Наталья Бульба - Покер для даймонов [Тетралогия]

Он не стал продолжать. Это за него сделал я: и он был там, где Черные Воины готовились к вторжению на Лилею.

— Только не убеждай меня, что ты нечто подобное и предполагал, требуя его себе в телохранители?

Гадриэль перестал смущать даймона и обратил свое внимание на меня. Вторя моей насмешливой улыбке.

— Раз ты не поверишь — не буду. Хотя… — его взгляд стал озорным, — после общения с Маргилу я нечто подобное и ожидал. Я не мог задавать прямых вопросов, но, как мне кажется, появление Кайлара рядом со мной не произвело впечатления ни на него самого, ни его сына.

Еще бы сотню лет назад я, может, и удивился, сколько слоев присутствует в тех замыслах, что рождаются в голове моего друга. Сейчас же воспринимал это как нечто неотъемлемое, являющееся частью его личности. Нельзя сказать, чтобы я и сам не любил многоходовых комбинаций, но… Гадриэль, буквально, дышал ими. И единственным существом, заставляющим его смущаться в таких случаях, была Лера, предпочитающая самый короткий и, на ее взгляд, правильный путь — искренность.

Воспоминание о жене пронзила душу острой болью, но… я сдержал стон и не дал ему отразиться в своих глазах. Надеюсь, ее новоприобретенные родственники помогут ей избежать расставленных Вилдором ловушек. Характеристика Гадриэля, данная Ярангиру и его отцу, была короткой, но обнадеживающей: Талтар продолжал беспокоиться о своем исчезнувшем брате и был рад узнать, что его род не прервался.

Он хотел еще что-то сказать, но тут Лайсе, выскользнув из объятий отца, отступила на шаг и бросила взгляд в нашу сторону, словно давая понять, что и нам не мешало бы присоединиться к их разговору. Я, заметив это движение первым, показав глазами другу на парочку, сбросил укрывавшие нас заклинания.

— Мой господин… — даймон низко склонил голову, как только мы подошли ближе, но больше ничего произнести не успел, прерванный черноволосым лордом.

— С этим нам придется что-то делать… Не могу же я позволить отцу своей невесты быть моим телохранителем… — Его взгляд мгновенно стал игривым, а урчащие нотки в голосе словно подчеркивали, насколько его забавляет эта ситуация.

Но я не сомневался, что Лайсе понимает, какие чувства пытается скрыть от других ее жених.

Я не видел их встречу — Гадриэль предпочел сам отправиться за девушкой, хотя и попросил князя подготовить ее к визиту… но при их возвращении во дворец присутствовал. И то, что каждый раз имея возможность прикоснуться к Лайсе, увидеть радостный блеск в ее глазах, услышать ее звонкий голос, он вспоминал о том, чего лишился я, делало их отношения чуть более напряженными, чем мне бы хотелось. Радовало одно: способности его невесты делали практически невозможными их ссоры из-за непонимания.

— Я считаю честью для себя охранять Вашу жизнь, лорд Гадриэль. А то, что я храню ее еще и для своей дочери, делает мою службу Вам еще более ценной.

Я заметил, как смутился от этих слов мой друг, но это мелькнуло и исчезло. Слишком быстро, чтобы это мог заметить даймон. Мне же удалось увидеть следы смятения лишь потому, что Гадриэль не просто спрашивал у меня совета, как ему поступить в этой ситуации, но и пытался свалить ее благополучное разрешение на меня. Весьма безуспешно.

— Для Вас, Кайлар, служба мне может оказаться неприемлемой. — Осознав, что в этом вопросе я ему не помощник, мой друг не стал ходить вокруг да около, предпочтя разрешить все как можно скорее. — В течение полугода мы ожидаем нападения воинов Дарианы на наш мир и положение моего тера может повлиять на Вашу дальнейшую судьбу.

Что ж… с точки зрения нашего разговора его ход можно было назвать великолепным, хотя и довольно прямолинейным.

— Моя дальнейшая судьба принадлежит Вам, Лорд Гадриэль. — Взгляд даймона был спокоен.

Так же как у его дочери, продолжавшей сжимать ладонь отца своими маленькими, по сравнению с его, ладошками. И это было очень трогательно: она казалась столь беззащитной и хрупкой, а он монолитным и уверенным в своем выборе, что я поторопился выбросить из своей головы мысль о том, что такое приобретение темным эльфам будет весьма кстати.

— Вы должны понимать, что делая такое заявление Вы даете мне право задавать те вопросы, которые в ином случае могли и не прозвучать.

Я едва удержал метнувшееся на лицо удивление. Тон Гадриэля был не просто резок — он был жесток. И таким моего друга знали очень немногие из числа живых, потому что выживали после того, как слышали этот голос, лишь редкие счастливцы.

— Последние несколько лет, моей единственной задачей было — выжить. — Даймон не вздрогнул, не отвел взгляда, и никаким иным способом не показал, что этот разговор ему неприятен, продолжая оставаться спокойным и чуточку отстраненным. В отличие от девушки, все плотнее прижимавшейся к отцу. — Когда у меня была возможность спать, я просто закрывал глаза и проваливался в черную бездну без снов. Когда мне давали есть, я проглатывал пищу, зная, что только она может дать мне силы вновь взять в руки меч и сражаться за свою жизнь. Но я помню каждое слово, произнесенное рядом со мной теми, кто не воспринимал меня угрозой. Я связал воедино все, что мог заметить мой взгляд, пока следил за скольжением лезвия в воздухе. И вряд ли я могу сказать Вам, лорды, что-нибудь более важное, чем то, что вторжение начнется со дня на день. Потому что Совет не позволит Ялтару Вилдору тянуть с ним дольше.

Взгляд, которым я ответил кажущемуся невозмутимым Гадриэлю, должен был показаться весьма красноречивым. Подобную мысль высказал и Риган, чье общение с Талтаром Маргилу и Ярангиром было более длительным и теплым. Такой же вывод сделал и Валиэль, чье невинное выражение лица многих вводило в заблуждение. И на этом же настаивал Карим, возможности которого и на Лилее, и на Дариане оставались предметом зависти для начальников разведок всех вошедших в военный союз рас.

— Не рассчитываете же Вы, Кайлар, что я останусь в стороне и Вам не придется, защищая мою жизнь, столкнуться со своими соплеменниками?

Гадриэль продолжал нагнетать обстановку, похоже, определяя границы возможного доверия к воину. И я уже догадывался, к чему он его подводил.

— Мне не пришлось делать выбор, — с прозвучавшей в его голосе легкостью начал даймон, — за меня его сделал Ялтар Вилдор, лишив меня одного мира и дав другой. Позволив мне произнести слова клятвы тера, он вернул мне то, что отобрал, заставив снять набиру. И он же связал мою Честь с Вашей, лорд Гадриэль, жизнью. Иного выбора чем этот, быть не может.

— А если я его Вам дам? — Мой голос прозвучал оглушительно.

И для даймона, и для его дочери. И… для моего друга.

— Он мне не нужен. — Спокойно и твердо. Не скрывая от меня своего взгляда, в котором было удовлетворение тем, что он имел.