Наталья Бульба - Покер для даймонов [Тетралогия]

— Ты с Арх'Онтом говорил об этом? — Стараясь не показать, насколько мне неприятно его поведение, спросила я. Надеясь, что он и сам ощутит по нашей с ним связи, как он не прав.

— Да. Они и сами пришли к этому же выводу. Сегодня все гарнизоны переводятся на усиленный режим, а по пограничным крепостям выслали вестников. Аарон просил меня отправиться дальше на север, чтобы засечь открытие порталов.

— Но ведь…

— Все изменилось, Наташа. — Его губы коснулись моего виска, обжигая кожу. — Варидэ готова признать мое право быть Правителем Дарианы и… — он не договорил, но по тому, как непроизвольно дернулись его плечи, я поняла, насколько ему неприятна сама мысль выступить против своего отца.

Как ни странно, я тоже не испытывала от этого облегчения. Хотя и могла радоваться, что теперь Закиралю не грозит обвинение в предательстве.

— Что ты решил? — Сделав все, чтобы это звучало как можно нейтральнее, уточнила я.

Со своим выбором: идти с ним до конца, — я определилась уже давно. И пусть это и было совсем недавно по времени, но по произошедшим событиям, прошла уже целая вечность. Не знаю, легче ему было или труднее, понимая, что все, что он делает, делается и за себя, и за меня, но отступать от своего решения я не собиралась.

— Это произойдет сегодня. Бабушка в присутствии правителей объявит меня новым Ялтаром Дарианы. А тебя, — он резко развернул меня к себе, вглядываясь в мои глаза, — назовет моей женой.

— И именно поэтому ты провел ночь стоя у окна, выискивая во мгле наше будущее? — Словно не видя причин для беспокойства, с легким изумлением уточнила я.

Одновременно, и содрогаясь от неизбежного, и радуясь тому, что теперь-то он от меня уже никуда не денется.

А он, впервые с начала нашего разговора, усмехнулся. Но… уж как-то грустно.

— Нет. Я подбирал слова, чтобы уговорить тебя не следовать за мной и остаться с Аароном.

Чего-то подобного я и ожидала. Пусть радуется, что я не напоминаю, кто именно вытащил его из рук Жрицы.

— Судя по твоему мрачному настроению, ты их не нашел. А раз так — разговора не будет и тебе не придется испытывать на себе темперамент разгневанной демоницы. — Все-таки позволила я себе намекнуть на возможные последствия его необдуманных действий.

Думая при этом, что из хранящегося в сокровищнице отца стоит взять с собой в поход.

— Наполовину. — Прикусив одними губами мое ухо фыркнул он. Но вряд ли отказался от своей идеи.

— Но зато — на самую лучшую. — Парировала я, отложив мысль о сокровищнице и перебравшись к списку того, что нужно будет успеть сделать. — Когда состоится объявление?

— Ближе к вечеру. А завтра с утра мы отправимся.

Наверное, стоило сообщить ему о том, насколько хорошо мне ощутим его восторг от возможности вырваться из установленных для его же безопасности границ. Но делать этого я не стала, потому что его ответное заявление о том, что мне и самой не терпится сбежать от чрезмерной опеки, крыть будет уже нечем.

— Надеюсь, отец не собирается выдать нам в качестве охраны свою армию? — Мой голос был абсолютно невинным, а взгляд…

Хорошо, что папенька меня сейчас не видит, а то бы точно вся его личная гвардия сдувала с меня по дороге пылинки.

— Кроме наших телохранителей с нами отправляются еще Асия и Рамон. Он считает, что чем меньше нас будет, тем проще нам будет оттуда выбраться. — В глубине его глаз мелькнули шальные искры и он чуть слышно добавил. — В случае чего.

— Ты хотел сказать, тем меньше у нас возникнет соблазна влезть в какую-нибудь авантюру? — С той же наивностью во взоре уточнила я и по тому, как невесомая улыбка скользнула на его губы, поняла, что именно так оно и было.

— Он взял с меня слово, что я не позволю тебе…

Он попытался найти подходящее слово, но я решила вновь взять инициативу на себя.

— … найти приключений на мою голову. — Теперь пришло время грустно усмехаться мне. — Отец может не беспокоиться. Я может и безрассудна, но причинять боль ему, маме, тебе… не хочу.

— Он это знает. — Его пальцы скользнули по моему лицу, отзываясь в теле жаркой волной. И так было каждый миг, когда нам удавалось быть вместе. Каждое прикосновение, каждый взгляд, само ощущение присутствия, было пронзительно острым и… словно последним. — Но признавая все твои таланты, он продолжает испытывать беспокойство. Ведь ты его дочь.

Наш разговор становился все более тревожным и скользящим к грани, где чувства становятся обнаженными и беззащитными. И я не понимала, но по наитию ощущала, что он не для этого времени. Не в тот момент, когда сердце должно укрыться мощными щитами, а рука быть тверда и бескомпромиссна.

— Как тебе еще одна твоя сестрица? — С мимолетным ехидством в голосе уточнила я, вспоминая, с каким напряжением он вглядывался в лицо Жрицы.

Воспоминания о встрече с ей подобной были не самыми приятными для нас обоих. И то, что Правитель Дарианы и дочь сделал разменной монетой в своей игре, не смогло сделать краски тех картин более блеклыми.

— Я ее не знаю. — Он пожал плечами, как-то неожиданно быстро переняв эту привычку выражать недоумение у меня. — Вилдор никогда не поощрял родственных отношений. Как только я смог держать меч в руках, он отправил меня в одну из самых суровых школ, хотя мог оставить где и поближе, как это было с нашим старшим братом. Так что я даже Яланира видел всего лишь несколько раз. А Асия пропала здесь на Лилее еще до моего рождения. И я не могу сказать, что горевал об этом.

— А сейчас? — Я с интересом вглядывалась в его лицо.

Оно было самую чуточку суровым, словно на мраморном изваянии небрежная рука скульптора нанесла несколько лишних линий. Но немногим более яркий блеск серебра на его ресницах и бровях выдавали тщательно скрываемое волнение.

— Мне трудно это объяснить… — Он на мгновение отвел взгляд, будто боясь, что я увижу в его глазах то, что он и сам не может осознать, но тут же вернул его. Уже более спокойным. — Я легко принял Рае. Но в нашей с ней встрече именно она сделала первый шаг. Она всегда стремилась быть рядом со мной, она вытащила мою душу с границы небытия, она разрушила все непонимание, которое могло у нас возникнуть, она назвала меня братом и для нее это было настолько же естественным, как дышать. Асия же другая. И она не доверяет мне, так же как и я ей.

Как бы мне не хотелось попытаться убедить его в том, что это не так… я не могла этого сделать. Я видела ее слезы и, возможно, это были первые слезы в ее жизни. Я видела, как ее сердце пытается вырваться за установленные ею же щиты. Я чувствовала, как она не хочет быть одна. Но… она была слишком сильной, чтобы позволить себе это сделать.

Впрочем, все могло быть совершенно не так, как я думала. И дело было в том, что из похода на Дариану вернулись все, кроме той, кто была ее подругой.