Юлия Григорьева - Белава: Остановить бога

— Анариэль лишена силы, — заговорил Вералон. — Раньше вокруг нее золотой ореол был, за это ее пресветлый Баэлиан назвал дочерью солнца. Сейчас только черная сила демонов.

— Значит мы должны заполнить опустевший сосуд, — ответил Дарей. — Только знать бы как…

— Я знаю, — снова заговорила Всемила. — Когда-то бабушка рассказала мне, что одному из наших предков, Остромиру, который остановил Великий Огонь, брат его, мой прадед Велеслав, отдал свою силу. И рассказала как. Думаю, так она и Белаве свой дар отправила, иначе откуда бы он взялся у дочки, коль я от своего отказалась.

— Но что мы будем делать без нашей силы? — воскликнул один из чародеев.

— Это же дар Святомира, — ответил Дарей. — Она чужое берет, учиться и обратно возвращает. Так и Зверя своего получила, и ясновидение ярополковой тетки, и морок хозяина Затонухи. Да и заклинания легко подбирает, суть их видит. Обратно к вам дары ваши вернуться, а там и силы наберетесь.

— И как мы ей отдадим силы, коль змей держать ее при себе будет? А если вмешается и перехватит? — Милятин был настроен скептически.

— Она пустая, вцепиться в силу мертвой хваткой. А мы отвлечем Благомила. Очень надо постараться, пока Белава насыщаться будет. — с непоколебимой уверенностью сказал Дарей.

— Именно, — кивнула Всемила. — Ваша задача, — обратилась она к воеводам, — отвлечь на себя злодея с его войском. Наша- отдать силу Белаве. Иначе просто все погибнем. Другого выхода не вижу.

— Да что баба понимает в войне? — возмутился убынежский воевода.

Тут же к нему обратились хмурые взгляды Радмира и Ярополка. Они закрыли собой Всемилу, и Краснослав усмехнулся их единодушию, не всегда бабы разводят мужиков по разные стороны, иногда борьба за них и объединяет. Воевода огляделся, ища поддержки, но особо не нашел. Чародеи совещались вполголоса раздумывая о словах Всемилы. Дар Святомира давал надежду, но решиться отдать чуть ли не свою душу… Им надо было все обдумать, и Дарей со Всемилой, которые одни были уверены в правильности этой затеи, не мешали им.

Воины тоже совещались, обдумывая, как выстоять перед перевертышами, и что самое главное, перед самозваным богом, да еще и без чародейской защиты, если они примут предложение Всемилы и Дарея. Успокоили их альвы, обещав щит. Тем более в том, что Благомил так же легко справится с магией альвов, не было уверенности.

— Он не смог снять защиту с развалин башни Афира, — вторгся в разговор Лихой.

— Афир? — Вералон с интересом посмотрел на разбойника.

— Он, он, точно говорю. Дарей защитный камешек там нашел и запустил защиту. Ни перевертыши, ни оборотни, ни сам божок к нам не вошли.

— Возможно он и не собирался снимать защиту, — возразил Дарей. — Просто позлорадствовать приходил.

— И все же, — не сдавался бывший атаман. — Не зря он альва потребовал. Тебя понятно, вы давние враги. Радмира понятно, он вроде как соперник. Даже меня можно понять зачем, я ему помешал с вами расправиться. А альва-то он любого затребовал, все равно кого. Уж не для того ли, чтобы с магией альвийской разобраться? Сила демонов ему тоже не подвластна, раз Зверь этот еще в ученице твоей. Забрал только то, что смог.

— Возможно, — чародей задумчиво потер подбородок. — Есть разумное зерно в твоих словах, Лихой. Но мы можем ошибаться.

— Так может альвам свою силу девке отдать? — встрял один из чародеев.

— Невозможно, — ответил Вералон. — Не справится она с нашей магией. Другая сила у нас, совершенно другая.

— Вы просто опасаетесь… — начал тот же чародей и осекся под недобрым взглядом Дарея.

— Ты прежде, чем пресветлых в трусости обвинять, на себя посмотри. Древнему народу давно никому ничего доказывать не надо. — гневно воскликнул чародей, и Вералон мягко улыбнулся, положив ему руку на плечо, успокаивая.

— Друг мой, в чем-то он прав. — сказал альв. — Мы тоже своей силой поделимся. Но отправим вслед за всеми, чтобы Анариэль успела подготовиться к новому для себя. Она сумеет смешать все вместе и использовать. Думаю, и одного альва хватит. И это буду я. Теперь ты спокоен, Углеша?

— Да, — ответил, выразивший недовольство чародей и вернулся к своим.

— Ты уверен? — тихо спросил альва Дарей.

— Это будет интересно, — улыбнулся Вералон. — Интересно почувствовать себя… человеком.

— Ты будешь уязвим, пока девочка не закончит. А если у нее ничего не выйдет, то…

— То уязвимы станем все мы, — прервал его альв. — Друг мой, стоит взглянуть на этого "бога" повнимательней. Он смог собрать всю силу жизни, что была в роду Святомира, он приобрел непомерную мощь. Однажды он сможет разобраться с нашей магией… если мы не остановим его. Я рискую ради своего народа, Дарей.

— Хорошо, — кивнул чародей. — Я тебя понял.

Совет закончился только к ночи. Чародеи долго спорили, десять из ста отказались наотрез отдавать свою силу. Их поняли, не осудили, но отчуждение явно чувствовалось. Эти десять чародеев покинули совет первыми. За ними ушли князья и воеводы. Вскоре в шатре осталось семеро: хозяин шатра: Милятин, Всемила, Дарей, Радмир, Ярополк и разбойник с полянским государем, который оказался крайне полезным, ненавязчиво подтолкнув чародеев к нужному решению.

— Надо пойти своих проверить, — сказал Ярополк.

— Отдохни, Ярушко, — ласково обратилась к нему Всемила. — Завтра тяжелый день.

— Хорошо… матушка, — ответил тысячник и, кивнув остальным, вышел из шатра.

— Не морщись, — она насмешливо посмотрела на Радмира. — Он сирота, а в дороге как сын стал. — и неожиданно добавила. — Помолвка еще не свадьба, Радмир.

Женщина весело подмигнула изумленному воину и потянулась, разминая уставшую спину. Мужчины поняли намек и вышли из шатра, оставив ее одну. Дарей взглянул на товарища, Радмир улыбался, легко и радостно. Чародей покачал головой и усмехнулся. Молодость… Лихой повертелся возле них и исчез в неизвестном направлении.

— Чую, уйдет он отсюда с новой ватагой, хитрый лис, — тихо засмеялся Дарей, глядя вслед бывшему атаману. — Что грустный такой, твое величество? — чародей перешел на привычное семиреченцам обращению к государю.

— Думаю я, — ответил Краснослав. — Эта сволочь оставила мое царство без мужиков, нашлепал из них перевертышей. И как царству без рати? Надо с Семиречьем дружбу налаживать.

— Ты погоди пока, дай завтрашнему утру наступить, — охладил его пыл Милятин.

— Я царь, мне наперед думать положено, — ответил Краснослав. — А славный настой ты мне дал, в руках сила появилась.

— К утру сможешь меч держать, но все ж вперед не лезь, слабоват еще. — ответил главный царский чародей.

— Поможете родовой завет снять, отменю хулу на чародеев, с вами жить проще, — совершенно серьезно ответил полянский самодержец.