Коллектив авторов - Пути и перепутья

— Так ты решил уходить? — спросил Джо.

— Нет, я не хочу. Пока не хочу. Но вполне вероятно, что мне придется. И в любом случае мне нужно время, чтобы приготовиться к такому побегу. И, Джо, ты ведь понимаешь, что в этом случае я исчезну и из жизни Дункана — полностью и насовсем. Ибо он слишком заметная фигура. Возле него меня слишком легко найти и заметить.

Джо задумался. Ему по-прежнему не нравился этот план, но он выглядел как наименьшее из возможных зол — для Дункана. Потеря любого из них, убитого руками второго, слишком сильно ударит по Маклауду. Выбирая между Кассандрой и Митосом, Джо все же предпочел бы, чтобы рядом с Дунканом был последний, а не непредсказуемая древняя ведьма.

— Я дам тебе координаты монастыря в запечатанном конвенте, — продолжил Митос. — Вскроешь, когда посчитаешь нужным. Или отдашь Дункану. Или любое другое решение — на твое усмотрение.

— Что тебе нужно от меня? — наконец решился Джо.

— Помочь выследить Кассандру. Один единственный раз.

— Ты точно ее не убьешь?

Митос ответил ему прямым взглядом.

— Если бы я хотел ее убить, я бы уже давно сделал это. Но тогда я потеряю дружбу Дункана. А если смиряться с этим, то проще просто сбежать — и от Кассандры, и от Дункана оптом.

— Хорошо, я использую данные ордена, чтобы помочь тебе, — наконец согласился Джо, печенью чувствуя, что он об этом еще пожалеет.

— Сволочь! — ненавидяще выплюнула Кассандра, глядя на распахнутое перед ней темное нутро «железной девы», утыканное длинными острыми шипами.

— Ну, извини, дорогая, просто так бессмертного на дне океана не удержишь, а я не хочу, чтобы ты внезапно свалилась мне как снег на голову через пару лет.

— Что б ты подавился!

Ветер трепал ее распущенные волосы, арендованная Митосом по такому случаю яхта раскачивалась на волнах начинающегося шторма. Митос с некоторым трудом засунул брыкающуюся даже в связанном виде женщину внутрь пыточного орудия и защелкнул внешние замки. Кассандра сдавленно вскрикнула, спустя несколько секунд на палубе появилась пока маленькая алая лужица, но напитаться кровью и разрастись она не успела — Митос выбросил пыточный раритет за борт, вместе с Кассандрой внутри.

— Вообще я бы мог тебя куда-нибудь в Марианскую впадину уронить, чтобы точно уже никогда не подняли, — буркнул он ей вслед. — А отсюда тебя вполне можно достать, надо только знать, где искать. Цени мою доброту.

Через несколько дней Джо по почте получил конверт с координатами той точки, в которой Митос выкинул Кассандру за борт — как он и обещал. Только насчет монастыря с трехразовым питанием немного приврал. Но это уже были детали. Главное условие он выполнил — Кассандра осталась жива и у Джо был в некотором смысле адрес ее заточения.

Время действия — около 1695 года; в начале рассказа имеется некоторый кроссовер с «Консуэло» Жорж Санд (при том, что действие «Консуэло» происходит в 40–50 годах XVIII века)

Плита серого камня ползла по слегам. Имя, длинная прославленная фамилия, герб — все соответствует традициям. От нее — лишь несколько строк на латыни, спрятанных в орнаменте. И это было большой уступкой со стороны наследников покойного.

Плита соскользнула с деревянных брусьев и легла точно в пазы. Рабочие вздохнули с облегчением, священник прочел краткую молитву, новый граф Рудольштадт, его супруга и сыновья перекрестились.

Кедвин ждала, когда ее оставят наедине с… чем? Плитой, окончательно схоронившей мужа и отсекшей последние десять лет ее жизни?

— Идемте, кузина! — произнес Готфрид.

— Идите, я скоро приду.

Хоть на минуту остаться наедине с тенью любимого человека, но для этого приходится оборачиваться и бросать просящие взгляды на Готфрида и Шарлотту.

Готфрид нахмурился, но Шарлотта чуть кивнула, шепнула что-то супругу, и они удалились, ведя перед собой обоих сынишек, Христиана и Фридриха. Милые мальчишки.

Наконец она осталась одна и, глядя на надгробье, видела перед собой веселого силача и удивительного умницу, с которым была счастлива. Прошептав на гэльском: «Прощай, мой милый, навсегда прощай», Кедвин пошла к выходу из склепа.

Снаружи начался собиравшийся с утра дождь, ее дожидался слуга с большим зонтом.

— Спасибо.

Слуга ответил, что с зонтом его прислала домоправительница Агнесса, и, понизив голос, добавил:

— Господин граф отправили Клауса, конюха, на станцию предупредить, что вы завтра не едете.

— Как это — «не еду»?

— Не знаю, ваша светлость.

За ужином странная новость была разъяснена графом Готфридом:

— Я сам отвезу вас в монастырь, кузина.

— Но разве вы собирались куда-то ехать?

— Да! — в голосе обычно апатичного Готфрида звучал прямо-таки энтузиазм. — Я не думаю, что вдова графа Рудольштадта должна путешествовать в наемной карете. Просто я был занят и не сразу узнал, что вы заказали карету. Я заплатил кучеру за отмененную поездку.

Последняя фраза добавила Кедвин удивления. Нельзя сказать, что брат Альбрехта был скупцом, но платить неустойку кучеру — это для него слишком. И глаза горят как-то подозрительно.

— Мой супруг собирался посетить замок Лесверг. Это, правда, несколько в стороне от монастыря святой Бригитты, куда вы хотите отправиться…

Готфрид перебил жену:

— Невелик крюк. — И продолжил говорить о своей занятости вследствие получения наследства.

Кедвин же почувствовала, как по спине пробежали холодные мурашки. Кажется, новая жизнь начнется не завтра, а прямо сейчас, за последним ее ужином в замке Ризенбург.

Стараясь сохранять на лице устало-рассеянное выражение, она оглядела соседей за столом. Священник хмурится, Готфрид забывает — или не может — скрыть веселость, Шарлотта… Шарлотта была предназначена в жены Альбрехту, но тот не стал слушать родственников и женился на Кедвин. А Шарлотту выдали за двоюродного брата бывшего жениха, но вот теперь она все равно стала хозяйкой замка. Кедвин перехватывает ее взгляд: похоже, радость мужа ей не по душе, и кажется, она что-то подозревает. Но вряд ли двум женщинам удастся поговорить.

После ужина Кедвин поднялась в свою комнату, зажгла свечу и села у окошка. Но тут явилась домоправительница и сообщила, что прислана госпожой графиней помочь собраться.

— Я все собрала.

— Э-э-э…

Кедвин догадалась:

— Шарлотта хочет проверить, не слишком ли много я заберу с собой? Погляди.

Агнесса покраснела:

— Просто она любит порядок.

— Это теперь ее дом. А скажи, Агнесса, что это за замок Лесверг, мой супруг никогда его не упоминал?

— А это не наш замок, — объяснила женщина, проглядывая нишу, где за стеклянными дверцами стояли дорогие безделушки. — Лесверг принадлежал семье ее светлости, а его светлость Готфрид настоял когда-то, чтоб его дали за барышней Шарлоттой в приданое. Ее родители, наверное, рады были, потому как там всего одна старая башня и стоит в глухом лесу, в ней давно никто не жил.