Филип Пулман - Чудесный нож

— Отец, — сказал он. — Папа, папочка… Отец… Я не понимаю, почему она это сделала. Это так странно. Но я обещаю, клянусь: я выполню твою волю. Я буду драться. Если надо, я стану воином. Этот нож — я отнесу его лорду Азриэлу, где бы он ни был, и помогу ему сразиться с врагом. Обещаю тебе. А ты можешь отдохнуть. Все будет хорошо. Спи спокойно.

Рядом с мертвым лежали его сумка из оленьей кожи, клеенка, фонарь и маленькая костяная коробочка с мазью из кровяного мха. Уилл собрал их, а потом заметил отцовский плащ, отделанный перьями: его полы распростерлись по земле, тяжелые и намокшие. Отцу он был больше не нужен, а Уилл дрожал от холода. Он расстегнул бронзовую пряжку на шее мертвого, повесил на плечо сумку, а потом завернулся в мокрый, но еще теплый плащ.

Задув фонарик, он оглянулся назад, на смутные силуэты отца, ведьмы, снова отца — и, повернувшись, пошел вниз по склону.

Грозовой воздух был насыщен электричеством, и в завывании ветра Уилл различал какие-то непонятные звуки: неясное эхо криков и пения, лязг металла о металл, мощные удары крыльев, которые порой раздавались совсем близко, словно у него в голове, а через секунду доносились уже бог весть откуда, словно с другой планеты. Каменистая осыпь под ногами была скользкой от влаги, и идти вниз было гораздо труднее, чем подниматься, но Уилл не оступился ни разу.

Повернув в последнюю маленькую расселину, выходящую к тому месту, где он покинул спящую Лиру, Уилл внезапно остановился. Он увидел впереди, в темноте, две фигуры, которые стояли неподвижно, как будто ждали кого-то. Уилл взялся за нож.

Тогда один из неизвестных заговорил.

— Ты мальчик с ножом? — сказал он, и его голос странным образом напомнил Уиллу недавний шум крыльев. Обладатель этого голоса мог быть кем угодно, только не человеком.

— Кто вы? — спросил Уилл. — Люди или…

— Нет, мы не люди. Мы Наблюдатели. Бене элим. А на вашем языке — ангелы.

Уилл ничего не ответил. Говорящий продолжал:

— 8 У других ангелов другие задачи и другие возможности. Наша цель проста — нам нужен ты. Мы следовали за шаманом, не отставая от него ни на шаг, надеясь, что он приведет нас к тебе, — и мы не ошиблись. А теперь мы, в свою очередь, приведем тебя к лорду Азриэлу.

— Вы были с моим отцом все время?

— Каждую секунду.

— Он знал об этом?

— Даже не догадывался.

— Почему же вы тогда не остановили ведьму? Почему позволили ей убить его?

— Раньше мы сделали бы это. Но он привел нас к тебе, а значит, выполнил свою задачу.

Уилл промолчал. В голове у него звенело: понять то, что происходило сейчас, было не легче, чем разобраться во всем остальном.

— Ладно, — наконец сказал он, — я пойду с вами. Но сначала мне надо разбудить Лиру.

Они посторонились, освобождая ему дорогу, и, минуя их, он ощутил кожей легкое покалывание, но не стал гадать, что оно означает: все его мысли были заняты тем, чтобы поскорее спуститься к выемке под скалой, где спала Лира.

Но вдруг он невольно остановился.

Впереди, в сумерках, темнели силуэты ведьм, охранявших Лиру: все они сидели или стояли без движения. Они походили на статуи — правда, дышали, но во всем остальном были едва ли живы. Несколько закутанных в шелк тел лежали и на земле, и, в ужасе переводя взгляд с одной фигуры на другую, Уилл догадался, что с ними случилось: должно быть, Призраки напали на них в воздухе, и они, рухнув с высоты, равнодушно встретили свою смерть.

Но…

— Где Лира? — вслух выкрикнул он.

Выемка под скалой была пуста. Лира исчезла. Однако что-то осталось под карнизом, где она лежала. Это был ее холщовый рюкзачок, и, взяв его в руку, он сразу понял по весу, что алетиометр все еще там.

Уилл помотал головой. В это нельзя было поверить, но это было так: Лира пропала, Лиру взяли в плен и теперь ей грозит гибель.

Две темные фигуры бене элим стояли не шелохнувшись. Потом сказали:

— Ты должен идти с нами. Ты нужен лорду Азриэлу немедленно. Силы врага растут с каждой минутой. Шаман сказал тебе, в чем твоя цель. Ступай с нами и помоги нам победить. Идем с нами. Идем туда. Идем сейчас же.

И Уилл перевел взгляд с них на рюкзак Лиры и обратно — он словно оглох и не понимал ни единого слова.

R.I.P. — первые буквы латинских слов «requiescat in pace», означающих «покойся в мире» (надгробная надпись)

Музей Ашмола — музей и библиотека древней истории, изящных искусств и археологии при Оксфордском университете.