Любовь Барановская - Власть Волчицы

Неужели правителю непременно надо быть или хотя бы казаться богом, чтобы с ним считались?

― Я восстанавливаю магию в Лилее, и уже очень скоро, когда вернутся из путешествия Мои помощники Рита и Егор, всё станет как раньше, до Моего заточения, ― прогромыхал Насмешник, раздались аплодисменты. ― А пока вы будете жить на Милее, у любезно приютившей вас Киры. Если Я услышу о повторении беспорядков, зачинщики будут испепелены на месте. Да, и Голубей захватите, на Лилее никого не должно остаться.

Через час сборов и переезда замок наконец опустел.

Мом ждал в тронном зале, рассматривая новые трещины на потолке и пыль на экранах для наблюдения за другими мирами.

― Тут многое изменилось без тебя, да? ― спросила я.

― В прошлый раз было не до осмотра, ― кивнул он, и я фыркнула. ― Кстати, чего ты хотела добиться этим своим зельем правды? Я ведь и так не врал вам, сказал напрямую о своих планах.

― Думала, что это может помочь узнать что-то ещё, ― пожала я плечами. ― Вообще мы зелье не для тебя готовили, но прошлый правитель почему-то не вылил содержимое чайника, а сохранил его.

― Возможно, он предполагал подобный исход. Было забавно наблюдать за тобой. Ну, до момента с возвращением в клетку. Кажется, Я мог бы набить десяток синяков, когда меня затягивало в портал.

― Мне жаль. Согласись, ведь к лучшему, что мы остановили тебя тогда?

Он хмыкнул.

― Не уверен, что Я бы огорчился, уничтожив тогда всё. Можно ведь создать новую планету в любой момент.

― Но конкретно эти люди будут уже мертвы!

― Увы.

― Как думаешь, зачем другим богам уничтожение твоей планеты?

― Доказательство верности, думаю. Они знают, что Мои игрушки всегда были Мне дороги.

― Как ты планируешь восстановить жизнь на Лилее, если останешься на Олимпе?

― С помощью магии, конечно.

― А если твой обман тогда вскроется?

― Придумаю что-нибудь.

― Но они могут и сами уничтожить планету, если разозлятся?

― Хватит ныть, ― нахмурился он. ― Это твоя идея, не Моя. Доберемся ― разберемся. Так, а вот и новая Лилея готова.

Он подошел к засветившемуся экрану, написал пальцем в воздухе над ним название «Лилея». Соседний экран с настоящей Лилеей подернулся серой дымкой, а затем опустел. Ещё один взмах руки ― и клочья подменной планеты полетели в разные стороны.

― Что-то в этом есть. Почему Я так редко уничтожаю планеты? ― задумчиво почесал он подбородок. ― Ну, в путь.

― А ты сама-то веришь?

― Что? ― обернулась я к Гору. Мы стояли у окна-портала, Мом что-то настраивал на панели управления рядом с ним.

― Ну, я про твою идею, что религия делает людей более послушными.

― Я не первый человек, кому пришла в голову эта мысль, ― рассмеялась я. ― Подозреваю, что религия именно поэтому изначально и возникла.

― А всё же?

― Не знаю. Я определенно не считаю себя человеком религиозным. Но религия и вера ― вещи разные. Во что-то я точно верю. Во что-то высшее, мудрое. В то, что всё случается не просто так, не само собой. В чудеса и магию, конечно, тоже. Иначе как мы вообще оказались бы здесь?

― И тебе легко было принять магию и перемещения, когда ты только оказалась здесь?

― Мне было легко, ― подала голос стоящая неподалеку Кира. ― Как и Глебу. Мы надеялись рано или поздно найти что-то такое.

― А мне не очень поначалу, если честно, ― призналась я. ― Пару дней я думала, что сплю, потом ― что сошла с ума. Да и сейчас во втором варианте не до конца разуверилась. Вот вернусь на Землю, жизнь войдет в привычную колею, приключения начнут забываться ― и всё.

― Но ведь с тобой буду я, чем не доказательство? ― улыбнулся Гор.

― И Максим Петрович! ― добавила Кира.

― Хватит трепаться, ― обернулся Мом. ― Всё готово.

Не знаю, что я ожидала увидеть.

Замок в темноте, как в Лилее?

Волшебный мир, похожий на Милею?

Горный массив, в действительности существующий в Греции?

Но после того, как мы минут десять летели сквозь туман и облака (Мом сгреб нас в охапку и прямо так тащил в этом воздушном пространстве), мы остановились перед одним особенно большим и пушистым светящимся облаком.

Мом опустил нас прямо на его край, и я вздрогнула, представив, как проваливаюсь и лечу к земле с возрастающей скоростью. Но поверхность оказалась твердой, хотя и влажной, ботинки моментально промокли и потяжелели.

― Так, детишки, ведите себя тихо. Прямо за этим облаком ворота, открывающие путь к подножью Олимпа.

Я кивнула. Меня начала колотить дрожь от влажности и волнения, Гор крепко сжал мою руку и первым шагнул в туман.

За облаком и впрямь оказались золотые ворота выше Мома раз в пять, за которыми ничего не было видно. Именно от них исходил свет.

Мом кашлянул, ворота приоткрылись, выглянул невысокий старичок в серой мантии.

― Мом! Сколько лет, сколько зим, ― растянул он тонкие шелушащиеся губы в улыбке.

― Да уж, немало, ― кивнул Насмешник. ― Но не ты ли постоянно жужжал на ухо Зевсу, что Мои советы только вредят?

― Ох, как давно это было, ― зевнул дед. ― Ты по приглашению?

― Меня звали вернуться при условии, что Я уничтожу Свою планету.

Старичок сощурился.

― И как же называлась твоя планета? В какой день произошло уничтожение?

― Лилея была взорвана сегодня.

Привратник принюхался, закрыв глаза. Спустя минуту он взглянул на нас:

― А что они здесь делают?

― Дороги мне как память, вот и взял с собой прогуляться.

― Да уж, вечно у тебя какие-то зверюшки.

Ворота открылись шире, мы прошли внутрь, и я тут же зажмурилась.

Прямо перед нами начинались сияющие золотом ступени, каждая выше меня. Выложенная из серебряного кирпича дорожка уходила вправо, в сторону от громады здания.

Мом увеличился в размерах в несколько раз, теперь мы легко поместились бы у него в кармане. Туда он нас и отправил, прошептав:

― По этим ступеням вам всё равно самим не подняться. Мы, боги, не экономим на строительных материалах. Приятно быть в десятки раз больше людишек, которые суетятся где-то внизу.

Я выглянула из кармана, осматриваясь. Мы поднимались к дверям замка. Если пропорционально его уменьшить, он оказался бы заметно скромнее замка Мома.

Громыхнула огромная дверь, стражник, поклонившись, проводил нашего бога к трону. Трон тоже был целиком из золота. У кого-то здесь определенно комплексы.

На троне восседал едва прикрытый лоскутами ткани мускулистый мужчина, похожий на Мома, но с куда более серьезным и суровым выражением лица.

― Мой дорогой клоун, ты вернулся! ― грохнул Зевс потрескивающим от электричества посохом по мраморному полу. Орел на спинке трона заклекотал.

Мом неожиданно пал на колени перед троном, так что мы едва не вывалились на пол рядом.

― Я слышал, ты наконец справился с бунтом муравьев, выращенных тобой на этой глупой планетке. Давно пора было её уничтожить, как ты неоднократно советовал поступить с Землей. Теперь я оценил, как сильно ты стремился вернуться. Согласись, ведь жизнь вне Олимпа бессмысленна? Надеюсь, ты усвоил в изгнании этот урок и больше не будешь мне перечить.