Джулия Джонс - Измена

— Но я не понимаю, как ссора с рыцарями поможет вам в вашем деле.

— В нашем деле, Гамил, — если ты не хочешь оказаться в мире, где не будет Церкви, чтобы платить тебе жалованье.

— Не понимаю, ваше преосвященство.

— Право же, Гамил, ты разочаровываешь меня, — печально покачал головой Тавалиск. — Ты, как видно, никогда не читал Книги Марода. Если верить ему, империя погубит Церковь. «Храмы падут» сказано у него. — Тавалиск глянул на секретаря. Достаточно для начала — пусть Гамил разжует пока это, прежде чем скармливать ему весь кусок. — Что до рыцарей, эти ханжи держат за руку герцога Бренского. Они даже помогли ему при взятии Ланкорна, где произошла большая резня: этот городишко дорого заплатил за свою строптивость. — Тавалиск подцепил порцию серого вещества и обмакнул в чесночный соус. В мозгах столько складок и петель, что они просто созданы для соуса. — Подстрекать Тирена — это лучший способ заинтересовать Юг тем, что происходит на Севере. Рыцари подрывают нашу торговлю, а герцог им помогает. Если Брен станет сильнее, то это и рыцарей коснется. — Тавалиск снял горшок с огня. Мозги так затвердели, что в пору использовать их вместо брони. — Ну а как там наше ополчение четырех городов? Есть уже убитые рыцари?

— Нет, ваше преосвященство.

— Экая жалость!

— Но одна стычка уже произошла — к северу от Камле. Мы отбили восемь повозок с товарами.

— Где эти товары теперь, Гамил?

— Хранятся в Камле до дальнейших указаний.

Тавалиск раздвинул в улыбке пухлые губы, показав ряд мелких белых зубов.

— Распредели эти товары поровну между Камле, Марльсом и Тулеем. Рорн ничего не возьмет. И позаботься, чтобы весть об этом разошлась повсюду.

— Но я не понимаю, ваше преосвященство.

— Гамил, ты глупеешь день ото дня. Тирену надо обвинить кого-то, так пусть он обрушится на города, присвоившие его товары. Я хочу, чтобы Тирен и его северные приятели думали, что против рыцарей весь Юг. А если Марльс, Камле и Тулей поделят добычу, то всем так и покажется. И никто не сможет сказать, что за этим стоит Рорн, раз мы ничегошеньки не получим. — Тавалиск выпил вина. — Все идет как надо. Теперь бы еще хорошую резню. Думаю, одного рыцаря уже недостаточно — надо бы перебить целый отряд.

— Я передам пожелания вашего преосвященства.

— Только осторожно, Гамил.

— Разумеется, ваше преосвященство. Если это все, разрешите мне удалиться.

Тавалиск сунул ему горшок с одеревеневшими мозгами.

— Поскольку на кухне сегодня никто не работает, пойди и приготовь мне легкий обед: мясо, рыбу, пирожное — ты знаешь, что я люблю.

Гамил, плохо скрывая свое раздражение и расплескивая подливку из горшка, вышел. Архиепископ поцокал языком: придется секретарю подтереть за собой, когда он вернется.

Сталь высекала искры, ударяясь о сталь. Ровас дрался как демон. Он побагровел, и капли пота летели от него во все стороны.

— Нападай, нападай! — кричал он.

Воздух жег Джеку легкие. Досада, а не умение двигала его клинком. Ему отчаянно хотелось достать Роваса, а тот, понимая это, дразнил его. Раз за разом Джек бросался вперед — но цель ловко уходила от него.

Они сражались на лугу к югу от дома. Их бой давно уже перестал походить на урок. По руке Джека змеилась кровь, доказывая это.

Близилась весна, и снег больше не скрипел под ногами. Повсюду слышалось журчание воды, и зеленые побеги пробивались сквозь белизну. Но Джеку недосуг было замечать смену времен года. Ровас вот-вот одержит над ним победу.

— Ну, давай, — подстрекнул контрабандист. — Иди сюда. — И Джек кинулся вперед, напрягшись для удара.

Клинок заскрежетал о клинок. Ровасу пришлось отступить. Джек вспомнил, как тот его учил: «Пользуйся любым преимуществом, даже самым малым», — и вздернул меч вверх, вынудив Роваса воздеть руки. Быстро, как молния, Джек взмахнул кинжалом, полоснув Роваса по запястью, и тот выронил свой короткий меч. Джек ногой отбросил оружие подальше, чтобы противник не смог его поднять. Теперь у контрабандиста остался только кинжал.

Джек соображал, как действовать дальше. Ровас постоянно твердил ему: «Неожиданность — лучшее оружие». К ней-то он и прибегнет. Он замахнулся кинжалом, целя в грудь Ровасу. Он бы все равно не попал, но это не имело значения: главное — он вынудил противника отклониться вбок. Джек метнулся вперед и прижал острие своего меча к его груди. Пришлось Ровасу поднять руки в знак того, что он сдается.

Джек с трудом удержался от улыбки. Прямо-таки отрадно были видеть, как контрабандист лишился и речи, и способности двигаться.

— Так ты сдаешься? — невозмутимо спросил Джек. Ровас понурил голову и выговорил:

— Да.

Джек убрал меч от его груди.

— Неплохой был бой, а, Ровас? — Джек подал ему руку, но тот не принял ее.

— Теперь ты уже и нос задрал? — Ровас подобрал свой меч. — Но это просто удачный трюк, ничего более.

Джек уселся прямо на снег, не боясь промочить штаны. Волосы прилипли к лицу, и он откинул их назад. Полоска кожи, которой он обычно перевязывал их, где-то потерялась.

— Как по-твоему, я уже готов?

— Что касается короткого меча — пожалуй. С длинным еще следует потрудиться, да и лучник ты плохой.

— Ты мне льстишь, — улыбнулся Джек.

— Лести, я так думаю, не всякий достоин, — тоже с улыбкой ответил Ровас.

— А кто ее достоин?

— Дураки. — Они оба рассмеялись, и напряжение, нараставшее между ними всю неделю, пропало. — Ты многого добился, парень, — отсмеявшись, сказал Ровас.

— Когда ты назовешь мне имя того капитана?

Ровас встал:

— Помоги мне покрасить рыбу, а я объясню тебе кое-что.

Джек последовал за ним в пристройку — теперь там воняло рыбой, а не требухой.

— На, — сказал Ровас, подавая ему тряпицу, — прижми к ране. Рыбу надо отвезти на рынок еще до полудня.

— Судя по запаху, ее следовало отвезти туда еще вчера. — Джек поморщился, зажав порез тканью.

— Запах не главное, главное — вид.

Тут же в комнате горлом вниз висела свиная туша, и кровь из нее стекала в большой таз. Ровас поставил таз на стол, окунул руки в кровь и принялся натирать этой уже загустевшей кровью рыбу. Рыба, имевшая прежде мертвенный синюшный цвет, стала приобретать вид свежего улова.

— Теперь о капитане, — сказал Ровас, продолжая свое занятие. — Он сидит в форте, где размещаются четыре сотни солдат, поэтому до него не так просто добраться. Надо будет проникнуть в форт ночью, найти его, покончить с ним и быстро убраться оттуда.

Джек удивился — он не предполагал, что дело обстоит так.

— А другого способа нет? Нельзя ли захватить его врасплох, когда он окажется за пределами форта?

— Ты к нему и близко не подойдешь. Он никуда не выходит без двух десятков охраны — они мигом уложат тебя.