Альберт Беренцев - Эльфицид: Сердце Зла

Ваша мана: 5 из 80

Будить колдуна еще раз и просить его понизить безупречность концентрации, чтобы можно было залезть к нему в мозги, Андрей забоялся, вместо этого он вернулся к Мелкой Букве и рассказал ему о проблеме.

— Все верно, — вздохнул Мелкая Буква, — Твоего уровня пока что не хватает, чтобы воздействовать на тех, у кого безупречная концентрация.

— Да, но ведь проверить нужно всех, — разозлился Андрей, — И сейчас. Может попросим его снизить свой уровень концентрации? Это возможно?

— Вообще, конечно, возможно, — ответил книжник, — Концентрация это ведь даже не игромех, это просто состояние твоего разума в текущий момент. Но если у Мартина безупречная концентрация, даже когда он спит… Я, если честно, еще не встречал таких игроков. Так что, думаю, что просить его снизить уровень концентрации — плохая идея. Он нас просто пошлет.

— Согласен, — печально сказал Андрей, — А у меня вообще ни разу за всю игру не было безупречной концентрации, все больше «паника», «шок» или «вы напуганы».

— Тебе и не нужна безупречная концентрация, — тихонько, чтобы никого не разбудить, захихикал Мелкая Буква, — Ты же психирург, а не колдун. А психирург черпает свою силу из страданий и экстремальных состояний сознания. Так что страх и боль — это норма для тебя. А вот паники и шока допускать не следует, так как при этих состояниях ты не можешь колдовать.

— Я однажды очень сильно перепугался… — припомнил Андрей, — В усыпальнице воинов, когда меня завалило термитами, и ко мне подошла их мертвая матка–нежить. Я тогда совсем сошел с ума от страха, а потом пришло священное безумие. Система так и написала. И я мог колдовать без всяких игромеханических ограничений. Я даже заставил матку термитов влюбиться в меня, хотя она и не принадлежала к разумной расе. Но сейчас я все это едва помню. Это было, как во сне…

Андрей посмотрел на Мелкую Букву, тот некоторое время мрачно молчал, а потом спросил:

— Это было, когда к тебе в голову полез твой двойник?

— Да. А что?

Мелкая Буква тихо присвистнул:

— А то. Твой двойник — очень опасен, вот что. Входить в состояние священного безумия умеют только психирурги выше двадцатого уровня. Но дело даже не в этом. Священное безумие не позволяет обходить игромеханические ограничения, оно просто дает мощные баффы. Что случилось с маткой, когда ты заставил ее влюбиться в тебя?

— Она просто исчезла, — не без труда припомнил Андрей, — Система удалила ее, как недопустимый объект.

— Хм… — задумался Мелкая Буква, — Чем больше я размышляю о твоей связи с двойником, тем больше мне кажется, что это какой–то баг системы. А за всеми багами системы сейчас стоит жаждущая нашей смерти Лига. Все это очень странно и довольно стремно, на самом деле. Ну да ладно. Этот разговор не имеет смысла, так как у нас слишком мало информации. Проверь лучше Ксиба, он один остался.

— Сейчас, нужно восполнить ману.

Андрей поморщился, предвкушая боль от применения псиалхимии, и начертил на себе руну этого заклинания, преобразовывавшего здоровье в ману. Благодаря баффам от ноздревого пирсинга все заклинания психирургии у Андрея были усилены вдвое, так что за один потерянный хитпойнт Андрею теперь давали целых два пункта маны. Поэтому Андрей нанес себе урон в тридцать семь очков здоровья, чтобы восполнить ману до 79 из 80. Потом он выпил четыре айрана, любезно предоставленных Мелкой Буквой для проведения проверки, и восполнил потерянное здоровье до шестидесяти девяти.

Завершив таким образом мероприятия по восстановлению маны и здоровья, Андрей подошел к рептилоиду. На этот Андрей не опасался, что жертва проснется, поскольку Ксиб перед отходом к продолжавшемуся уже почти половину суток сну угасился каким–то мощным снотворным. Так что вероятность, что Андрей случайно разбудит рептилоида, была невелика. Ксиб действительно даже не заметил, что его проверяют, как и все остальные, кроме колдуна и проверенного добровольно книжника. Андрей начертил руну. Над чешуйчатой головой рептилоида метнулась фиолетовая вспышка, а потом возникла надпись:

Xib

Служба

Служба недоступна

Служба недоступна

ДУША ЭТОГО ИГРОКА МЕРТВА.

ЕГО ИМЯ ВПИСАНО В РЕПТИЛИУМСКИЙ ПРОТОКОЛ.

Он ваш враг и смертельно опасен для вас и ваших друзей.

Андрея всего трясло, он каждую секунду бросал взгляд на Ксиба, как будто тот сейчас обратиться в какое–то неведомое чудовище. Находиться а замкнутом помещении с рептилоидом теперь было страшно, Андрею хотелось убежать отсюда, как можно дальше и скорее, но бежать было некуда.

— Ну? — мрачно спросил ожидавший результата проверки последнего члена отряда Мелкая Буква.

Андрей сперва хлебнул воды из фляги и только потом ответил, шепотом и настороженно озираясь:

— Надпись красная. Системная ошибка. А потом написано, что душа Ксиба мертва. И что его имя вписано в Рептилиумский протокол. А в конце — что он наш враг и смертельно опасен для нас.

— Но это же бессмыслица, — нахмурился книжник, — Ксиб мог убить нас уже раз сто. Но он этого не сделал, наоборот, Ксиб всегда пытался минимизировать потери. Да, он предлагал перерезать тебе глотку в прошлой локации, но это было проявлением заботы обо всем остальном отряде. Не обижайся. Как ты помнишь, я тогда помешал ему. Если честно, я теперь не знаю, что делать. Мы не можем убить Ксиба, даже пытаться прессовать его — опасно. Без него мы все здесь умрем.

Повисло молчание, Андрей понимал, что Мелкая Буква прав.

— Может, он ведет нас в ловушку? — спросил Андрей, нарушив тишину и тут же осознав, что спорол глупость.

— Мы уже прошли десятки ловушек, — покачал головой Мелкая Буква, — Ксиб мог нас бросить в любой момент, и мы бы все погибли. Он настолько хорошо знает этот данж, что мог бы даже разделить нас, а потом перерезать всех по одному. Ксиб пока что ни разу не сражался на наших глазах, но не забывай, что он высокоуровневый вор по классу и партизан по классовой спецификации. Он умеет тайно убивать совсем чуть–чуть хуже ассасина. В любом случае, такие цели, как мы, не представляют для него никакой проблемы. Именно поэтому я теперь ничего не понимаю, и это меня пугает. Что именно там было написано? Повтори еще раз.

Андрей с ужасом взглянул на Ксиба, но тот все еще сопел во сне, за прошедшие часы рептилоид даже ни разу не пошевелился. Потом Андрей повторил системное сообщение. Мелкая Буква некоторое время размышлял.

— Хм… Я не знаю, что значит «его душа мертва», — наконец прошептал книжник, — В этом Мире, конечно, есть такое выражение, но оно чисто метафорическое, как и в нашей реальности. Никаких мертвых душ тут нет. Нежитью Ксиб совершенно точно не является, нежить в этом Мире не умеет так хорошо маскироваться под живых. Что же касается упоминания Рептилиумского протокола, то здесь все еще таинственнее.