Дэйв Дункан - Меченые Проклятием

— Так, значит, ты притворяешься более хворым, чем есть на самом деле?

«Ах, хитрец!» Король усмехнулся.

— Осторожность — еще одно условие выживания. Мне нужно с тобой кое-что обсудить. По-моему, в своих планах ты упустила из виду нечто важное. Знаешь, как тебя прозвали во дворце?

Гвин села на каменный парапет бассейна.

— Ведьмой. Ну и что? Вунг погрозил ей пальцем:

— А то. Придворные — люди достаточно просвещенные, но простой народ издавна привык бояться меченых. Не забывай, что регулярной армии нам будет недостаточно. В ближайшие недели мы мобилизуем всех крестьянских парней, которых сумеем изловить. Ты ведь не надеешься разбить карпанцев в одном бою? После первой битвы, чтобы возместить потери, нам надо будет набирать пополнение. Неужели ты думаешь, Гвин Тарн, что люди восточной Куолии пойдут в бой по приказу женщины?

— Я не собираюсь выпячивать свою роль, садж.

— Все равно люди догадаются. А ты меченая.

— Пантолион тоже был отмечен Проклятием.

— Да, но он упорно отрицал это. — Король насмешливо поднял седую бровь. — В Нурце расцвела цивилизация, когда в Кволе не было ничего, кроме мазанок из глины. Империя покоряла нас шесть раз. И пять раз мы изгоняли ее войско из наших пределов. В конце концов империя решила оставить нам королей и править через их посредство. Нурц стал независимым государством в составе империи. Таких было мало. Моя семья древнее самой каритской династии.

Гвин не понимала, почему он придает этому значение, но Вунг разжег ее любопытство. С чего ему вздумалось в этом сокрытом от глаз и ушей месте преподать ей урок истории? Вокруг раздавались насмешливые крики ара и какаду.

«Это важно», - сказал Голос.

— Коалиция не может внушить преданность. — Король внимательно следил за выражением лица Гвин. — Кто станет проливать кровь за комитет? Кто, кроме Череполиких, будет сражаться за Френцкиона Зорга?

Гвин кивнула. Все становилось на место.

— Ты считаешь, что нам нужен предводитель, за которым пойдет народ?

Он кивнул.

— Нурц признал бы номинального императора. Я принес бы ему присягу на верность как сюзерену. Ведь, по сути дела, император и есть сюзерен. А он, естественно, должен будет поклясться уважать суверенитет Нурца. Настоящей власти у него не будет, но он станет объединяющим символом. Солдаты пойдут на смерть за символ.

— Это чрезвычайно великодушное предложение, ваше величество.

Однако Гвин одолевали сомнения. Когда это властитель добровольно признавал хотя бы и номинального сюзерена?

— Для Нурца это — привычное положение дел. Мы пережили кволцев. Мы пережили зарданцев. Наша страна процветает. Может быть, мы дождемся плодов. Я не хочу, чтобы карпанцы втоптали в землю все, чего мы достигли за сто лет. За это мы согласны платить. Признание номинальной Империи — не такая уж высокая цена.

Еще месяц назад Гвин торговалась с мельником за мешок муки. Теперь она ведет торг с династиями.

— У тебя есть кандидатура, садж? Вунг улыбнулся:

— Твой муж произвел на меня большое впечатление. В наши дни редко встретишь честного человека.

«Булрион? Да разве он когда-нибудь согласится!»

— Он всего лишь земледелец.

— Он — патриарх. Надень на него пурпурную мантию и корону, посади его на белого коня — и народ будет кричать «ура» до хрипоты. Он — воплощенный идеал великодушного императора. А ты будешь действовать под его прикрытием. Ведьма Гвин — жена императора. Твое присутствие ни у кого не вызовет возражений.

«Ну вот, теперь ясен смысл этого нелепого пророчества. Императору не обязательно быть военачальником. Войско поведут назначенные им генералы».

— А что ты думаешь о всех тех, кто объявлял себя Обновителем?

— Они брались за дело не с того конца. Они хотели славы для себя. А Куолии нужен император, которому можно отдать свою преданность, который готов служить ее благу.

«Почему ты мне ничего такого не говорил?» — спросила Гвин у Голоса.

«Было рано. Вунг Тан мог воспротивиться. А теперь, когда он сам это придумал, он сам нашел нужные доводы».

— Мне не просто будет его уговорить, — сказала Гвин. — Скромность в наши дни встречается еще реже, чем честность, но мой муж может заявить, что корона ему ни к чему.

— Как-нибудь уж мы его уговорим, — сказал король. — Поезжай с ним в Мокт и погляди, как он покажется Квилму Урниту. Передай ему, что я прошу его согласия. Люди сражаются за идеи. Мы можем противопоставить карпанцам идею обновленной империи, возврата Золотого века. — Вунг откинулся на спинку кресла, и у него вдруг сделался усталый вид. — Идея зарданской империи может понравиться людям... а о Гексционе Гарабе пока беспокоиться не будем.

«Подозревает! Точно подозревает! Объявить Булриона императором? Он будет сопротивляться изо всех сил. И даже если согласится...»

— Ты сказал, что согласишься, чтобы главнокомандующим стал воитель Зорг — на ограниченное время. Может быть, ты поэтому и предлагаешь в императоры моего мужа? Тебя устраивает его возраст? До конца войны он, наверное, проживет, но ненамного дольше, так?

Вунг отвел глаза.

— Что ж, это тоже веское соображение, — признал он.

Булрион всадил копье в грудь очередного карпанца, и тот с воплем рухнул на землю. Булрион издал победный клич, товарищи по оружию ответили ему. Они стояли плечом к плечу и продвигались вперед по трупам врагов. Карпанцы падали как подкошенные. Булрион, зарданский воин в расцвете лет, был силен и неутомим. А вон погубитель Гамион, командир Хищников, вытирает слезы гордости за своего младшего сына, своего дорогого мальчика, достойного продолжателя славного рода. А вон Полион. Весь забрызганный кровью, он радостно смеется, видя доблесть деда. Кровь Пантолиона стучала в жилах Булриона.

— Гроза, что ли, надвигается? — услышал он голос Гвин. — Или это ты так храпишь?

Булрион приоткрыл один глаз. Жена сидела на краю кресла напротив него, слегка наклонившись вперед и сложив руки на коленях.

— Я ничего не слышу, — буркнул Булрион.

— Значит, мне померещилось, — с улыбкой сказала Гвин. — Может, поговорим? Или ты дремлешь?

— Дремлю?! Я не дремал. Просто задумался.

— И о чем же? — с грустной улыбкой спросила Гвин. — О доме? Я тоже хочу домой, милый. Честное слово. Но ведь мы за это и сражаемся! Чтобы Тарнская Долина оставалась безопасным домом для мирных людей.

Может, и так. Но Булрион по-прежнему подозревал, что некоторым хочется возродить империю и посадить его на трон. Он зевнул и потянулся.

— Я ходила на стрельбище, — сказала Гвин. — Думала, ты там. Мальчики в восторге от этих чудных нурцийских луков.

— Они многослойные — от этого и сила, — сказал просвещенный Тисвионом Булрион.