Елена Звездная - Академия проклятий. Книги 1-8 [СИ]

— Юр, — я, приподнявшись, выглянула в окно. — Давай меня к Мелоуину, а потом в академию.

— Что задумала? — поинтересовался партнёр, указав направление движения вознице. — Мириться будешь?

— Наверное, — у меня вдруг настроение стало просто замечательным. — Юр, а какое вино взять?

Некоторое время на меня недоуменно смотрели, затем офицер Найтес нахмурился и строго сказал:

— Ты мириться собралась или эротическое приключение запланировала?! Какое вино, Дэй? Он и так на тебя голодными глазами смотрит, ты давай ему ещё вина налей! Женщина, совести у тебя нет.

Я нахмурилась.

— А захвати ликер из каррисы, — вдруг начал сам себе противоречить Юрао. — И вкусно, и согреет, и… от ошибок тебя лично убережёт. Я серьёзно, Дэй.

И мы подъехали к Мелоуину.

А вот денег с нас в кондитерской не взяли. Мастер-кондитер Мелоуин, глядя на нас восторженными глазами, самолично после моей просьбы сбегал на кухню и вскоре принёс огромный пакет, значительно больше того, что я просила. И бутылку ликера из каррисы подарил тоже, причём из собственных запасов достал. А потом я, оставив Юрао выслушивать благодарственные речи, поехала в академию, и мороз, холодный ветер в лицо и даже слякоть под колесами кареты меня совершенно не расстраивали.

Возница помог мне выйти из повозки, придержал, давая возможность поудобнее подхватить тяжёлый пакет, и услужливо постучал в ворота. И всё это время господин Нурх радостно улыбался, но, наверное, моя улыбка была счастливее. И когда Жловис распахнул калитку, ни о каких загадках даже не заикнулся. Правда, стоило мне войти на территорию академии, а ему — закрыть засов, как наш уважаемый гоблин, отставив левую ногу и уперев руки в боки, попытался что-то сказать, но я его опередила:

— И вот вам загадка, уважаемый господин Жловис, что на улицах Ардама, в зимнюю-то пору, делает карета без крыши?

Гоблин моргнул, задумался и опрометью бросился к калитке в стремлении разглядеть возок. Я столь же стремительно побежала к домику лорда-директора, пока главный сплетник Академии Проклятий был занят.

Придерживая пальто и стараясь не поскользнуться на узкой раскисшей от зимней непогоды тропинке, я бежала через старый парк, уклоняясь от особенно напористо тянувшихся к тропке деревьев, и моя улыбка стала шире, едва я разглядела свет в окошке на первом этаже директорского особняка.

Взбежав по ступеням, распахнула дверь, торопливо прошла к дивану в прихожей, сгрузила тёплый пакет с выпечкой и пакет с бутылью, вернулась ко входу, разулась, сняла пальто и, разматывая шарф, отправилась искать Риана.

Свет горел в малой гостиной, поэтому я совсем не удивилась, найдя лорда-директора сидящим в одном из кресел перед тем самым драконьим камином.

Удивился он.

Но удивление отразилось лишь в мерцающих чёрных глазах, да ещё неуверенной попытке подняться. А я, забыв обо всех своих обидах и даже сомнениях, подхватив край юбки, бросилась к нему, обняла с разбега и, обвивая его шею руками, прижавшись к нему крепко-крепко, тихо прошептала:

— Прости меня.

Сказала — и сразу стало легче. Так легко-легко, а ещё тепло, хорошо и спокойно, и когда он сжал меня в объятиях, так сильно захотелось, чтобы уже никогда не отпускал.

Но всё испортил скрипучий, как песком об стекло, голос:

— Пожалуй, мне пора.

Отпрянув от магистра, я рассмотрела песочную поземку по полу. Как-то совершенно не подумала я, что лорд Тьер может быть в гостиной не один… И только сейчас осознала свою ошибку.

Тёплые широкие ладони легли на плечи, привлекая к себе и обнимая меня, и Риан спокойно сказал невидимому собеседнику:

— Хорошо. Я слышал твои слова.

— Тёмных, лорд Тьер, — проскрежетал Пустынник. — Темнейших, будущая леди Тьер, — а вот это было мне.

— Всего вам тёмного, — почтительно ответила я, глядя, как расстилается, движется, перетекает по ковру песчаная позёмка.

— Береги себя, — почему-то сказал Риан.

Вот об этом «Береги себя» я и думала, пока открывалась дверь, чтобы закрыться за ночным гостем магистра, которому не составляло труда пройти сквозь стену, и я понимала, что уход через дверь — просто дань уважения лорду-директору. А вот одного я понять не могла: «Береги себя» — и это сказано давно усопшему, а сейчас наделённому силой гончему императорской гвардии?! Не понимаю!

Хлопнула уже входная дверь, напоминая, что мы остались одни.

И в то же мгновение Риан откинулся на спинку кресла, потянул меня и столь стремительно усадил к себе на колени, что ничего сказать я просто не успела. А потом и не смогла, задержав дыхание, едва губы обожгло сильным, почти жёстким, таким властным поцелуем…

— Дыши, — шёпотом приказал Риан, став бесконечно нежным.

Я не могла. Просто не могла, растворяясь в каждом его прикосновении, чувствуя, как загорается что-то в сердце, и в то же время испуганно сжимаясь от одной мысли, что сижу у него на коленях.

— Дэя, — магистр вдруг остановился и посмотрел в мои перепуганные глаза. — Просто доверься мне, хорошо?

Я кивнула и закрыла глаза.

— И дыши, — напомнили мне.

Попыталась последовать совету, но вновь задержала дыхание, едва его губы прикоснулись к моим.

— Я тебя очень сильно люблю… Дыши, Дэя, — но вот он вновь начал меня целовать, и я забыла обо всём, даже моё собственное имя кажется каким-то чужим. — Я с ужасом понимаю, что люблю тебя больше жизни и ты нужна мне настолько, что это пугает, — и ещё один бесконечно нежный поцелуй, чтобы, касаясь меня губами, почти простонать: — Ты всё для меня, Дэя. И поглоти меня Бездна, я не отдам тебя никому! Даже тебе самой.

И я начала дышать. А затем, распахнув глаза, удивлённо взглянула на Риана. «Безупречно прекрасен, волнительно притягателен, пленительно опасен», — сказала когда-то про лорда-директора Янка. Смысл выражения «пленительно опасен» вдруг стал мне предельно понятен.

— Риан, ты меня пугаешь, — честно призналась я.

— Возвращаемся к тому, с чего начали? — погладив меня по щеке, иронично поинтересовался он.

— Правда пугаешь, — прошептала я, глядя в чёрные загадочно мерцающие глаза.

— Прости, — лёгкая и такая грустная улыбка на губах. — С тобой тяжело быть откровенным в своих желаниях.

Вопросительно посмотрела на магистра. Риан, улыбнувшись, спросил:

— Как день прошёл? — промолчала, пытаясь понять, что он сейчас имел в виду. — Рассказать тебе мой день?

— А давай, — согласилась я, и как-то сразу стена между нами растаяла.

Правда, едва я попыталась встать, Риан лишь усадил меня удобнее, обнял, начал рассказ:

— После твоего возвращения в академию меня от готовности порвать что-нибудь на тысячи мелких частей оторвало получение странного послания, — тут я затаила дыхание, а Риан продолжил: — Это оказалось сообщение от одного из столичных магов, из которого я узнал, что тайным указом императора предписано изъять все тёмные камни-хранители. — И так как я не совсем поняла, магистр пояснил: — Те самые, в которых хранятся сущности давно погибших человеческих магов.