Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — пфальцграф

— Если похитили, то это совсем другое дело. А кто мог похитить? Бывшие женихи?…

— Могли, — буркнул Растер. — Но что это им даст?

— Ну, если умело воспользоваться…

— Как?

— Не знаю, — признался Митчелл. — Я бы не сумел, но я бывал при дворе и видел, как самое ничтожное преимущество умеют обращать в блистательные победы. И даже сокрушительные. После которых от противника даже мокрого пятна не остается.

В тягостном ожидании прошло время, я уже начал винить себя, что неверно просчитал ситуацию, но явился крестьянин, сказал, что некий всадник велел передать письмо лично сэру Ричарду.

Вокруг меня тут же столпились рыцари. Я дрожащими руками сорвал печати со свитка, Растер тут же поднял с пола шелковый шнурок с остатками сургуча.

— Да это же, — вскрикнул он, — эмблема рода Феррейров!

— И что? — спросил быстро Митчелл. — Это кто?

— Из этого рода, — сказал Растер растерянно, — только виконт Франсуа де Сюрьенн и остался. Остальные… кто сгинул, кто… тоже сгинул. Не могу поверить…

Я быстро пробежал глазами текст. Коротко и по-деловому с меня потребовали выкуп. Я должен доставить всю сокровищницу рода Бражелленов, свой меч и свои доспехи. Если заупрямлюсь или попробую какие-то уловки, то леди Беатриссу тут же скормят голодным псам. Ждут меня не в замке, а в полевом лагере, что разбит в руинах посреди долины между нашими владениями. Привезти выкуп я должен один. Ровно в полночь.

Я читал медленно, стараясь увидеть еще хоть что-то за этими строками. Есть же медиумы, что, прикоснувшись к предмету, могут узнать все секреты владельца, но для меня это всего лишь бумага с коряво выведенными буквами. Разве что пахнет конским потом.

Саксон жадно следил за моим лицом. Я перехватил его взгляд, развел руками:

— Ничего… кроме того, что написано.

— Как будете поступать, сэр?

— Не знаю, — ответил я. — Пока не знаю. Тень беспокойства мелькнула по его лицу.

— Одно ясно, везти эти драгоценности вам нельзя. И золото заберут, и вас убьют. Не случайно же потребовали, чтобы привезли вы в одиночку.

Я согласился мрачно:

— Не случайно.

— Я пошлю гонцов вашим ленникам, — сказал он.

— Зачем?

— Соберем войско, двинемся на их лагерь, окружим, чтобы ни один не ушел… Я вздохнул:

— Они такую возможность учли. И потому потребовали, чтобы я привез уже этой ночью. А войско соберем только за несколько дней. Если не появлюсь ночью, все поймут. Поймут и…

Он тоже помолчал, я видел, как сдвинулись его брови над переносицей, глаза поблескивали рассерженно.

— Неужели решатся так поступить с леди Беатриссой?

— К сожалению, — ответил я. — Саксон, ты же слышал, виконт собирался в крестовый поход в какие-то северные страны. В любом случае, удалось бы ему или нет, он окажется в недосягаемости. Пока соберем войско, он со своими людьми будет уже на полпути к войску короля Гиллеберда. А тот не выдаст, с чего бы вдруг выдал?

Барон Альбрехт хмурился, тяжело вздыхал, сопел, наконец сказал тяжелым, как грозовое небо, голосом:

— И все-таки, думаю, вам нужно принять это, как… Он запнулся, я правильно понял, но спросил:

— Как что?

— Как неизбежное, — договорил он. — Как одну из потерь, которыми так богата наша жизнь. На самом деле, если по большому счету, эти мерзавцы ничем вам, сэр Ричард, не навредили. Можно сказать, помогли, хотя мне и не хочется говорить такие нехорошие слова… однако это правда. Король прислал вас сюда, чтобы вы получили во владения эти земли, эти замки. Вас уже признали как хозяина, и челядь, и крестьяне всех деревень, и даже вассальные лорды. Вы уже достигли всего, что хотели.

Саксон посмотрел на него с ненавистью, но смолчал. Лицо постарело, под глазами повисли мешки.

— Да, — ответил я мертвым голосом. — Они меня признали…

— У вас нет времени, — напомнил барон уже четче, — чтобы собрать войско. Это значит, что леди Беатрисса сегодня ночью умрет. К сожалению, вы ничего не можете сделать.

Я потер ладонями лицо.

— А сколько в замке способных держать оружие? Он переспросил:

— Рыцарей?… Всего нас трое. Плюс вы, сэр Ричард.

— Я же сказал, — повторил я раздраженно, — сколько у нас людей, способных держать оружие?

— Челядь, что ли?

— Челядь тоже люди. Он пожал плечами.

— Челяди наберется человек двадцать. В смысле, мужчин. Но не думаю, что они… Все верно, они любили нашу хозяйку, но не пойдут же за нее воевать…

Я задумался, один план отпадает за другим. Саксон выглянул в окно.

— Сэр Ричард, там во дворе народ…

— Что им надо? — рыкнул я.

— Спрашивают вас. Альбрехт бросил резко:

— Гони их к черту! Не до них. Саксон двинулся в сторону двери, но я остановил взмахом руки.

— Погоди. Все равно ничего не могу придумать. Послушаю, что они просят… всегда просят, просят, просят! Черт бы их побрал.

Перед крыльцом теснился народ, а со всех сторон подходили еще и еще люди. Я видел, как через калитку в воротах вошли крестьяне из ближайшей деревни, взлохмаченные и запыхавшиеся. Я встал на верхней ступеньке, не успел открыть рот, как Кривой Джон, шорник, с низким поклоном протянул мне большой кожаный кошель. Я взял, ощутил непривычно большую для такого объема тяжесть, так бывает, когда берешь золото.

— Мы прослышали, — проговорил он, глаза его часто-часто мигали, — за леди Беатриссу требуют выкуп. Это все наше богатство, мы копили это много лет. Леди Беатрисса, тогда еще совсем девочка, дала нам, беглецам, надел земли и свою защиту. Без нее мы бы погибли.

Толкнув его, рядом встал Деревянный Джек, замковый плотник, с поклоном протянул мне узелок из плотного шелка.

— У нас сгорел дом и сарай с единственной коровой. Мы были обречены, но леди Беатрисса велела дать нам корову и дала приют, пока на ее деньги нам отстроили новый дом.

Местный гончар подал кувшин, в его глазах стояли слезы.

— Сэр Ричард, здесь не так уж много золота, но это мы скопили благодаря доброте и заступничеству леди Беатриссы. Она разрешила поселиться на ее земле и велела выдавать нам зерно из замка до тех пор, пока не получим свое…

Прачка, не помню ее имени, подала простую деревянную шкатулку, я ощутил по весу не меньше сорока золотых монет внутри. Прачка робким голосом прошептала:

— Мой ребенок умирал, я уже позвала священника, но леди Беатрисса прислала своего лекаря прямо среди ночи… и мой малыш выкарабкался!

За моей спиной шумно вздохнул Саксон. Я стиснул челюсти, а люди подходили и подходили, я передавал их дары Саксону, Альбрехту, наконец крестьяне начали складывать у моих ног не только монеты, но свои украшения, ожерелья. Женщины снимали кольца и вынимали из ушей серьги, протягивали мне умоляюще, еще не уверенные, что я не заберу себе, ведь я уже получил замок и земли, а леди Беатрисса мне только помеха.