Даниил Куликов - Двойник

После ещё трёх платьев Саша заставила сестру мерить – начиная от широких юбок ниже колен, до коротких плиссированных как у японских школьниц и совсем узких обтягивающих выше колен с соответствующими к ним топиками, рубашками, блузками.

И я не считал Анну женственной? Кстати сама Анна то и дело краснела и опускала взгляд, чего от неё я никак не ожидал. После юбок настал черёд колготок и чулков на подвязках.

Девушки закончили на чёрной юбке до колен и строгой белой рубашке. Одевать рубашку с галстуком к юбке Анна отказалась наотрез, как и чулки, отчаянно краснея и заявив, что так выглядит падшей женщиной.

– Саша, мы закончили? – спросила она.

– Ага, выглядишь просто потрясающе, – довольно кивнула та. – Скажи же Егор?

– Да, – кивнул я. – Если бы я не был знаком с тобой, то не узнал бы тебя. А если бы ты не была моей сестрой, то женился бы на тебе.

При этих словах Анна снова смутилась и покраснела отведя взгляд.

– Саша, а где моя одежда и шпильки? – спросила она.

– Как где одежда? Вот. Мы всё покупаем.

– Я непро эту, – смутилась Анна. – Где мои штаны и кроссовки, майка, кофта, заколки. Дай я переоденусь.

– Что?! – Саша посмотрела на неё как на сумасшедшую. – Аня, ты с ума сошла? В этом и пойдёшь, я не для этого тебя переодевала.

– Но я… в этой одежде… – замялась Анна смущаясь. – Выгляжу…

– Выглядишь просто супер, – отрезала Саша. – Никаких штанов, кроссовок, гендерно-нейтральных толстовок и бесформенных футболок. И никакой формы. И никаких волос в узел. Ты этого уже наносилась.

Анна промолчала.

– И да, когда ты последний раз пользовалась косметикой? – пристально поглядела на неё Саша.

Анна побледнела.

После шопинг затянулся ещё на час, в ходе которого Александра затащила упирающуюся старшую сестру в маникюрный салон, где ей подравняли и окрасили ногти, а потом сделали «невидимый, естественный» макияж.

– Как заставить Аню смущаться? – пошутил я. – Нужно отобрать у неё форму и переодеть в платье. Девочки, раз уж мы сегодня гуляем, пойдемте зайдём в кафе. Я угощаю.

Что такое? Я уже действительно воспринимаю этих девушек как родных. Становлюсь сентиментален, или подцепил братский синдром?

– Ура, – только и сказала Саша. – Я за.

Анна сделала шаг и покачнувшись оступилась. Я тут же её подхватил. Мы встретились взглядами и Анна снова покраснела и отвела взгляд, а я и сам смутился как подросток.

– Давно не носила туфли на таких каблуках. – посетовала Анна.

– Тогда просто возьми Егора под руку, а я возьму под другую, – пожала плечами Саша.

Анна смутилась ещё больше. Я почувствовал прилив нежности и умиления, а потом досады – почему я вынужден выдавать себя за её брата? Да и сама Анна уж слишком смущается. Ничего, она девочка взрослая и прошедшая подготовку по дисциплине в полиции или где там, и должна понимать, что брат должен оставаться братом, какие бы чувства он не вызывал.

Блин, что-то не туда меня понесло. Ещё не к месту всплыли слова Милославского об инцесте. Вот ведь грязный урод. Такую идиллию испортил. Под локотки с двумя девушками я прошёл сначала в пиццерию, а затем в кафе мороженное. Анна жутко смущалась, когда на неё все смотрели в её новом образе, а от некоторых женских взглядов направленных на нашу триаду вовсе становилась пунцовой.

Саша только тихо хихикала. Её это забавляло. Чон не попадался на глаза, но всегда был в соседнем помещении, или в десятке метров за спиной, если мы куда-то шли. Под конец моциона мы так же под руки вернулись к машине, которая уже была загружена пакетами с одеждой и втроём сели на заднее сидение. Сергей Степанович улыбался в усы, Чон сидел с невозмутимым лицом рядом с ними.

Молча мы доехали до дома и так же молча поднялись в квартиру. Анна выглядела задумчивой и мечтательной.

– Егор, Саша, – позвала нас Анна.

Мы подошли к ней и она обняла нас и по очереди чмокнула в щеки, а потом смутившись сказала:

– Спасибо.

Сказав это она смутилась и поспешила покинуть нас.

– Как проняло-то, – задумчиво сказала глядя ей вслед Александра. – Похоже Аня сегодня вспомнила, что она не только сотрудник полиции, но ещё и девушка.

– Угу, – задумчиво кивнул я.

Какой же её папаша однако урод – так загонял собственную дочь. Интересно, как давно она вообще думала о самой себе? Как давно элементарно ходила в магазин, за одеждой, или к парикмахеру ради стильной прически?

Несмотря на всю корректность Чона я чувствовал стойкую неприязнь к Петру Игнатьевичу. Интересно, все азиаты защищают своё начальство?

– Заметил? – спросила Саша. – Впервые за столько лет она заинтересовалась светским мероприятием. И заметь, как только я сказала, что ты туда пойдёшь.

– Гм, Саша, – вслух сказал я. – Скажи, тебе не кажется, что это несколько через чур… Нет, слишком много внимания?

– Максима вспомнил? – хмыкнула Саша. – Нет, не слишком. Ты что, забыл, как мы все детство были вместе, а как она тебе книги читала в детстве? А потом после выходки отца ты ей устроил радиотишину. Ты бы знал как она переживала, и все равно постоянно о тебе спрашивала. А теперь ты сначала её спас, а потом вы помирились…

– Всё Саша, стоп, – прервал её я. – Я понял, можешь дальше не объяснять, я понял, а то ты будешь до утра объяснять.

– Бяка, – деланно обиделась Саша, а потом не выдержала и расхохоталась.

– Спасибо, – обняла она меня, когда я отвернулся.

Со смешанным чувствами я поднялся к себе.

Следующим утром девушки поднялись не свет, ни заря, чтобы подготовиться к выходу в свет. В этом плане мужчинам гораздо проще – встать, умыться, причесаться если волосы длинные коротких, ну и надеть отглаженный костюм, всё. За моим костюмом посылали Степаныча. Им оказался брючный костюм со светлой жилеткой вместо пиджака и черной рубахой, ну и конечно галстук.

Анна была во вчерашнем бордовом платье, которое выбрала для неё Александра с аккуратной дамской сумочкой, которую ей одолжила Саша, с распущенными волосами и макияжем который делал её роковой красоткой.

Сама Саша одела приталенное кремовое платье до колен, и перчатки до локтей, а волосы заплела в две косы, концы которых подколола к причёске сделав висячие кольца, после макияжа девушка стала выглядеть холодной красавицей.

На пару секунд я даже решил что мы едем на съёмки какого-то крутого фильма, но потом мои мысли перешли в другую область – во всей череде всех этих покушений я, как мне казалось нашёл некоторую логику, вот только её чуть постоянно ускользала от меня. Также я начал подозревать одного человека, вот только… Копать под него было нежелательно, но чем больше я размышлял над этим делом, тем более оно казалось мне грязным.