Диана Джонс - Заколдованная жизнь

— Шпильку! — застонала Дженет. — Полцарства за шпильку! Мы сможем нанизать каштаны на мои шнурки.

— Вот она!

Шпилька, вероятно выпавшая из древесного домика, лежала на земле слева от Мура. Ребята принялись протыкать каштаны и нанизывать их на шнурки ботинок Дженет (вернее, ботинок Гвендолен — не самых лучших). К счастью, правила игры «который крепче»* [8]оказались общими для обоих миров. Дженет с Муром отправились во французский парк, где устроили королевскую битву на одной из усыпанных гравием дорожек.

— Мой! Мой победил! Семь — ноль в мою пользу! — ликовала девочка, ловко расколов последний каштан Мура.

В этот момент ребята услышали женский смех: оказывается, вышедшая из-за угла Милли стояла возле тисов и наблюдала за ними.

— Знаете, я и не думала, что конские каштаны уже созрели. Впрочем, лето было прекрасное.

Дженет в панике взглянула на Милли. Она понятия не имела о том, кто эта пышная дама в красивом шелковом платье с цветами.

— Здравствуйте, Милли, — отчетливо произнес Мур.

Нельзя сказать, чтобы его подсказка сильно помогла Дженет.

Милли улыбнулась и что-то извлекла из своей сумочки.

— Думаю, эти три вещи могут понадобиться Гвендолен, — пояснила она, протягивая Дженет две булавки и пакетик шнурков. — Нужно всегда быть наготове.

— С... спасибо, — заикаясь, поблагодарила девочка.

Она испытывала крайнюю неловкость из-за болтающихся на ногах ботинок, прутиков в волосах и волочащихся по земле обрывков нижней юбки. Но незнание того, кто такая Милли, смущало ее еще больше.

От Мура ее переживания не скрылись. Мур уже знал, что Дженет из тех, кто не может успокоиться, пока не найдет всему объяснения.

— Думаю, Роджеру и Джулии очень повезло с такой мамой, как вы,— льстиво произнес Мур.

Милли просияла, а Дженет облегченно вздохнула. Мур почувствовал неловкость: он действительно так думал, но никогда бы не посмел сказать это вслух, если бы не желание помочь Дженет.

Выяснив, что Милли — жена Крестоманси, Дженет загорелась желанием узнать о семье как можно больше..

— Милли, а родители Мура тоже были двоюродными братом и сестрой, как... В общем, это правда? И кем Мур приходится вам?

— Такие вопросы обычно задают, когда хотят узнать, насколько ты умен, — заметила Милли. — У меня нет ответа, Гвендолен. Понимаешь ли, вы с Эриком — родственники моего мужа, а я мало знаю о его семье. Боюсь, только Крестоманси сможет ответить на твои вопросы.

Как это уже случалось раньше, Крестоманси тут же возник у ворот сада, Милли поспешила к нему, шурша платьем.

— Милый, ты нам просто необходим.

Дженет, пытавшаяся заколоть нижние юбки, взглянула на Крестоманси и быстро опустила взгляд на дорожку, как будто ее внезапно заинтересовали камни и песок.

— Это очень просто, — произнес Крестоманси, когда Милли изложила ему суть вопроса. — Мы с Фрэнком Чантом — двоюродные братья, а Кэролайн Чант — наша двоюродная сестра. Когда Фрэнк и Кэролайн решили пожениться, моя семья устроила скандал, и мои старомодные дяди оставили их без единого шиллинга. Дело в том, что двоюродным братьям и сестрам не следует жениться, особенно если в роду есть колдуны. Впрочем, оставлять их без гроша все равно не стоит. — Он добродушно посмотрел на Мура и продолжил: — Я ответил на твой вопрос?

Мальчик почувствовал себя в шкуре Гвендолен. Его смущала и раздражала манера Крестоманси держаться дружелюбно в тех случаях, когда следовало бы рвать и метать.

— Как там Юфимия? — спросил Мур волшебника, И напрасно: улыбка Крестоманси погасла, как лампочка.

— Ей уже лучше. Ты, я вижу, так трогательно заботишься о Юфимии. Уж не поэтому ли ты спрятал ее в шкафу?

— Дорогой мой, не будь таким грозным, — попросила Милли, беря мужа под руку. — Это была случайность, и теперь все позади.

Она повела его к выходу из сада, но, уже почти скрывшись за тисами, Крестоманси обернулся и поглядел на Мура и Дженет, Взгляд его был, по обыкновению, рассеянным, но далеко не дружеским.

— Тысяча поросячьих пятачков! Триста ежиных брюшек! — прошептала Дженет. — Скоро я не решусь здесь и шагу ступить...

Она закончила возиться с нижней юбкой. Когда Милли и Крестоманси совсем скрылись из виду, Дженет заметила:

— А Милли очень славная... просто душка. Но он... Мур, а если Крестоманси — могучий кудесник?

— Не думаю. С чего ты взяла?

— Ну хотя бы то чувство, которое он у нас вызывает,..

— У меня он ничего такого не вызывает. Я просто боюсь его.

— Я об этом и говорю. Ты, видимо, уже привык, поскольку всю жизнь живешь бок о бок с колдунами. А я чувствую — все не так просто. Ты заметил, что Крестоманси мгновенно возникает, стоит только кому-нибудь его позвать? Сегодня он дважды появлялся таким образом.

— Это могло произойти случайно. Нельзя основывать свои теории на случайностях.

— Должна признать, он хорошо выдает свои появления за случайные. Входит, как будто ему нужно что-то другое, но на самом деле...

— Ох, замолчи! Ты ведешь себя не лучше Гвендолен, — рассердился Мур. — Она и на секунду не могла о нем забыть.

Дженет топнула правой ногой:

— Я не Гвендолен! Я даже на нее не похожа. Заруби себе на носу!

Мур расхохотался.

— Что тут смешного?

— Гвендолен тоже всегда топает ногами, когда злится.

— Да ну тебя...

Пока Дженет зашнуровывала ботинки, Мур сообразил, что уже пришло время обеда. Ребята поспешили к потайной двери. Они были уже близко, как вдруг откуда-то из-за рододендронов послышался хриплый мужской голос:

— Юная леди, можно вас на минутку?

Дженет с тревогой взглянула на Мура, и оба поспешили к двери. Голос им очень не понравился. Рододендроны угрожающе зашелестели и раздвинулись, пропуская пожилого толстяка в грязном плаще. Не успели ребята прийти в себя от удивления, как мужчина уже отрезал им путь к бегству. Он с упреком смотрел на них красными глазами с отвисшими веками, а его тяжелое дыхание отдавало пивом.

— Здравствуйте, мистер Баслам, — прозвучала очередная подсказка Мура.

— Вы что же, не слышали меня, юная леди? — настаивал торговец.

Дженет была заметно напугана, но отвечала очень спокойно, совсем как Гвендолен:

— Я слышала голос, но решила, что это дерево заговорило.

— Дерево заговорило? — возмутился мистер Баслам. — После всех тех неприятностей, в которые вы меня втравили, вы принимаете меня за дерево? Да я купил этому проклятому мяснику целых три пинты горького пива, чтобы он привез меня сюда в своей идиотской тележке, и у меня от тряски по ухабам все тело ноет!

— Что вам нужно? — нетерпеливо спросила Дженет.

— Сейчас узнаете.

Толстяк расстегнул плащ и стал неспешно исследовать карманы своих мешковатых брюк.