Даниил Куликов - Двойник

– Как именно опознал.

– Те фотографии где он курит и показывает «фак» такая дибильная манера доставать сигареты была только у Евгения Чапева.

– Почему ты не сказал об этом? – нахмурился Чон.

– Ты можешь посмотреть количество пропущенных звонков от меня.

С две секунды мы смотрели друг на друга, а потом Чон кивнул.

– Погоди, давай вернёмся к началу. Откуда ты увидел этот жест у Чапева? Нет, как ты вообще попал в такую ситуацию? Кстати, как твое имя? Настоящее имя?

Я многозначительно помолчал глядя на него. С этого и следовало начинать.

– Дай вспомнить, – кивнул я. – Ну например Пётр Игнатьевич зовёт меня вором, самозванцем и мошенником. Анна и Александра – братом или Егором. Сон вообще никак меня не звал, ах нет – при свидетелях он звал меня юный господин. Выбирай любое какое понравится из этих имён.

Чон смотрел на меня пару секунд, а потом сказал:

– Прошу прощения. Мы поступили слишком спесиво и опрометчиво. Следовало сразу поговорить с тобой на чистоту, а не вешать ярлык.

– Согласен, – кивнул я. – И хочу сказать то, что хотел сказать давно – Дичевский просто сволочь и карьерист, который затравил сына и сломал жизнь старшей дочери, а ты урод просто потому, что работаешь на него.

Чон невозмутимо посмотрел на меня и сказал:

– Ты имеешь все основания для того, чтобы быть в ярости, но тем не менее давай начнём с того, чего начали – как ты вообще оказался в застенках у той компании?

Я несколько раз выдохнул чтобы отогнать подступившую ярость.

– Просто подставили, – сказал я. – Перепутали с другим человеком у которого кончалась какая-то виза и закрыли в КПЗ. Потом какой-то человек с большим чином кажется Иван Фридрихович сказал что меня взяли по ошибке и выпустил. Тогда я… В общем меня встретил один человек понаговорил с три короба, пообещал помочь, врал очень убедительно – и про многомесячные очереди, и про всё остальное. Я отправился с ним устраиваться на работу лаборантом в какой-то институт, а оказался на разделочном столе с кляпом во рту. Там был запрещённый регенератор и человек которого я назвал Доктор Менгеле в медицинской маске. Он разделывал меня каждый день, а потом включал регенератор и уходил. Тогда появлялись двое его подручных, которые не прятали лиц – Юдин и Чапев. Два урода которые делали какие-то записи, мыли пол от крови, включали и выключали регенератор и меняли в нём катриджи. Они же и издевались надо мной, пока я был беспомощен. Тогда я хорошо запомнил их и их привычки. В особенности у Чапева, как он доставал сигарету из пачки… В общем потом я сбежал, а из-за моего сходства с Егором меня перепутала с ним Саша. Я был не в лучшем состоянии, а Егор был затворником, как я узнал после, и редко общался с сёстрами, поэтому я смог выдавать себя за него. Помогало то, что я был слаб и болен. А затем появился ты и Пётр Игнатьевич, и сказал, что знает о том, что я двойник, заставил работать на него, и сам подробно описал своего сына – и привычки, и характер, и биографию, и отношения с сёстрами. Это ты и сам знаешь.

– Погоди, – внимательно выслушав сказал Чон. – Я забыл, кто ты, чем занимался и всё остальное.

– А я этого и не говорил, – отрезал я.

Чон замолчал больше не провоцируя.

– Хорошо, как ты смог узнать адрес? – спросил он.

– Помнишь, как полиция ловила сбежавшего психа?

Чон кивнул.

– На самом деле это искали меня. Юдин и Чапев каждый день дежурили у здания полиции, чтобы поймать меня если я туда сунусь. Так вот, за Юдиным проследил дворник Иваныч и его знакомы кондуктор. Я ездил на его квартиру и нашёл там полную банку ногтей со следами крови. После этого туда приехал Сон и всё обшарил, и сказал, что займутся и Чапевым. У Чапева уже всё обыскали, но я решил сходить туда сам, Сон согласился на это… В общем я нашёл у Чапева поздравительную открытку из социальной службы, и в ней был адрес, видно её прислали после того, как Сон или кто там сделали обыск.

– Так, – кивнул Чон. – Ты сказал об этом Сону?

– Нет, – покачал головой я. – Он приехал и заявил, что меня вызывают на дуэль на военном полигоне за городом и будут убивать, и что я должен успеть подготовиться за половину суток, а после начались тренировки и я просто об этом забыл. Я вспомнил об этом только тогда, когда узнал, что Анну похитили и опознал Чапева на фотографиях.

– Хм, – задумался Чон. – А ты сможешь опознать этого человека?

– Конечно, – кивнул я. – Я нашёл его имя и фамилию и портрет.

– Давай-ка сейчас съездим к нему, – кивнул Чон поднимаясь с кресла.

В этот момент в зал вошла Александра, которая выглядела торжествующей.

– Егор! – повернулась она ко мне. – Возьми трубку, отец хочет с тобой поговорить.

– Позволь мне на секунду, – посмотрел на меня Чон.

Я кивнул.

Кореец взял трубку и стал что-то говорить на своём языке. То ли отчитывался перед своим работодателем, то ли подсказывал как со мной лучше общаться. Скорее всего выполнял сразу обе вещи. По крайней мере искусство дипломатии у него было выше у чем у того же Берг-Дичевского, хотя возможно, что и нет – тот ведь был конгрессменом или как это называется, а значит имел опыт в общении с самыми разными людьми и должен был знать толк в дипломатии.

Сказав что-то напоследок Чон передал трубку мне.

– Ну здравствуй хм… Егор. – кашлянул в трубку Берг-Дичевский. – Хочу поблагодарить тебя за спасение Анны.

– Да ладно? – не удержался от сарказма я. – Наверное сегодня снег пойдёт. Я думал, с чего это мне всю ночь черти снились, а это оказывается любимый отец решил позвонить! Где же те эпитеты, которые я слышал о себе при наших встречах? Мне приятно, что слушаете хотя бы Чона.

– Кхм… Егор… – кашлянула трубка, а я явственно представил, как сейчас Берг-Дичевский беззвучно материться после моей тирады. – Признаю, я был слишком поспешен в своих суждениях и мне действительно следовало поговорить с тобой начистоту. Да, я наговорил лишнего. Прости.

– Полагаю ты знаешь, где я видел твои извинения, – сказал я не сдерживая раздражения. – Конкретно моё мнение – извинись перед Анной, причём так, чтобы она поверила.

В трубке возникло молчание. Наверняка сейчас Берг-Дичевский думал как поступить – наорать на меня за то, что вмешиваюсь в его семейные проблемы и рассказываю, как ему поступить с дочерью, поставить на место, или решить всё нейтрально.

– Я так и поступлю, – наконец сказал он. – У тебя ещё будет время излить на меня свой гнев и высказать всё, что ты обо мне думаешь. Сейчас меня интересует то, что Саша говорит о каком-то приёме и о какой-то твоей книге. Что она имеет ввиду?

– Дорогой мой отец, вы просто не представляете, сколько яда во мне накопилось при общении с самыми интересными людьми, и в общем я решил выплеснуть его из себя и написал сатирическую повесть про халявную силу, дармовое богатство, бесконечную жадность помноженную на хроническую лень, – я окончательно перестал себя сдерживать и яд так и сочился из меня, а что, я тоже человек, так же как и все люди негодую, страдаю.