Наталья Бульба - Покер для даймонов [Тетралогия]

Получилось.

Верхняя панель отскакивает с легким звуком выходящего воздуха, и я слышу дружный вздох: женщина, которая лежит перед нами, еще прекраснее, чем казалась, укрытая куполом. И я, медленно обернувшись к принцу, демонстративно приподнимаю бровь.

На его лице явное смущение. А вот Гадриэль… Улыбаясь, склоняет голову, признавая мою победу.

Ну с этим мне еще предстоит доверительная беседа о том, что в моем будущем с Олейором ему придется очень постараться, чтобы вернуть мое хорошее расположение к себе.

— Что дальше?

Она говорит. А я понимаю, что, как бы страшно это ни звучало, я найду в себе силы сделать это.

И, попросив всех отойти подальше, приближаюсь к возвышению, не давая себе ни одной секунды на раздумья, чтобы от сомнений не дрогнула рука, чтобы не потерять так нужную сейчас силу, чтобы выступившие слезы не застилали мой взор.

И жало кинжала вонзается в ее тело. В ту самую точку, где едва заметный узор на коже плотной паутиной перекрывает путь душе черной жрицы, чтобы вернуться назад.

И отпускаю рукоять, ощущая, как мелкой дрожью трясутся руки, а из груди рвется истерический смех.

Все остальное Асия должна сделать сама.

Холодную руку кладу на лезвие меча и… отхожу. Стараясь не смотреть на то, как становится больше лужица крови на белом мраморе…

— А у Рамона новая невеста. И она даймон. Так что, подруга, твой случай еще не самый экзотический. — И я легко и свободно улыбаюсь ей.

— Ты думаешь? — В ее взгляде все еще заметно недоверие, но приведенные мной примеры наводят ее на мысль, что все действительно не так невозможно, как кажется.

— Я не думаю. — Я перебираюсь на край постели. — Я знаю. А вот ты… — я оглядываюсь и подмигиваю растерянной драконице, — в лице всех драконов теперь моя должница.

— Тебе моей крови было мало? — Ну наконец-то прорезалось: ее взгляд так и пылает притворным недовольством, а следующий вздох застревает где-то в районе груди.

— Мне, может быть, и хватит. Но… — И я еще раз прокручиваю в уме ту идею, которая меня захватила. — Есть кое-кто, кому она очень нужна. — И я задумчиво смотрю на подругу.

Тиа садится рядом со мной и, не сводя с меня своих янтарных глаз, ждет, когда я продолжу.

— Жена князя — человек. Без проблеска магических способностей.

Она явно не понимает, о чем я говорю, и мне приходится объяснять подробнее. Растолковывая то, как коротка человеческая жизнь и как мало удается за нее сделать.

— Ей двадцать пять. Через двадцать лет она еще сохранит красоту, но… Ты представляешь, что будет с Аль’Аиром, когда она умрет, и как тяжело ему будет смотреть на то, как она стареет, как уходит блеск из ее глаз, как становятся тусклыми волосы, как морщинки покрывают ее прекрасное лицо.

— А Олейор…

От этого сравнения я сползаю на пол, сквозь всхлипывания пытаясь связно выдать ответ.

— Те сотни лет, что нам предстоит прожить вместе…

Еще не дослушав, она оказывается рядом.

Моя идея уже полностью захватила и ее, и она, не дав прийти в себя, вытягивает меня из комнаты.

Стража за дверью несколько удивлена нашему появлению, но безропотно соглашается проводить к покоям княгини Ирэн. Мы вваливаемся туда, не только не успев успокоиться, но и не подумав о том, что княгиня может быть не одна.

Не знаю, где сейчас был сам князь, но он явно не предполагал исчезновения своей супруги из спальни, причем уже одетой ко сну.

Вспышка портала, короткая фраза изумленной женщины: «Так надо» — и мы оказываемся в портальном зале крепости Зари.

Взгляды воинов-драконов не оставляют сомнений в том, как мы выглядим со стороны: три барышни в явно неадекватном состоянии. Причем одна из них в прозрачно-воздушном одеянии, так мало напоминающем церемониальные одежды оборотней.

Но, учитывая, что одна из них дочь властителя, все усиленно делают вид, что ничего необычного не происходит.

И мы, буквально таща за собой Ирэн, сломя голову несемся по коридорам, едва не сбивая с ног всех, кто имеет неосторожность попасться на нашем пути.

Дверь личных покоев главного дракона, с которым я, кстати, еще не знакома, открывается за мгновение до того, как мы ее достигаем. Словно нас уже здесь ждут.

Сам властитель, в небесно-голубом колете и такого же цвета брюках, взглядом, в котором нет ни капли удивления, смотрит на нас, ожидая, когда мы восстановим дыхание.

— Вы уверены? — И смотрит не на меня, а на свою дочь, которая, как и положено дракону, первая начинает дышать ровно.

То мгновение, которое проходит между вопросом и легким кивком головы, кажется мне вечностью, потому что именно теперь начинают появляться сомнения в правильности того, что я задумала.

Ведь кровь дракона дарует не только долгую жизнь…

Но… Перед глазами все еще стоит капсула времени, рядом с которой Ярангир встречал рассветы, как только сумел захватить чужое тело.

И я отбрасываю все тревоги. И когда его взгляд встречается с моим, я, подтверждая, что совершенно уверена в своем желании, опускаю голову.

И на лице властителя появляется удовлетворение, словно именно этого он и ожидал.

А я язвительно отмечаю про себя, как много красивых и умных мужчин в этом мире и не пора ли ему таким сокровищем поделиться со мной.

— Ну а ты? — И он обращается к княгине, которая ни о чем ни сном ни духом. — Понятно, они не удосужились тебе рассказать. Ну и, — он чуть насмешливо улыбается, глядя почему-то на меня, словно отвечая на мой внутренний диалог, — правильно. — Его пальцы легко касаются ее лба, и Ирэн, обмякнув, падает ему на руки, весьма, надо сказать, красиво. Как бы нам за эту романтику и за все остальное вместе и по отдельности… — Ждите меня здесь. — И он уходит, оставив нас одних.

Полный ритуал, по словам моей подруги, будет длиться не меньше двух часов. Чем мы и решаем воспользоваться.

Чтобы придумать очередную пакость, этого слишком мало, а вот для того… И мы, оккупировав широкое ложе ее папеньки, заваливаемся спать.

И вновь быстрой вспышкой за мгновение до того, как сон принимает в свои объятия…

Тарлас и Хаиде кидаются к нам раньше, чем стабилизируется контур портала. Над ними вспыхивают два светлячка заклинания, тела прадеда и Ригана осторожно опускаются на зеленый ковер, сотканный из трав. Рамон и Гадриэль, заляпанные кровью, падают рядом. На мордах… Другое слово, обозначающее ту часть тела, которую я вижу, не подходит даже с большой натяжкой. Так что на их мордах удовлетворение смертников, которым в последний момент заменили казнь увеселительной прогулкой в ближайший гарем.

Старший из светлых принцев, признав окружающую обстановку достаточно спокойной, чтобы начать выражать благодарности всем участникам своего спасения, делает шаг в мою сторону.