Харитон Мамбурин - Припарка мёртвому

Естественно, что любящие родители не могли пройти мимо страданий сына, которого они собственными руками превратили в вампира.

Сладкая парочка мертвецов решила, что отпрыску стоит понервничать посерьезнее.

— Кирн, ты действительно крайне невовремя разобрался с гномами, — качал головой в так собственным словам Яков, — Ситуация чрезвычайно напряженная, империя готова развалиться от малейшего дуновения ветра. А это не та судьба, которую мы ей готовили. Государству нужен враг. Пугало. Мы просим тебя стать таким врагом.

— У меня сразу столько вопросов возникло, — хмыкнул я, забивая курительную смесь в трубку, — Почему я? Что вы предлагаете? Что мне за это будет? И самый главный — а вам-то какое дело до разумных? Чтобы ты, Яков, создавал социум и заботился о нем вместо того, чтобы разрушить? Что-то новенькое.

Восставший мертвец встал из-за монументального капитанского стола, сейчас заваленного кипами исписанных пергаментов. Он не спеша подошел к позеленевшему иллюминатору, выполненному из меди, и начал рассматривать проплывающие под брюхом дирижабля облака. Его маленькая напарница, одетая по случаю путешествия в многослойное, хоть и очень заношенное кимоно, мирно продолжила сидеть в кресле, даже умудрившись принять полусонный вид.

— Создавая свое, мы обрушили десятки царств, — отстраненно проговорил он, — Империя нашего сына тоже рухнет. Но разрушать тоже можно с умом. Нужно — с умом. Тебе эта концепция чужда, очевидно.

— Не демонизируй меня… и я не пошлю тебя в жопу, — миролюбиво предупредил я мертвеца, указывая пальцем на свой чёрный Статус и признаваясь, — За единственный раз, когда я сыграл обезьяну с гранатой, было получено вот это. Все остальные разрушения, что приписываются Джаргаку или Соломону — ложь, ибо продукт самообороны. Или случая.

— Ты свято уверен в том, что в пределах самообороны можно всё, — еле слышно прошептала Мидори, закрыв глаза и откидывая голову на спинку кресла, — Даже не так. Соломон полагал себя уязвимым, поэтому был осторожен. Джаргак же глубже проникся правилами этого мира, поэтому без зазрения совести ищет легкие пути — даже если они идут по чужим головам.

Ее слова задели во мне какую-то угрожающе зазвучавшую струнку. Я позволил этому звуку облечься в слова и вырваться наружу:

— Вопрос самосохранения — всегда был одним из приоритетов разумного, — проворчал я, начиная прикидывать, как сподручнее покинуть старых неживых знакомых, — А я уже устал выслушивать обвинения о том, что, видите ли, слишком небрежен в попытках защитить свою жизнь и свободу от посягательств обществ, превосходящих мои возможности на порядки. Ладно бы я покушался на чужое имущество или волю, ладно бы навязывал кому-либо своё мнение и диктовал как жить. Так нет же! А какое оправдания у вас, мои случайные дети? «Мы разрушаем, потому что это в нашей природе»?

— Мы созидаем, разрушая! — наставительно поднял палец вверх так и не обернувшийся Яков.

Почему-то это разозлило еще сильнее.

— Вы нашли дело своей жизни, молодцы, — аплодисменты изобразились вяло, но сами собой, — Даже преуспели. А я еще не сделал ни шага по направлению к своей цели. Только терпел неудачи и выживал. Поэтому, если вы не против, давайте вернемся каждый к своим делам.

Объяснять им огромную разницу в мировоззрение между бессмертными и теми, кто родился в этом мире, я не хотел. Чересчур жестоко, особенно по отношению к тем, чье существование так ограниченно и неестественно. Ни Яков, ни Мидори не смогут понять чувств бывшего человека, жившего в совершенно другом мире и по другим правилам, как и не смогут понять пренебрежения к этому миру.

Искусственному. Ненастоящему. Созданному из мириадов нулей и единиц, управляемому разумом, созданным человеком.

Соломону — хотелось жить. Он искренне и по-детски думал, что поймал синюю птицу удачи за хвост, набредя на Митсуруги Ай. Мелкая наивная японка. Её большие голубые глаза и дурацкие розовые волосы были якорем, помогающем глубже обмануться Паном. Принять его.

Забыться.

Кирн Джаргак уже жил другим. Стрелянным, пуганым, одиноким.

Но лишенным иллюзий.

— Я же тебе говорила, — взгляд почти бесцветных глаз девушки-лича устремился к ее хозяину-партнеру, — Бесполезно взывать к человечности и самопожертвованию у того, кто от них избавился целенаправленно. Лучше поговорим о деле.

Лысый мертвец, на теле которого сквозь бледную кожу можно было рассмотреть каждую мышцу тела, сел за стол и воззрился на меня.

— Раз ты так целеустремлен, мы предлагаем тебе разовую акцию, — произнес он, скрещивая пальцы рук, — Мы предоставим тебе карту страны, на которой будут отмечены областные центры, где сильнее всего назрело недовольство существующим положением вещей. Твоей задачей будет нанести… несерьезный, но громкий ущерб. Продемонстрировать то, что ты умеешь лучше всего — несдержанного никакими законами могущественного бессмертного, решившего поразвлечься. Хулигань, оскорбляй, удивляй, поражай, надсмехайся — яви смертным то, против чего они когда-то сплотились настолько, что бросили свои дома и царства. Напомни им.

— А взамен… — наконец-то обратилась Мидори к главному, — Мы поделимся с тобой нашими записями. Наблюдениями. Выводами. Аналитика по воздушным межконтинентальным маршрутам. Допросы шпионов смертных, пришедших к нам вместе со своими правителями. Закупки ингредиентов. Хроники наблюдений за бессмертными.

— Точного местоположения Нихона мы не знаем… но зато мы точно знаем, где его не имеет смысла искать. А это очень и очень немалая часть планеты, — пояснил мне Яков.

Я задумался. Предложение было хорошим, даже отличным. Запороть такое задание было практически невозможно — знай себе летай, делай людям весело и успевай еще и делать ноги, когда они совсем развеселятся. В награду же целая куча действительно полезных знаний, часть из которых вполне удастся реализовать, если будет такая нужда.

— Кроме того, мы всё выдадим авансом, — поставила точку в моих раздумьях лич.

После этого оставалось лишь согласиться.

Материалов у мертвецов, занятых всю свою жизнь добычей и анализом сведений, поставляемых смертными, было много. Очень много. Кроме этого, я выяснил, что Яков и Мидори летели сюда, явно уверенные, что мое согласие будет получено — трюм старика-дирижаблика был забит различными предметами, вполне могущими пригодиться для издевательств над разумными в особо крупных масштабах. Отобрав некоторые из них, я договорился с живыми мертвецами о том, где на территории империи будет выгружено остальное.

— Никакой импровизации, никаких твоих магических предметов, никаких громких речей от «Предвестника Краста», договорились? — занудно спросил Яков раз эдак в десятый.