Алексей Герасимов - Зловредный старец

Находись в городе моряки, возможно все прошло бы и не столь гладко, да и вообще не факт, что Ржавый решился бы на атаку, но флот в это время дрался у выхода из гавани с качественно превосходящими его трехрядками. Нет, там и лузории были, и пентекоры, и даже один маленький, но все же кашти-араг, с которым вообще неясно что было делать, однако безоговорочную победу Михилу из Гаги принесли именно трехрядки и их корвусы.

Ну и разработанная к войне система флажных сигналов, надо полагать.

Привыкшие воевать по старинке скарпийцы ничего не смогли противопоставить этим новшествам, и, разменяв девять своих пентекоров на один наш и лузорию, отступили в базу.

Где их уже ждал Латмур с распростертыми объятиями.

Триумф был полнейший, оставалось лишь удержать захваченное и дождаться подхода основных сил. Казалось бы, ничто не могло омрачить радости моего главногвардейца, ан-нет. По входу ашшорского флота в гавань Питусы он имел сомнительное удовольствие наблюдать на палубе едва держащейся на плаву «Девы У-Гора» нового наследника престола с рукой на перевязи и замотанной окровавленной тряпкой головой.

Что он сказал при виде свалившегося на него счастья мне доподлинно неизвестно, но, полагаю, примерно то же самое, что произнес я, узнав о том, что Утмир, несмотря на запрет, каким-то образом сумел не только ускользнуть от опекавших его неявных, но и незаметно пробраться на корабль, где, как я потом узнал, нарисовался только когда флот удалился от порта Аарты (в нем он грузился царскими щитоносцами для абордажных команд и десанта).

Разворачивать боевую единицу даже из-за хоть сто раз царевича Михил не стал.

Впрочем, самому Утмиру в эту минуту было явно не до сентенций гвардии-воеводы, поскольку в момент его появления внук сидел у распростертого на палубе тела Энгеля, каковой был уже почти готов отдать Смерти душу.

К счастью для Мокроногого, отправляя на юга Асира, я придал ему в сопровождение и брата Шаптура. Получивший весть о преславной виктории и тяжелом состоянии друга царь-соправитель немедленно выделили из обоза самую быстроходную телегу, запихал в нее пожилого монаха-лекаря и придал ему ускорение с эскортом.

Шаптур успел. Две недели вытягивал с того света юного кормчего (записавшего, кстати, в битве у Питусы на счет своего корабля одну победу), но справился.

Ржавый, меж тем, решил ковать железо не отходя от кассы и, оставив город на попечение Михила из Гаги, атаковал У-Гор.

Столица Скарпии сопротивления не оказала. Вот вообще. Гикамет с наследником престола находились при войске, оставленный же на хозяйстве Главный министр, прослышав о прорыве, решил, что все пропало, загрузил на корабли сколько смог всякого ценного и отбыл в направлении Бирсы. Оттуда его ни ате Гикамету, ни, тем более, асинам в жизни никто не выдаст. Особенно если нужных людей подмазать.

Впрочем, сколько бы ни вывез этот прохвост, осталось гораздо больше, а уж в рамках всей Скарпии, где основным силам вторжения противостоять было некому…

Скажу лишь, что у князя Эшпани возникли серьезные проблемы с тем, где разместить все затрофеенное, о чем он мне и пожаловался на очередном заседании совета министров, закончив сакраментальной фразой «Почаще бы такие проблемы».

К моменту Скарпийского блицкрига дела у Ахимак-дженаба шли весьма и весьма неважно. Его неподражаемое командование войсками, уму непостижимые организаторские способности и воспетая в песне Хриса щедрость позволили фультрюю Абделю разгромить его наголову аж пять раз, понеся до неприличия малый урон.

В результате от многочисленного, некогда, войска у сатрапа Бантала остались одни воспоминания, и тому не оставалось ничего иного, как запереться в Агамтану да слать слезные письма в Вааруну, царю царей до востребования, с просьбой спасти и защитить его верного раба.

Владыка Урнунгаль, однако, на помощь Ахимак-дженабу придти явно не спешил, и тому было как минимум две причины — обе веские.

Во-первых, верность сатрапа Бантала царю царей была так велика и искренна, что я бы на месте Урунгаля тоже никуда не спешил.

Во-вторых, Ахимак-дженаб в Парсуде не один такой. Держава эта в наши дни переживает отнюдь не самые лучшие времена — как квашня на дрожжах она разрослась до совершенно непристойного размера, и даже несмотря на развитую сеть гелиографов… [45] Оптический телеграф, передающий сообщения посредством световых вспышек.

Ну хорошо, положим, приказ ты по нему отдать можешь. Тебе даже отчитаются о его выполнении. А проконтролировать как? А наказать зарвавшегося чиновника, до которого даже гонец на сменных лошадях месяц скачет? А если у него свои войска?

Вон, была когда-то Ашшория сатрапией, сильно это Буджума остановило, когда тот захотел сам царствовать и всем владети?

В общем-то вполне закономерно, что последние лет эдак сто центральная власть слабела, выпускала бразды правления сильнее и сильнее, делегируя все больше полномочий на места, и не разваливалась или не впадала в очередную кровавую усобицу, когда очередной «крысиный волк» вновь соберет страну в единый кулак, лишь оттого, что более или менее, на пространстве именуемом Парсудой, сохранялись общие экономические интересы.

И вот тут выяснилось, что интересы эти от всяких там пришлых требуется защищать. А кому? Понятно ведь, что расколошматив одну сатрапию, пришельцы могут войти во вкус и пойти щупать за вымя все прочие — пример Тарки Одноглазого еще не окончательно выветрился из людской памяти.

Сатрапы — а писал Ахимак не только царю царей, — почесали в затылках (покуда чесали было проиграно три сражения из пяти возможных) и решили, что надо собрату помочь. Вопрос был лишь в том, кто возглавит операцию по спасению.

В какой-нибудь федерации выяснение этого вопроса могло затянуться на неопределенный срок, но учитывая существования института центральной власти (пусть она и скатилась едва ли не до роли третейского судьи), поручить спасение бедолаги Ахимака было решено царю царей.

Сбор войск занял некоторое время, и как ни сигнализировал сатрап Бантала, что держаться нету больше сил, двинуть армию ему на помощь Урунгаль смог лишь к тому моменту, когда Хин Абдель, и примкнувший к нему почти по доброй воле Гикамет, выходили на финишную прямую к Агамтану.

Долго город продержался бы вряд ли. Ему уже один Око знает сколько лет никто не угрожал, следовательно и стены его, оказавшиеся, кстати, изрядно внутри кварталов новостроек, никто толком не содержал.

Тут, однако, случился я, и победоносный поход за зипунами разом перешел из разряда легкой прогулки в категорию «нам конец». Ну, просто потому, что для быстроты продвижения асино-скарпийская армия с собой больших запасов продовольствия не тащила, полагаясь на отлично отлаженную интендантскую службу, снабжавшую солдат регулярными караванами.