Робин Хобб - Безумный корабль

– Вот видишь, – сказала она ему негромко. – Люди здесь добрые. Больше ничего не надо бояться.

Что до Альтии – она сдержала слово. Она возвратилась едва ли не прежде, чем подоспела Рэйч с новым чайником, чашками и подогретым хлебом для мальчика. «Быстро управилась, – подумала Кефрия. – Должно быть, в холодной воде ополоснулась…» Одета Альтия была по-домашнему. Мокрые волосы наспех заплетены и сколоты в тугую прическу. Щеки раскраснелись от холодной воды. Каким-то образом она выглядела одновременно и усталой, и посвежевшей. Она не стала тратить время на извинения, сразу занялась чаем и пряниками. Посмотрела на Янтарь и решила присоединиться к ней на полу. Мальчик сидел по другую сторону резчицы. Он был всецело поглощен едой.

Альтия обратилась к Янтарь:

– Брэшен говорит… у вас какой-то план вызволить «Проказницу»? Еще он сказал, мне, дескать, это не понравится, но со временем я-де пойму, что другого пути не было… Так о чем речь?

Янтарь искоса поглядела на Брэшена.

– Вот уж спасибо, именно так и следовало ее подготовить, – усмехнулась она. Пожала плечами и вздохнула. – Час действительно поздний… Пожалуй, стоит изложить дело вкратце, чтобы вы могли как следует поразмыслить…

И она поднялась на ноги движением столь плавным, как если бы ее оторвала от пола невидимая нить, прикрепленная к голове. Янтарь вышла на середину комнаты и обвела всех глазами, чтобы удостовериться: ее слушают. Улыбнулась мальчику, который с жадностью волчонка заглатывал предложенное угощение… Он ничего кругом не замечал – только еще остававшиеся куски. Янтарь слегка поклонилась присутствующим и начала говорить, поневоле напомнив Кефрии актрису на сцене.

– Я вам вот что предлагаю. Чтобы спасти один живой корабль, нам следует использовать другой такой же. – Она снова обвела взглядом всех по очереди. – А именно, «Совершенного». Надо купить, занять или украсть его… Снабдить командой с Брэшеном во главе – и в путь, разыскивать «Проказницу»! – На нее смотрело несколько пар ошарашенных глаз, и она пояснила: – Вы, наверное, уже думаете, мой-то какой тут интерес? Отвечаю: я с вами по крайней мере наполовину ради того, чтобы не дать разделать «Совершенного» на доски. А еще мне сдается, что ваш добрый приятель Давад Рестар был бы нам куда как полезен: уж он-то сумеет уговорить Ладлаков расстаться с кораблем за разумную цену. Ведь это он, как мне представляется, посредничал между ними и «новыми купчиками», делавшими самые что ни есть омерзительные предложения… Теперь, чего доброго, он двумя руками ухватится за возможность спастись от срама в глазах других старинных торговцев. Особенно после сегодняшних событий… Что касается меня – я готова отдать все, что имею, как часть стоимости корабля. Вот так… А вы что скажете?

– Нет, – тоном окончательного решения отрезала Альтия.

– А почему нет-то? – вмешалась Малта, как раз вошедшая из коридора. Поверх белой ночной рубашки на ней был толстый шерстяной темно-синий халат, на щеках еще сохранялся розовый сонный румянец. Она обвела комнату глазами: – Мне жуткий сон снился… А потом просыпаюсь и ваши голоса слышу! Вот я и спустилась посмотреть, что происходит, – добавила она извиняющимся тоном. – Я краем уха услышала, что вы вроде собираетесь послать за папой корабль? Мама! Бабушка! Неужели Альтия нам запретит?… План-то, по-моему, разумный! Почему самим не отправиться папочку выручать?

Альтия принялась перечислять причины, отсчитывая их на пальцах:

– Во-первых, Совершенный безумен. В прежние времена ему доводилось целые команды убивать… почему бы в этот раз не сделать то же? Во-вторых, это живой корабль, а значит, ходить на нем могут только члены его семьи. В-третьих, сколько лет он не ходил под парусами? Даже не плавал на буксире? Да у нас никаких денег не хватит, чтобы выкупить его и как следует оснастить! Но даже если нам это и удастся… С какой стати Брэшену быть капитаном? Почему не мне, например?

Брэшен издал короткий смешок. Вернее, даже фырканье.

– Вот ее главное и самое важное возражение! – выговорил он странно дрогнувшим голосом. Вытащил платок и вытер пот со лба.

Кроме него, не засмеялся никто. Было в его поведении некое лихорадочное возбуждение, и даже Альтия наконец это заметила. Хмурясь, она обернулась к Янтарь… Та не снизошла. Зато Кефрия решила, что, кажется, настал ее черед высказаться без обиняков.

– Простите мне мой скептицизм, – сказала она, – но никак не пойму, с какой бы стати вам двоим впутываться в эту историю? С какой бы стати чужестранке рисковать всем своим состоянием, вкладывая его в сумасшедший корабль? И какая выгода Брэшену Треллу рисковать жизнью ради человека, который когда-то счел его мореходное искусство неудовлетворительным? Вы же предлагаете нам поставить на кон все то немногое, что осталось от состояния Вестритов, а сами, возможно, и не вернетесь…

У Брэшена вспыхнули глаза:

– Может, я и лишен наследства, но это не значит, что я совсем лишен чести! – Умолкнув, он мотнул головой. – Буду платить откровенностью за откровенность: похоже, так-то оно сегодня будет лучше для всех… Значит, Кефрия Вестрит, ты опасаешься, что я завладею «Совершенным» и отправлюсь пиратствовать? Да, я мог бы, не отрицаю… Только я не стану этого делать. Мы с Альтией сходимся далеко не во всем, но, думаю, мою порядочность она засвидетельствует. Как и твой отец, Кефрия, будь он еще жив!

– А от себя добавлю вот что, – ловко вклинилась Янтарь. – Как я уже говорила, мое главное желание – уберечь «Совершенного» от разборки. Мы с ним друзья. И еще я дружу с твоей сестрой Альтией, Кефрия. Ну и, наконец, это нечто такое, что я призвана совершить. Не могу объяснить лучше… Поэтому, боюсь, придется вам поверить мне на слово. Никаких верительных грамот у меня все равно нет…

Воцарилась тишина.

Брэшен медленно скрестил на груди руки. Глубокие морщины избороздили его лоб. Он смотрел только на Альтию, смотрел прямо и пристально. Это был вызов, ничуть не замаскированный необходимостью соблюдать этикет. Альтия не стала поднимать брошенную перчатку. Напротив, она оглянулась на мать. Малта беспокойно ерзала на месте, переводя взгляд с одного взрослого на другого.

– Я завтра вечером еще подойду, – вдруг сказал Брэшен. Он дождался-таки, чтобы Альтия на него посмотрела. – Ты, Альтия, подумай хорошенько. Я же видел, с каким настроением торговцы расходились сегодня из Зала. И я весьма сомневаюсь, чтобы еще кто-нибудь пришел к вам с предложениями о помощи… и подавно – с лучшими, чем наше. – Он помолчал и добавил тоном помягче, обращаясь только к ней: – Если надумаешь до тех пор со мной переговорить, оставь записочку в мастерской у Янтарь. Она знает, где меня найти.