Владимир Абрамов - Последний барсук

— Хм… — доктор протянула пациенту планшет с записями. — Прочитай, что тут написано.

— Форма номер… — Иванов старательно без запинки прочитал текст, пока Ирина Олеговна не остановила его.

— Замечательно. Хотя бы навыки чтения сохранились. Сколько будет дважды два?

— Четыре.

— Замечательно. Усложняем задачу. Тринадцать умножить на семь.

— Девяносто один, — без запинки выдал Иванов.

— Хорошо. Ещё сложнее. Семьсот сорок три умножить на три тысячи пятьсот шестьдесят девять.

Доктор не ожидала получить ответа на вопрос, она лишь хотела понаблюдать за реакцией пациента. Для неё стал неожиданностью его почти мгновенный ответ.

— Два миллиона шестьсот пятьдесят одна тысяча семьсот шестьдесят семь.

— К-хм! — изумлённо вытаращился на солдатика пожилой мужчина.

Худой парень опустил книгу и большими глазами уставился на соседа по палате.

Полный мужчина покачал головой и взлохматил свою прическу.

Доктор на мгновение впала в ступор. Она перевернула бумагу и начала считать в столбик. Ей понадобилось около минуты, чтобы получить точно такой же ответ.

— Верно, — растерянно посмотрела она на пациента. — Ду ю спик инглиш?

— Да, я говорю на английском, — на чистейшем британском ответил Иван. — А что?

— Угу, — сделала пометку в карточке Ирина. — Парлевуа франце?

— Да, говорю, — на французском без малейшего акцента ответил Иванов. — Леон в это время года прекрасен.

— Вау! — на мгновение приподняла брови доктор, делая в карточке очередную пометку. — Шпрехен зе дойч?

Иван ответил ей и на немецком, затем продемонстрировал знание латыни. На этом минимальные познания в языках доктора иссякли, и она не стала продолжать. Ирина Олеговна начала проверять рефлексы пациента, попутно продолжая его расспрашивать:

— Иван, кто у нас президент?

— Не знаю. А у кого «у нас»?

— Так-так… Ты знаешь, в какой стране живёшь?

Ваня в ответ развёл руками и едва заметно отрицательно качнул головой.

— Ты гражданин Российской Федерации. Президент у нас Василий Васильевич Жгутин.

Это имя что-то всколыхнуло в воспоминаниях Иванова. Он прищурился, пытаясь выудить информацию.

— Ты что-то вспомнил? — доктор пальпациями проверяла нервные окончания рук парня.

— Есть что-то знакомое. Мне представился образ грозного спортивного мужчины со светлыми волосами, который мне что-то приказывает по видеосвязи. Потом много странных людей.

— Странных?

— Они не похожи на нас. У одних вытянутые острые уши и большие глаза, у других звериные уши и хвосты, у одного зелёная кожа и большие клыки, ещё один с длинными щупальцами.

— Странно… Возможно, ты вспомнил о каком-то маскараде.

Виски Иванова прострелило болью.

— Ты ещё что-то вспомнил?

— Машина… — описал он всплывший образ. — Додж Рэмчарджер. Восьмицилиндровый двигатель громко ревёт, горят люди, облитые напалмом, вонь палёной кожи и жуткие крики. Я за рулём автомобиля быстро уезжаю оттуда.

— Похоже на то, что ты участвовал в боевых действиях, — задумалась Ирина. — Возможно, амнезия связана с травматическими воспоминаниями. Иван, ты помнишь, где служил?

— Нет.

Пожилой мужчина ответил доктору:

— Судя по нашивкам, парень служил в автороте. Но это вилами на воде писано. Если он где-нибудь типа спецвойск ГРУ служил, то у него могут быть какие угодно нашивки.

Иванов уже неделю лежал в больнице. Доктора не добились никаких подвижек в возвращении ему воспоминаний.

За это время он перезнакомился со всеми соседями по палате. Худого парня звали Игорь. Он дорожный рабочий. Попал сюда из-за защемления нерва в левой руке. Полного мужчину зовут Олег, он бухгалтер и лежит с проблемной спиной. Пожилого мужчину зовут Владимир Сергеевич, но все его кличут просто Сергеич. Он проходит ежегодную профилактическую диспансеризацию из-за кучи хронических болезней, что это его ничуть не останавливает от того, чтобы каждый час бегать на улицу курить.

Соседи делились с Иваном книгами, чаем и сладостями. Он чувствовал их сочувствие и участие. С ними ему было приятно общаться.

Перед утренним обходом в палату зашёл крепкий азиат. У него поверх черного костюма был надет белый медицинский халат. Он сразу же внимательно взглянул на Ваню.

Иванову сразу не понравился этот визитер. Он ощущал исходящую от него угрозу.

— Иванов Иван? — спросил он.

— Да.

— Я психолог. Меня просили с вами поговорить.

Ваня чувствовал, что мужчина врёт. Но он не мог сказать это ему в лицо. Он же был одет как доктор и спокойно зашёл в палату, значит, имеет на это право.

— Иван Иванович, что вы помните? — впился жестоким взором в него азиат.

— Ничего. Я уже говорил об этом Ирине Олеговне и психотерапевту, которого она приводила.

— Как зовут председателя Совета Федерации?

— Кого?

— Что вы помните о Китае?

— Не знаю, — пожал плечами Иванов. — Это страна, да?

— Как сделать наниты и из них «Эликсир бессмертия»?

— Что? — ответил взором полным искреннего недоумения Иванов. — Извините, высокопочтенный, я вас не понимаю.

— Секундочку, я скоро вернусь.

Азиат вышел в коридор, на ходу доставая сотовый телефон.

— Фигасе! — проводил трубку взглядом Сергеич. — Богатые нынче психологи пошли. С сотовым телефоном, словно новый русский ходит. А говорят, что врачи у нас мало зарабатывают!

Из-за двери до слуха Иванова доносился приглушённый голос азиата, говорившего с кем-то по сотовому на китайском языке.

— Клиент ничего не помнит. Врачи поставили диагноз ретроградная амнезия… Да, совсем ничего… Есть!

Вскоре он вернулся в палату, на ходу доставая из кармана шприц уже наполненный «лекарством». Иван почувствовал от азиата смертельную угрозу. У него было чёткое ощущение, что тот собирается его убить.

— Иван Иванович, давайте вам сделаем укольчик.

— Нет! — напружинился Иванов. — Что это? Что вы собираетесь мне вколоть?

— Это успокоительное. Не беспокойтесь. Оголите предплечье.

— Не подходи ко мне.

Азиат под недоумевающими взорами других пациентов приблизился к нему вплотную и попытался схватить руку. Иван услышал его слова, хотя тот не открывал рта:

«Да не сопротивляйся ты, мерзкая обезьяна! Дай спокойно тебя убить!»

Иванов ловким движением выкрутил руку «доктора» и выбил шприц из его кисти.

Движения были ему смутно знакомы, но тело будто не привыкло у ним. В голове всплыло название боевого искусства, которое он применил — Тал-Шайя.

— Не хочешь по-хорошему? — перешёл на китайский взбесившийся «доктор», отскочив назад. — Придётся действовать жёстко.

Он запустил руку за пазуху, а в голове Вани всплыл образ пистолета, который выхватывает азиат.