Юрий Никитин - Трехручный меч

— Не понимаю вас… варваров.

Я отмахнулся:

— И не надо, Ваше Величество. Плюньте в глаза тому, кто сказал вам, что вы умная. Брешут сволочи, обидеть хотят!.. У вас есть обязательные признаки красивой: мания величия и мания преследования. Умным может стать и простолюдин, а вот красивой надо родиться. Красота — от Бога!

Она презрительно фыркнула:

— Вы не понимаете, что такое быть королевой!

— Почему? — возразил я. — Достаточно просто расчесать волосы, помыть руки, почистить зубы, смачно пукнуть и высморкаться — вот и все, чтобы снова чувствовать себя королевой!

Она поморщилась:

— Чувствовать и быть — не одно и то же.

Я подумал, согласился:

— Пожалуй, вы правы, Ваше Величество. Но все-таки в эту ночь я вам еще не поддамся.

Снова послышался фырк, на этот раз в мою сторону презрительно посмотрела ее лошадка. Королева же скачет молча, смотрит прямо, давая возможность любоваться ее точеным профилем. Я подумал, что, оказывается, женщины делятся не только на умных или красивых. Бывают еще и королевы.

— Ваше Величество! — крикнул я. — Беру свои слова взад насчет неженственности!.. И вообще, дико извиняюсь! У вас сиськи — во!

Она не оглянулась, но, думаю, комплимент понравился.

* * *

Во все стороны простирается до горизонта зеленая равнина, разбегается, все это накрыто огромным синим куполом, яркое оранжевое солнце заставляет дышать чаще, глубже, радостнее, а грохот конских копыт резонирует с учащенными ударами сердца.

В сотне шагов из зелени торчит красноватая скала, голая, безжизненная, а на самой вершине, как на постаменте памятника, красивый мускулистый варвар и юная нежная женщина с очень чистым, но суровым лицом, красиво вздувая мышцы, рубят воздух. Он — громадным топором, она — тонким синим мечом, похожим на длинную сосульку. Это было похоже на демонстрацию боевых приемов, а также рекламу поднятия тяжестей, ибо все группы мышц у мужчины работают, перекатываются, вздуваются, блестят, словно облитые оливковым маслом.

Женщина рубила даже чаще, всякий раз эффектно замирая в конце каждого выпада. Я залюбовался ее дивной фигурой. В самом деле, эти восточные единоборства — искусство, теперь вижу.

Королева, как будто вчера родилась, спросила с недоумением:

— Чего это они?

— Ах, Ваше Величество, — ответил я, — ну что вы на все ищете ответы? Вы кто — умный человек или женщина? Женщина должна не понимать, а чувствовать!.. Спросите еще, зачем у бабочки красивые крылья?

Она подумала и спросила:

— А зачем у бабочки красивые крылья?

Я ахнул:

— А не почудилось ли мне? Выехал в квест с красивой — оказалась умной?.. Ваше Величество, они же двое просто красивы, этого достаточно!

Она покосилась на эффектные позы, поморщилась:

— Мужчина хорош, но женщина… гм… переразвита, на мой взгляд.

— Красивый женский вид радует мужской глаз, — пояснил я, — а некрасивый — женский, это понятно. Но вообще-то женщины гораздо красивей, чем они выглядят. Кстати, к вам это относится тоже, Ваше Величество.

Она ядовито осведомилась:

— Вы не пьяны?

— Трезв так, что голова кружится!.. У чужих жен редко встречаются некрасивые ноги, хотя вы, конечно же, с этим не согласитесь…

Она задрала носик, хлестнула лошадку и унеслась вперед. Я нагонять не стал, там впереди маячит серая шкура волка, а сверху надменно парит ворон. Место открытое, если что — предупредить успеют. Лес далековато, хотя дорога как ни виляет, но упорно стремится к его темной стене. Сейчас можно сказать, что старается уйти от зноя в тень, но, когда прибудем, солнце уже зайдет, а я так не люблю ночевать в лесу.

Впрочем, в голой степи люблю ночевать еще меньше.

Я привстал на стременах, во все стороны одинаковая степь, отдельные группки деревьев, мелкая речушка впереди, стадо диких коней пасется на краю, а с десяток оленей спускаются к воде, то ли на водопой, то ли нацелились перебраться на ту сторону и просить политического убежища.

— Нич-ч-чего не понимаю…

Волк спросил сочувствующе:

— А что случилось?

— Где подсказки? — спросил я. — Куда идти? Что искать?..

— Ка… кие подсказки?

— Как победить, — сказал я раздраженно. — Черный Властелин, упиваясь своим могуществом, должен всюду оставлять всякие там загадки. Желательно не очень трудные, мы ведь не в шахматы с поклонами, раскланиваниями и пристукиванием хвоста! У нас скорее крестики-нолики. При решении загадок мы должны получать путь к победе над этим мировым Злом.

Волк подумал, кивнул:

— Я как-то об этом не подумал. Но теперь вспоминаю, что в самом деле всегда так. И что, подсказок нет?

— Да ни одной!

— Может быть, плохо смотрим?

Я сказал зло:

— Уже под ноги не смотрю, все подсказки высматриваю! То ли он не уверен в своем абсолютном всемогуществе, то ли…

— Что?

— Не знаю, — огрызнулся я. — То ли ведет себя не так, как… как надо.

Волк посмотрел на ворона, тот на волка, оба сказали в один голос твердо и уверенно:

— Этого не может быть, потому что… потому что быть не может!

Я оглянулся на королеву, не в ней ли ключ, Властелин Зла вполне может оказаться таким злокозненным, что попытается использовать для своих целей женщину, надо быть начеку, не волка же с вороном подозревать.

Солнце нависло над верхушками деревьев, огромное и багровое. Я слышал его тяжелое надсадное дыхание, мечтает завалиться за ширму горизонта, распустить мышцы, отдохнуть за тяжелейший день, ведь жарило с утра и до сей минуты, ни на минуту не закрывалось тучами или даже легким облачком.

Деревья раздвинулись неохотно, сразу потемнело, мы проехали не больше сотни шагов, сказал голосом прирожденного полководца:

— Привал всей армии. Отдых до утра.

Ворон уже загодя приметил кучу сухостоя, я расседлал коней, а когда притащил сухое дерево с множеством веток, королева уже раскладывала на скатерти хлеб, сыр, ломтики мяса. Волк задрал морду, выразительные ноздри дернулись пару раз.

— Мой лорд, я чую близко стадо свиней…

— А я видел оленей, — перебил ворон. — Могу показать!.. И бобров видел, тут близко речка. И медвежью берлогу…

Я кивнул волку:

— Показывай свиней. Я варвар, а варвар должен есть жареного кабанчика. Это обязывает, так сказать!

Не оглядываясь на королеву, я взял лук и поспешил за волком. Ворон полетел тоже, я начал беспокоиться о королеве, но отошли в самом деле не дальше соседней поляны. Огромное стадо свиней, сыто хрюкая, копали рылами землю уже из чисто спортивного азарта: кто выкопает глыбже. Я присмотрел самого толстого подсвинка, помоложе, с нежной шкуркой, откуда еще не ушли полностью детские полоски, спустил стрелу.

Ворон хрипло каркнул:

— Точно под левую лопатку!