Саймон Грин - Злые чары Синей Луны

— Немного откровенное, если не сказать просто бесстыжее, — хрипловато отметила фея. — Именно то, что мне хотелось. Можешь идти.

Отражение показало ей язык и пропало. В ту же секунду фея оказалась облачена в избранный наряд. Она медленно потянулась, с бессознательной соблазнительностью, как кошка, повертелась немного, чтобы платье село по фигуре, и повернулась глянуть, как у Магуса дела с шахматами.

— Ну-с, и за кого мы сегодня играем?

— Как обычно, за обе стороны, — ответил тот, не поднимая глаз. — Мне нравится твой наряд. Весьма сдержанный — для тебя. А теперь приготовься. Гости идут.

Лунный Блик стремительно огляделась.

— Кто? Можно мне поплясать на их костях?

— Это наши добрые капитаны Хок и Фишер. Они побывали в Усыпальнице и побеседовали с покойным королем. А теперь направляются сюда, ожидая получить ответы на свои вопросы.

Фея улыбнулась:

— Они пока не слишком хорошо тебя знают, верно?

— Ну, у меня найдутся кое-какие ответы. Только понятия не имею, подойдут ли они к вопросам. Трудно проследить нити судьбы, сплетающиеся вокруг Хока и Фишер. Дикая магия коснулась их слишком глубоко. Они даже не представляют себе, насколько. Может быть, в конце концов, они окажутся в состоянии понять меня. Они не новички в потусторонних сферах.

— И сумеют докопаться до истины? — спросила Лунный Блик, подходя и становясь рядом с Магусом. — Они найдут убийцу?

— Какая разница, узнают они правду или нет? — спокойно возразил чародей. — Важно, что они отправятся в Опрокинутый Собор и встретят там то, что полагается. Это мог бы сделать и Харальд, будь он на самом деле таким героем, каким себя представлял. Но, увы! Потому-то мы и сидим теперь в заднице.

— Харальд боялся. Как и любой другой, узнай он правду.

— Героям тоже известен страх, — ответил Магус, печально созерцая, как черные фигуры на доске истребляют белые, неуклонно приближаясь к мату. — Просто герои отказываются ему подчиняться.

Внезапно Магус подался вперед и одним быстрым движением смахнул фигуры с доски. Они попадали на голый пол и несколько секунд корчились там, пока; наконец, не затихли. Чародей откинулся в кресле. Лицо его было спокойным и собранным.

— Хок и Фишер должны пойти в Опрокинутый Собор. Больше у нас никого не осталось.

— А как насчет квестора, Аллена Чанса?

— Хороший человек, — признал Магус. — Возможно, слишком хороший. Он чересчур много думает. В нем недостаточно от его отца. Жестокости не хватает и многовато того, ради чего стоит жить. Это может поколебать решимость мужчины. А вот Хок и Фишер всегда готовы делать необходимое, и плевать они хотели на цену и последствия.

— А если они не пойдут?

— В таком случае Синяя Луна снова наберет силу, Переходные Существа вырвутся на волю из заточения, и на земле настанет ад.

— Оставь надежду…

— Именно… Войдите!

Стук в дверь прозвучал сразу вслед за его словами. После недолгой паузы дверь отворилась, и Хок с Фишер появились в комнате. Они быстро огляделись, словно оценивая возможное поле боя, и вместе направились к Магусу. Лунный Блик придвинулась к нему чуть ближе. Чародей, не вставая, приветствовал гостей учтивым наклоном головы, супруги коротко кивнули в ответ.

— Славный трюк с дверью, — одобрил Хок. — Только это лишает Рождество всякой прелести.

— Я его не праздную, — ответил Магус. — По мне, вся эта приторная сладость несколько утомительна.

Фишер взглянула на разбросанные по полу фигурки.

— Продул, Магус?

— Я никогда не проигрываю. Это вредит имиджу. Как вам Усыпальница?

Хок и Фишер переглянулись.

— Откуда вы знаете, что мы побывали именно там? — напрягся Хок.

— Я Магус. Знать моя работа. Харальд сообщил вам что-нибудь интересное?

— А вы не в курсе? — осведомилась Фишер.

— Ну, мне же не все известно. Только представьте, как бы это было утомительно! Я не всемогущ, просто очень хорошо информирован. Я соорудил для Харальда заклинание, но какие слова он в него вложил, осталось между ним и его совестью. При условии, что таковая у него имелась.

— Он был вашим королем, — заметила Фишер. — Проявите хоть немного уважения.

Лунный Блик поежилась от внезапной холодной ярости, прозвучавшей в голосе гостьи, но Магус только слегка наклонил голову, словно признавая ее правоту.

— Король поведал вам что-либо, что могло бы помочь установить личность убийцы?

— Харальд не ткнул пальцем ни в кого конкретно, — ответил Хок. — Меня больше заинтересовало то, чего он не сказал. В тексте, который он однозначно определил как свое последнее послание, ничто не указывало на то, что он опасался за свою жизнь. Он чувствовал угрозу, но не от конкретного лица, а от обстоятельств вообще.

— Так я и думал, — кивнул Магус. — Подозревай Харальд, что его жизни кто-то угрожает, он бы просто арестовал всех этих людей, а об уликах позаботился бы позже. По крайней мере, велел бы мне допросить их. Войдите!

Его слова снова опередили стук в дверь. Створки с грохотом распахнулись, и в апартаменты Магуса гордо прошествовал один из гвардейцев герцога Арлика. Он прошел, печатая шаг, словно на параде, и остановился перед Хоком и Фишер. Поверх формы герцогской гвардии на солдате красовалась кольчуга, а правая его ладонь покоилась на рукояти меча. Высокомерно-снисходительным тоном, вполне соответствовавшим выражению лица, он прокричал сообщение для капитанов:

— Хок, Фишер, настоящим вам надлежит явиться в покои герцога Арлика, дабы он допросил вас по определенным вопросам… определенным вопросам, связанным с… с…

Гвардеец медленно и явно не по своей воле повернул голову. Магус уставился на него. Продолжая говорить, солдат все поворачивал голову медленными болезненными рывками, пока не встретился взглядом с чародеем. Бедняга так и не закончил фразу. Он заглянул магу глубоко в глаза и всхлипнул. А затем чары пропали. Гвардеец повернулся и побежал, выскочив из комнаты так стремительно, словно за ним гнались все демоны Черного леса.

Звук его удаляющихся шагов быстро затих. Магус небрежно махнул рукой, и дверь захлопнулась сама собой. Хок подчеркнуто бесстрастно посмотрел на волшебника.

— Что это за чертовщина?

Тот беспечно пожал плечами:

— Он был несносен… Разумеется, если у вас появилось желание прервать нашу милую беседу и поступить, как велит герцог…

— Нет, — твердо отозвалась Фишер. — Герцог подождет. И не думайте, что нас можно устрашить подобными трюками. Нас не так-то легко запугать.

Магус с минуту подумал и улыбнулся.

— Нет, — изрек он, наконец. — Я так не думаю. В Черном лесу было очень темно, верно? — Он посмотрел на Хока. — Разве у тебя были не светлые волосы? Или это у твоей спутницы? У меня исключительная память, но порой она настолько хороша, что ухватывает то, чего не происходило. Это одна из проблем, сопутствующих видению будущего, — ведь будущее постоянно меняется…