Сесилия Дарт-Торнтон - Заклятие немоты

— Капюшон на голову! — завопила главная прачка, побагровев, точно спелая слива. — Не смей снимать, понял?

Ношение капюшона было не просто обычаем. Нарушение этого правила приравнивалось к преступлению, каралось побоями и ущемлением в правах. Носить тяжелый капюшон, закрепленный на шее при помощи завязок, внутри комнаты было, похоже, не столь обязательно, как за ее пределами.

Чуть позже Гретхет отвела парня в сторонку и, ткнув пальцем в узкую щель окна, произнесла на своем упрощенном языке, придуманном специально для найденыша:

— Снаружи, снаружи — носи капюшон. Всегда.

Она взяла его за плечи и встряхнула, чтобы подчеркнуть важность сказанного. И чуть не удавила юношу, возясь с завязками его капюшона.

— Старайся туже, — прошипела она. — Вот так.

Изучив поближе свой неказистый, грязного цвета капюшон, юноша обнаружил причину его необычайной тяжести. Между лицевой тканью и подкладкой непонятно зачем была вшита сеть из тонких стальных цепочек, которые прощупывались сквозь материал.

Найденыш продолжал нести свой нелегкий труд среди замкнутого пространства темных коридоров и тесных комнат, все в большей мере познавая обширную, сложную иерархию мира, на низших этажах которого обитал.

Как-то Гретхет послала его за хлебом в одну из кухонь. Лишь только парень вошел в эту прокопченную, ароматную пещеру, какой-то младший дворецкий заметил его и разразился яростным воплем. К тому времени не имеющий имени юноша привык к шумным возгласам негодования, сопровождавшим его появление где бы то ни было, и принимал их как часть собственного образования.

— Убирайся отсюда! — закричал дворецкий, размахивая черпаком. — В кухни — нельзя!

Парня вытолкали взашей, он успел лишь услышать, как захихикали, едва сдерживаясь, судомойки.

— Повар грохнется в обморок прямо в суп, если увидит этого уродца, — сказала одна.

— Это добавит запаха, — откликнулась вторая.

Внешность юноши не позволяла появляться в некоторых людных местах; впрочем, работы хватало и там, где ему находиться разрешали.

Одно лишь полирование дверных украшений отнимало уйму времени и сил. Там были медные шишечки, набалдашники, ручки, щеколды, а также щиты с фамильными гербами, украшенные зигзагами молний; были гравированные пластиночки для прикрывания замочных скважин, дверные петли и кованые бронзовые наличники замков. Временами, полируя выпуклую поверхность дверной ручки, юноша видел собственное отвратительное отражение, и сердце его давало сбой.

Стоило Гретхет заподозрить найденыша в праздности, как она принималась громко, взахлеб перечислять занятия, которые помогли бы ему развеять скуку. К тому времени ее подопечный уже, к несчастью, слишком хорошо понимал сказанное.

— Отполировать настенные подсвечники из бронзы! — орала старуха. — Отдраить полы! Вычистить второсортное серебро, вымести сажу и золу из топок, начистить ваксой решетки!

Он таскал, носил и чистил, тер мелом серебряные подносы, сияющие подобно луне, и изящные колокольчики, с помощью которых хозяева подзывали слуг более высокого ранга.

Как-то раз, заблудившись в лабиринте коридоров и лестниц, парень без имени очутился на неисследованном им до сих пор этаже. Поднимаясь по незнакомой лестнице, он забрался выше, чем следовало бы. К собственному удивлению, юноше удалось достигнуть последней ступени, где перед ним открылся богато украшенный коридор, щедро залитый золотым сиянием светильников филигранной работы.

Массивные куски ткани покрывали каменные стены от пола до потолка, представляя взору живописные изображения лесных чащ, гор, садов, сражений. Должно быть, первобытный инстинкт помог понять эти картины юноше, сознание которого не сохранило ни одного воспоминания. При ближайшем рассмотрении пейзажи оказались составленными из бесчисленных цветных нитей, переплетенных между собой.

Голос, раздавшийся в другом конце коридора, поверг найденыша в панику. Он чувствовал, что не должен находиться здесь, что в случае обнаружения будет наказан строже, чем обычно. Времени, чтобы спуститься по лестнице, не оставалось. Юноша тихонько скрылся за ближайшим гобеленом и вжался в холодную каменную стену. Появились двое, не спеша прогуливающихся мужчин, в одежде простого покроя, но из роскошной ткани. Один из них, облаченный в черный бархат с серебряной отделкой, читал лекцию второму, одетому в парчу, переливающуюся всеми оттенками закатного неба.

— … нижняя треть Башни, занимаемая слугами, давным-давно была вырублена из огромной настоящей скалы. Теперь эти этажи испещрены естественными и выдолбленными в камне туннелями и пещерами, в то время как верхние уровни, предназначенные исключительно для нас, сооружены из громадных глыб, добытых в основном из тех самых шахт. Бесчисленные этажи соединены между собой как внешними, так и внутренними спиральными лестницами, но мы, хозяева Дома, пользуемся единственно подъемными клетками.

— Зачем же тогда нужны лестницы? — спросил второй, демонстрируя отменную тупость.

Первый великодушно разразился объяснениями, пока юноша, скрытый гобеленом, дрожал от страха.

— Слуги размещены согласно сложной иерархии. Люди нижнего ранга, которым запрещено ездить с одного этажа на другой по причине загруженности подъемных шахт, ходят по лестницам. Они выполняют свои обязанности вне поля зрения представителей лучшего сословия. Только лакеям высшего уровня дозволено лично прислуживать лордам и дамам Башни. Они используют верхние лестницы и в крайних случаях подъемные клетки.

Говорящий прочистил горло.

— Вы, дорогой мой купец, явились к нам в Башню из тех мест, где бьют горячие подземные источники, так что, возможно, вам будет интересно узнать, каким образом нагревается вода для душистых ванн.

В ответ раздалось лишь неопределенное хрюканье.

— Все отопление здесь осуществляется специально изобретенной печью.

— Поразительно, — пробормотал оранжевый гость.

— Поразительно? Ну что вы! — возразил черно-серебряный лорд. — В конце концов, Башня Исс является главным оплотом древней могущественной династии, второй после королевской!Мы, Седьмой Дом, Всадники Бури, достойны самого лучшего обслуживания и превосходнейших удобств!

— И, несомненно, заслуживаете их, в качестве компенсации за вынужденную жизнь на таком острове, как этот, — сказал посетитель как-то кисло, — окруженном пустыней и тварями. Вы и ваши слуги, несомненно, редко выбираетесь из Башни, возможно даже, никогда, если не считать охраняемых караванов.

— Совсем наоборот, мы покидаем ее и возвращаемся, когда захотим, у нас есть небесные дороги! — воскликнул собеседник. — А что значат слуги? Им так лучше. Они здесь в безопасности, их хорошо кормят, даже слишком хорошо, если учесть, какими пустячками занимаются эти ленивые обжоры. Им-то что за нужда путешествовать?