскивать себе иные занятия; некоторые из них даже занялись земледелием, приспосабливаясь к законам приютившей их страны. «Куда же это заведет меня? — думала Насуада. — Ведь я, по сути дела, возглавляю несуществующую армию. Кто я — генерал или советник при дворе Оррина?» Она чувствовала, что положение ее весьма ненадежно. Если действовать слишком быстро или слишком активно, Оррин может счесть это угрозой для себя и пойдет против нее. Он и так ревнует к ее авторитету — особенно теперь, когда за варденами тянется шлейф победы при Фартхен Дуре. Но если ждать слишком долго, можно упустить возможность воспользоваться временной слабостью Гальбаторикса. Единственное их преимущество в этой головоломке — под ее началом находится основная сила, обеспечившая достигнутый ныне успех: Всадник Эрагон и его дракониха Сапфира.

— Я отнюдь не пытаюсь что-то навязать тебе или прибрать к рукам власть в твоем государстве, Оррин, — сказала Насуада. — Это никогда не входило в мои планы, и я приношу свои извинения, если тебе так показалось.

Он слегка склонил голову, неохотно признавая справедливость ее слов. Не зная точно, что следует сказать дальше, Насуада оперлась кончиками пальцев о край мраморного стола, минутку помолчала и снова заговорила:

— Просто… мне так много нужно успевать! Я работаю день и ночь, у меня рядом с постелью лежит специальный блокнот для записей, я стараюсь следовать заранее составленному плану, но все равно никогда не успеваю. У меня такое ощущение, Оррин, словно вардены постоянно балансируют на грани краха.

Оррин взял в руки пестик, почерневший от старости и постоянного использования, и стал катать его между ладонями, словно погрузившись в некий гипнотический транс. Наконец он промолвил, запинаясь:

— До того, как вы пришли сюда… Нет, не так! До того, как твой новый Всадник материализовался из воздуха, подобно Моратензису из вод источника, я был уверен, что проживу жизнь в точности так же, как мои отец и дед. То есть втайне противостоя Гальбаториксу. Так что ты уж прости, если мне потребуется какое-то время, чтобы привыкнуть к теперешней новой реальности.

Вряд ли она могла ожидать от него чего-то большего. А потому, кивнув, тихо ответила:

— Да, конечно. Я понимаю.

Оррин на мгновение перестал катать пестик и посмотрел ей в лицо:

— Ты совсем недавно стала руководить варденами, тогда как я на троне уже несколько лет. Если позволишь, я хотел бы дать тебе один совет. Видишь ли, чтобы сохранить ясный рассудок, необходимо каждый день определенную часть времени посвящать исключительно себе, собственным интересам.

— Я не могу этого сделать, — возразила Насуада. — Каждая минута, потраченная мною впустую, может ослабить те общие усилия, которые мы прилагаем для победы над Гальбаториксом.

Пестик опять замер в руках Оррина.

— Ты сослужишь варденам плохую службу, — сказал он почти ласково, — если по-прежнему будешь работать на износ. Невозможно работать хорошо, не имея ни отдыха, ни покоя. Хотя бы непродолжительного. Не обязательно делать длительные перерывы — достаточно минут пяти или десяти. Можно просто поупражняться в стрельбе из лука, например. Даже после такой разрядки ты куда лучше будешь служить своей основной цели, хотя и немного иначе. Между прочим, эту лабораторию я создал в первую очередь именно для разрядки. Именно для разрядки я выдуваю из ушей дым и играю со ртутью, как ты выразилась, зато в течение остального дня у меня уже не возникает желания плакать от отчаяния! Стрела попала в цель: несмотря на нежелание уступать Оррину, которого Насуада всегда считала бесполезным бездельником, она не могла не признать разумности его аргументов.

— Я учту твои рекомендации, — сухо сказала она. Он слегка улыбнулся:

— Это единственное, о чем я тебя прошу. Подойдя к окну, Насуада пошире распахнула ставни, и в лабораторию ворвался шум огромного южного города: крики купцов, точно ястребы бросавшихся на прохожих, свист ветра, несущего желтую пыль со стороны западных ворот, через которые в Аберон входят бесчисленные караваны торговцев. Пыльное марево дрожало над раскаленными черепичными крышами, в воздухе витал горьковатый аромат хризантем, астр и тех благовоний, что курили в мраморных храмах. Вокруг Аберона лепестками раскинулись возделанные поля. Не оборачиваясь, Насуада спросила:

— Ты получил копии наших последних донесений?

— Получил. — Оррин тоже подошел к окну.

— И что ты на сей счет думаешь?

— Что сведения слишком неполные и делать какие-то выводы преждевременно.

— Что ж, это все, что смогли добыть наши разведчики. Может быть, ты более откровенно поделишься со мной своими сомнениями? Попытайся, однако, учесть при этом все известные тебе факты, как во время своих опытов. — Она подавила улыбку. — Обещаю, что не буду придираться, что бы ты ни сказал.

Как ни странно, Оррин задумался и довольно долго не отвечал. А ответ его был полон мрачных пророчеств:

— Увеличение налогов, опустевшие гарнизоны, конфискация лошадей и быков по всей территории Империи… Похоже, Гальбаторикс собирает силы, хотя я и не могу сказать наверняка — для нападения или для защиты. — На лица Оррина и Насуады вдруг упала тень, вздохнул ветерок — но, увы, это оказалась всего лишь пролетевшая мимо огромная стая скворцов. — Вопрос, который сейчас не дает мне покоя, заключается в следующем: как много времени потребуется ему на полную мобилизацию, ибо именно это и определит направление нашей стратегии.