Вадим Гнаденберг - Первый курс [litres]

– Как я могу к вам обращаться? – как обычно я начал разговор. Повернувшись к Пилару, пока мой оппонент раздумывал, отвечать или нет, спросил уже его: – А почему с него еще это «украшение» не сняли?

– Тут только с вашего прямого позволения, – извиняясь, пояснил он, – даже моих полномочий не хватило.

Пока мы разговаривали, глаза собеседника только расширялись, он, оказывается, и не понял, что с него уже пытались снять ошейник раба. К такому разговору он явно был не готов. Что еще удивительно, но в моей команде или молодые люди типа торговца и агента, или такие старики, как Пилар и Леб. Вот и сидевший напротив меня был уже стариком, но достаточно крепким, чтобы он смог выполнить возложенные на него обязанности.

– А где тогда контур? – посмотрел я на стол в поисках искомого, в ответ же Пилар просто протянул мне дощечку, что исполняла роль управляющего контура рабского ошейника. Недолго думая, я отключил в нем все функции, как это делать, я уже знал, у самого Пилара был попроще, но похожий, а потом просто сломал саму дощечку. После последних моих действий ошейник на шее старика с тихим шорохом осыпался прахом, который тут же улетучился, словно дым.

Старик напротив тут же протянул свою жилистую руку и прикоснулся к своей шее. Судя по оттенкам кожи, да и согласно сведениям, этот опальный генерал очень давно носил это украшение. Настолько давно, что уже и не надеялся от него когда-нибудь избавиться. У него на глазах выступила влага. И чтобы не смущать старика, я сделал вид, что делаю глубокий глоток любимого отвара.

– Так как я могу к вам обращаться? – еще раз спросил его я, когда поставил на стол кружку, а на меня пристально смотрели глаза стального цвета.

– Макс, – просто произнес он.

– Итак, Максимилиан, – произнес я и улыбнулся, – у меня есть к вам деловое предложение.

– А ваше сиятельство не боится, – начал он, – что я просто сверну вам шею и скроюсь из вашего замка?

– Нисколько, – я действительно не боялся. Во-первых, не в его нынешних силах. Во-вторых, не в его правилах. В-третьих, не с его проблемами. – Возможно, баронство – это единственное место, где вас не только не будут преследовать, но дадут работу.

– Где-то я это уже слышал, – произнес он и почесал свою бороду. – Наверное, перед тем, как меня продали?

– Вот поэтому, – улыбнулся я, – перед тем как обсуждать дела, я предлагаю своим людям, – последние слова я особенно выделил, – сначала заключить со мной вассальную клятву.

От моих слов старик вздрогнул. Я его понимаю, о том, что ему могут предложить принести вассальную клятву, он даже подумать не мог. Не в его положении.

– Вот только не надо говорить, что так не принято, – опережая его, высказался я и скривился.

– Я хотел сказать несколько другое, – от моих слов он несколько пришел в себя. – Ты понимаешь, что за мной тянется дурная слава?

– То, что было до меня, мне без разницы, – отмахнулся я от его слов, – а вот то, что будет после… Сразу отвечу так: проблемы моих людей это мои проблемы, так тебя устроит?

– Более чем, – произнес он и после недолгих раздумий спросил: – Где подписать?

Пилар сразу подал ему два свитка, перо и нож. Старик был не дурак и сразу понял, что к чему, это еще больше его удивило. Да, магическая клятва это вам не хухры-мухры и просто так ее уже не нарушишь. Когда были соблюдены все формальности, а в моей тубе появился пятый свиток – расту, я перешел к сути разговора.

– Итак, – кивнул я старику, чтобы угощался, – как я уже говорил, у меня есть к вам дело. С недавних пор у рода и баронства де Шен дела идут в рост, и вполне возможно, совсем скоро у нас появятся недоброжелатели. Для ограничения их количества на наших землях с моей подачи, главой рода, моим отцом, в узком месте входа на земли рода заканчивается строительство стен. Стены – это хорошо, но без надежных защитников они ничего не стоят. На первое время будет нанят отряд наемников, из которых и будет сформирован гарнизон городской крепости. Но вы сами понимаете, что это не выход, наемников всегда можно перекупить, да и чем дольше они сидят на одном месте, тем больше толстеют, а толку от них становится меньше. По моему же распоряжению на территории земель строится школа, в которой будет открыт и военный факультет, где молодых одаренных без сформированного источника, под руководством моих родственников, будут учить пользоваться силой. Все они заключат контракт с родом и войдут в гарнизон и в дальнейшем вытеснят полностью наемников с наших земель.

– Это все замечательно, – произнес старик, – ну а я-то тут при чем?

– Вот в ваши руки я и хочу вложить сначала руководство над наемниками, – улыбнулся я ему, – чтобы от них меньше проблем было, и они жирком не заплывали. А потом и встали во главе армии баронства. Собственно, я собираюсь назначить вас генералом армии баронства.

От моих слов старик аж поперхнулся отваром, который в этот момент пил:

– Ты хоть понимаешь, что собираешься сделать?

«И в чьи руки отдать армию?» – подумал я.

– Абсолютно, – произнес я с улыбкой и наклонился к нему. – Я не склонен верить «официальной» истории, – еще раз улыбнулся я. – Кстати, в моей школе, в том числе и для не военных, будут уроки военной тактики и истории. Я хотел бы, чтобы вы написали монографии по этому поводу, в свободное от работы время, но это так, отвлечение от темы разговора. Особенно я хотел бы почитать «настоящую» историю сражения, за которую вас прозвали Кровавый, – произнес я. – Хотя с таким прозвищем лично я и не согласен, но это все лирика.

– А почему не согласен-то? – вдруг каким-то охрипшим голосом спросил меня старик.

– Понимаете, – начал я свое пояснение, – всем «правильная» история политики партии хороша, только не выдерживает банальной логики. Вот вас прозвали Кровавым за то, что вы якобы очень жестоко обошлись со сдавшимися курдами, когда ворвались в захваченный ими город. Вот вроде все в этом правильно и даже логично, они же сдались. И чего вы так на них вызверились, – говорил я совершенно без улыбки, как на лице, так и в голосе. – Вот только почему-то почти нигде не говорится, что этот город… – я сделал паузу и обратился к старику: – Сколько там официально было жителей?

– Сто тысяч, – так же сухо и с хрипотцой ответил он мне.

– Так вот, – продолжил я, – почему-то почти нигде не говорится, что этот город, после всего однодневного захвата курдов, пришлось заселять заново. Так что я совершенно не согласен с присужденным вам званием Кровавого, – и привстав, перевесился над столом. – Вам нужно было дать прозвище Карающий меч или Очиститель, а не изгонять из армии с позором.

– Откуда?.. – прошептал он.

– Мои люди молоды и горячи, – произнес я, садясь обратно на место, – но, как и я, умеют и хотят работать головой. Так что где-то узнали, а где-то дошли своими мозгами. Поверьте, будь как-то иначе, этого разговора не было, в моей родной вотчине мне маньяк-душегуб не нужен. Здесь я хочу создать мир, где никакие курды не будут насиловать трупы маленьких девочек и издеваться над уже убитыми врагами. Для этого мне вы и нужны. Так и скажите, согласны вы мне в этом помочь или нет?