Гордон Диксон - Рыцарь-дракон

Они пели и тянули веревку. Первый куплет был допет почти до конца, но все оставалось по-прежнему. Но зазвучала последняя строка, судно заскрипело и дрогнуло. Оно вроде бы не сдвинулось ни на дюйм, просто качнулось на месте. Но песня оказалась заразительной. Джим опомнился, когда уже ухватился за канат рядом с грузным капитаном и тянул изо всех сил, распевая песню вместе с матросами. И вот за его спиной появился Брайен, а затем и Жиль. Общее дело, слитный рев десяти луженых глоток объединили их и, казалось, придали им силу, о наличии которой они раньше не догадывались.

Не видал хозяин змея водяного, Но вы, морские волки, вы знакомы с ним, Вы, морские волки, ухватитесь крепче И сюда тащите змея водяного!

Дружно взяли, взяли! Все вы — молодцы!

Ухватитесь разом и сюда тащите!

Дружно взяли, взяли! Все вы — молодцы!

Рывок за рывком. Пот со лба градом. И вдруг корабль содрогнулся и слегка съехал назад. Через мгновение он уже качался на волнах. Изнуренные люди разом бросили веревку. На секунду воцарилась тишина.

— Мы на плаву, — закричал капитан.

Он упал на колени, сложил руки и поднял глаза к небу. Губы зашевелились в безмолвной молитве.

Один за другим матросы следовали его примеру. Обернувшись, Джим увидел, что и Брайен, и Жиль тоже стояли на коленях.

Смущенный, сам не зная, почему он это делает, Джим неловко опустился на колени, сложил руки и оставался в таком положении, хотя так и не нашел слов для молитвы. Однако не мог же он продолжать стоять, раз такое дело.

Наконец поднялся шкипер, а за ним — и все остальные. Зазвучал голос хозяина, и люди засуетились, вернувшись к привычным обязанностям.

Часа через два суденышко пришвартовалось в Бресте. Джим с Брайеном, сэром Жилем и небольшой группой матросов сошли по трапу на берег.

Капитан объяснил рыцарям, как найти трактир «Зеленая Дверь», и отрядил им в помощь трех матросов. В Бресте стояло теплое утро. На ясном небе ярко светило солнце, и Джим буквально задыхался от усиленного жарой зловония, которое царило как в порту, так и на узких улочках города.

Джим думал, что и он, и Энджи уже привыкли к улицам средневековых городов. Но как выяснилось, не совсем. Однако был и более насущный предмет для размышлений.

Матросы, несущие вещи вслед за ними, славные ребята, но они вернутся на корабль, как только доставят пожитки рыцарей в комнату трактира «Зеленая Дверь». Джим поймал себя на мечтах о том, чтобы рядом с ним оказался его новоиспеченный оруженосец, но сделанного не воротишь.

Его и сэра Брайена людям, объединенным в один отряд, пришлось дожидаться следующего корабля. Встал вопрос о том, что кто-то должен взять на себя командование латниками. В средневековье во главе любой группы всегда вставал тот, кто занимал высшее положение на социальной лестнице. А из двоих с одинаковым положением выбирался старший по титулу.

К сожалению, хоть какой-то титул имел и, в силу этого, мог возглавить отряд только молодой оруженосец Брайена, Джон Честер. Когда Джим впервые заподозрил, в чем дело, он здорово встревожился, едва представив себе, что шестнадцатилетний, с наивным взглядом юноша — единственный, кто будет командовать восемьюдесятью тремя латниками, среди которых все воины старше своего будущего командира: некоторым из них около сорока, и у многих за плечами богатый опыт войн и полная жестокости жизнь.

Протестов Джима не услышал бы никто. И помимо всего прочего, кроме Джона Честера командование принимать некому. Джим, Брайен и Жиль должны были отправиться в путь без провожатых, чтобы как можно меньше привлекать к себе внимание французов, таково было желание сэра Джона Чендоса. У Джима появилось было искушение возразить против назначения Джона Честера, но, прожив здесь почти год, он усвоил, что многие вещи нужно просто принимать такими, какие они есть.

Джон Честер — джентльмен. Очень юный и неопытный, но тем не менее — джентльмен. Даже самый опытный простолюдин ни в коем случае не может командовать джентльменом, сколь бы зелен и молод он ни был. Ergo note 14, Джону Честеру придется учиться командовать, хочет он того или нет. Джим кусал локти, обдумывал ситуацию, но тут увидел в общей комнате таверны в Гастингсе Брайена, торопливо и тихо говорящего что-то своему начальнику стражи в стороне от остальных.

Внезапно Джим понял, что делать, и заозирался в поисках Теолафа. Не найдя его, Джим поднялся в комнату, которую делил с Жилем и Брайеном. Бывший начальник стражи был там. Теолаф встал при появлении Джима.

— Теолаф, я полагаю, ты второй по старшинству после юного Джона Честера?

— Так точно, милорд, — подтвердил Теолаф. — Теперь я — дворянин и превосхожу по рангу любого латника, включая Тома Сейвера, который командует людьми замка Смит.

— И, насколько я понял, — продолжал Джим, — ты можешь держать в узде отряд типа нашего и знаешь, как доставить в нужное место. Ты не похож на человека, который позволит им отбиться от рук, слишком много пить, или драться, или разбежаться по дороге.

— Нет, милорд. — Теолаф мрачно усмехнулся. — Милорд боится, что люди могут не добраться до места назначения, не донести туда оружие и, следовательно, не быть готовыми к бою?

— Ну, не то чтобы боюсь, Теолаф, — поправил его Джим. — Наверное, ты заметил, что мне симпатичен Джон Честер, но он выглядит не столь опытным, как ты и те, кого вы с Томом будете сопровождать за море под его командованием. Честеру, возможно, придется принимать решения несколько трудноватые для… — Джим замолк, подбирая слова. Он не знал, как дать понять Теолафу то, что его беспокоит, и при этом удержаться в рамках, предписанных законами этого общества. Но тот опередил его:

— Я понял, что имеет в виду милорд. — Теолаф снова усмехнулся. — Мастер Джон Честер — славный молодой джентльмен. Позвольте заверить, милорд, что вы найдете Джона Честера и остальных в указанном месте и в назначенный час. Я и Том Сейвер головы дадим на отсечение, что справимся с этим делом.

— Спасибо, Теолаф. Я полагаюсь на тебя.

— Мой господин, до сих пор у вас не было повода разочароваться во мне. Не будет его и на этот раз.

Когда Джим возвращался в общий зал, на сердце у него заметно полегчало.

Обо всем этом он и думал, плетясь к таверне «Зеленая Дверь». Его собственное положение в этом мире не сильно отличалось от положения Джона Честера среди воинов. Вот он сам: на пальце кольцо, по которому его должен опознать какой-то английский шпион, а ввязаться в это сомнительное предприятие Джиму пришлось только потому, что перед его именем стоит слово «барон».

И сэр Брайен, давно знакомый с ним, и сэр Жиль наверняка видят, что Джим не обладает ни одним из тех качеств, которыми должен обладать аристократ четырнадцатого века, не говоря уже о рыцаре-воине. Тем не менее, похоже, они легко мирятся с этим. Возможно, им помогает двойственное восприятие мира, позволяющее, например, Брайену знать, что его король — пьяница и тряпка, и в то же время наделять его всеми достоинствами, приписываемыми обычно монархам.