Саймон Грин - Волк в овчарне

– Идемте, – сказал он. – Нам еще нужно найти третью комнату.

Удача улыбнулась им раньше, чем они ожидали. Стоило лишь завернуть за угол, как они увидели огромную дыру в стене и осколки кирпича на полу. Зубчатые неровные края отверстия напоминали оскал звериной пасти. Казалось, кладку разрушил страшный взрыв изнутри.

– Это невозможно! – вскрикнул Джеми. – Мы проходили здесь всего полчаса назад, и все было в порядке!

– А теперь в беспорядке, – спокойно ответил Хок. Опустившись на колени и посветив себе лампой, он тщательно осмотрел пол и осколки.

– Все произошло недавно, – констатировал он. – На полу лежит ровный слой пыли. Но вы правы, Джеми, мы уже проходили здесь – я вижу следы наших ног на пыли. Странно. Нигде больше на полу нет такой грязи.

– Что же это означает? – спросил Джеми. Хок пожал плечами:

– Убей меня Бог, если я знаю. Слуги почему-то не особенно тщательно здесь убирались.

Поднявшись на ноги, он осмотрел пролом в стене.

– Любопытно, – пробормотал Хок. – Взгляните на характер разрушения. Кладку явно разрушили изнутри. Чудовище разбило свою тюрьму собственными руками.

– Господи, помилуй нас, – прошептал Джеми. – Что же это за монстр?

Алистер осмотрел отверстие и задумчиво нахмурился.

– Человек не мог совершить подобного. Стена достаточно крепка – замок строился на века. – Он заглянул внутрь, и голос его изменился. – Ричард, вы не можете посветить мне?

Хок поднял лампу, и все смогли рассмотреть внутренность потайной комнаты. Весь пол тесной камеры покрывали сотни мелких косточек – крыс, мышей, других животных. В комнате стоял тошнотворный запах разложения и затхлости – словно открыли старинный склеп.

– Теперь мы знаем, чем он питался, – неестественно спокойным голосом сказал Джеми.

– Но как эти животные попадали в замурованную.комнату? – спросил Хок. – Кроме того, некоторые зверьки совсем не тронуты.

Он отошел от пролома глотнуть свежего воздуха, остальные с радостью последовали его примеру. Они молча смотрели друг на друга. Хок пнул обломок кирпича, в царящей мертвой тишине звук покатившегося камня показался грохотом.

– Возможно, записки смогут нам все разъяснить, – предположил Джеми. – Я изучу их, как только мы спустимся.

– Есть только одно объяснение, – произнес Алистер. – Магия. Некоторый вид иллюзии. Отверстие в стене было и раньше, но мы прошли мимо, не заметив его. Черт, мы почти споткнулись об осколки.

– Тогда что же случилось с иллюзией сейчас? – спросил Хок. – Почему мы увидели пролом?

– Возможно, нам просто позволили увидеть, – спокойно ответил Марк. – Вероятно, чудовищу больше не нужно от нас прятаться.

Все переглянулись.

– Ты хочешь сказать, – медленно произнес Джеми, – монстр знает, что мы здесь и чем мы заняты?

– А вы сами не чувствуете наблюдения? – спросил Марк. – Разве у вас нет такого ощущения с самого начала нашего пути?

– Чудовище должно обладать магической силой, – вступил в разговор Алистер. – Оно наложило заклинание, как только вырвалось из камеры, поэтому слуги не обнаружили пролом. И мы бы не увидели… если бы нам не позволили. Теперь монстр может скрываться где угодно, спрятавшись за любой иллюзией. Он смеялся над нами, пока мы лазили с этажа на этаж.

– Прекрасно, – сказал Хок. – Он не только нечеловечески силен, не только убийца, но еще и маг, который может как угодно заморочить нам мозги.

Они еще немного постояли, молча глядя в камеру чудовища, потому что не смели взглянуть друг на друга и признаться в своем бессилии. Молчание нарушил Марк:

– Подумайте, что он перенес, запертый в тесной камере навсегда. Единственный способ определять время – смена дня и ночи. Ни единого звука, кроме собственного голоса, ничего, кроме собственных мыслей. А годы шли, один за другим… Понимал ли он, что заперт и осужден к смерти за то, что был не похож на остальных? Вероятно, именно это и позволило ему прожить так долго – медленно тлеющее пламя ненависти, выжидание подходящего момента для отмщения.

– Не пытайся вызвать жалость к чудовищу, – оборвал его Алистер. – Оно уже убило человека. И, несомненно, убило бы тебя, подвернись ему случай.

– Нет оснований утверждать, что убийца – монстр, – возразил Марк. – Нет ни свидетельств, ни улик – ничего, что связывало бы чудовище с убийством. Убийцей может быть любой из нас, ведь так…

Хок задумчиво посмотрел на него, но промолчал.

– Лучше обсудим все внизу, – предложил Джеми тоном, который ясно давал понять – Макнейл приказывает, а не просит. – Очевидно, чудовище больше не воспользуется комнатой, значит, продолжать поиски бессмысленно. Мы потратили уйму времени, дамы, вероятно, беспокоятся о нас.

Он повернулся и в сопровождении остальных направился к лестнице. Мужчины молча спустились на первый этаж. Всю дорогу Хок думал о дохлых крысах на полу комнаты. Он тщательно изучил сохранившиеся в целости тушки и ни на одной не нашел никаких ран. Как и на трупе из трубы.

Оставшиеся в зале, как только поисковая партия ушла, занялись возведением баррикады у дверей и справились с задачей быстро. Атмосфера накалялась с каждой минутой. Разговаривать никому не хотелось. Холли с бледным, бескровным лицом сидела, прислонившись к стене. Руки она крепко сжала, чтобы не вздрагивать от каждого шороха. Катрина, бросив попытки успокоить племянницу, элегантно расположилась в кресле с бокалом вина в руке и погрузилась в собственные мысли. Гривз и Бреннан застыли возле баррикады. Бреннан снял со стены старинный меч, а Гривз взял увесистую кочергу из камина. Лицо дворецкого, как всегда, ничего не выражало, менестрель же, напротив, преобразился, словно меч в его руках пробудил воспоминания о боевой молодости. Дэвид Брук и Артур Синклер сидели возле Холли, стараясь успокоить ее. Фишер, стоя спиной к камину, рассматривала присутствующих, втайне мечтая об оружии.

Она не очень верила в рассказы о чудовище, но опасность, несомненно, оставалась. На ее взгляд, вокруг находилось достаточно убийц-людей, и нет необходимости прибегать к сверхъестественным объяснениям. Более чем вероятно, что убийство совершил шпион Фенрис. Переминаясь с ноги на ногу, Изабель надеялась на скорое возвращение Хока. Она всегда соображала быстрее мужа, ему стоит с ней посоветоваться.

Лорд Артур поднялся и налил себе еще вина. Дэвид неприязненно взглянул на него.

– Не хватит ли, Артур? Пьяный ты не сможешь быть нам полезен. Артур улыбнулся.

– Я бесполезен в любом состоянии, пьяный или трезвый, Дэви. Ты прекрасно это знаешь. Кроме того, выпивохе со стажем вроде меня нелегко напиться. Чем больше я выпиваю, тем меньше действия оказывает на меня алкоголь. Скоро я достигну состояния, когда спиртное вообще перестанет на меня действовать, но надеюсь покинуть наш бренный мир до наступления столь прискорбного события. Когда это все же случится, Дэви, не кремируй меня, пожалуйста. В моем теле столько напитков – оно будет гореть две недели.