Альберт Беренцев - Эльфицид: Сердце Зла

Места здесь были мрачными, над окруженным рыжими холмами озером Харперриг в сером небе стремительно плыли уже по–зимнему тяжелые облака, разогнавший остатки тумана ветер становился все сильнее и холоднее. Вдали возвышалась одинокая средневековая сторожевая башня, а чуть ближе на берегу небольшого залива зеленел деревянный домик. Возле домика стояли автомобили, но никакого иного присутствия людей заметно не было.

По озеру ходили волны, а вода здесь имела какой–то странный фиолетовый оттенок. В такие дни, как сегодня, легко было поверить в городские легенды, утверждавшие, что в недрах шотландских озер до сих пор обитают древние чудовища.

Но окружающий пейзаж едва касался сознания Сагануренова. Детектив грыз мятную зубочистку и думал о картофелине, только о ней. Что хотела сказать Энни этой картофелиной? Что местный фермер сотрудничает с Лигой? Сагануренов уже проверил свои информационные базы, незаконно скачанные из Евросоюзовских электронных архивов, и те подтвердили, что никакой фермы здесь официально не зарегистрировано. Поиск в гугле фотографий фермы, где погибла Энни, тоже ничего не дал. Так что, чтобы найти фермера, придется долго опрашивать местных. При этом Сагануренов все еще сомневался, что ему вообще следует искать фермера. Он был убежден, что террористов из Лиги никогда не было на картофельном поле, где он обнаружил тело ученицы, поскольку там не было ни следов протекторов автомобиля, ни чьих–либо следов вообще, кроме следов самой Энни. Следы Энни Сагануренов отследил до каменных холмов к востоку от картофельного поля, там они потерялись. Следы ясно говорили о том, что Энни шла сюда, уже получив квантовую травму мозга и умирая. Но откуда она шла? И картофелина, проклятая картофелина…

Пока Сагануренов размышлял, он, незаметно для себя самого, пересек асфальтовую дорогу, ведущую на юг в холмы от небольшого лодочного причала, и дошел до двухэтажного зеленого домика, частично деревянного, но выстроенного на каменных руинах какого–то древнего замка. За постройкой располагалась маленькая разрушенная средневековая конюшня. Из домика слышалась музыка, а на лужайке перед ним пожилой джентльмен курил сигару. Табличка извещала, что это мини–отель «The Keep».

При приближении Сагануренова седой джентльмен неспешно поплевал на сигару и, таким образом затушив ее, сунул в карман. Сагануренов вежливо приподнял шляпу:

— Добрый день, сэр. Можете не беспокоиться по поводу сигары, я не собираюсь доносить, что вы употребляете табак вне вашего дома.

— Сразу видно, что вы не шотландец, сэр, — улыбнулся белоснежной улыбкой старичок, все зубы у него во рту определенно были искусственными, — Шотландец бы наоборот вызвал полицию, предупредив меня об этом заранее, само собой. А еще шотландцы не разгуливают по холмам в городских ботинках и костюмах.

Джентльмен скептически оглядел перепачканного в грязи Сагануренова и только потом представился:

— Дейд Даб, сэр. Могу я вам чем–нибудь помочь?

Сагануренов еще раз приподнял шляпу:

— А я Иван Александрович Сагануренов. Лучший в мире частный детектив. Вот, возьмите.

Сагануренов вынул из кармана визитку с Колобком и лисой и протянул старику.

— Ого, бумажная визитка, — удивился Дейб Даб, — Вижу, что вы человек старой школы. Так что вас привело в наши печальные края? И зачем вы сжимаете в кулаке картофелину? Простите мое любопытство, мистер Иван, но в наших краях не часто встретишь частного детектива, разгуливающего с гнилыми корнеплодами.

— Убийство, сэр, — коротко пояснил Сагануренов, — В паре миль к востоку отсюда, на ферме. Эта картофелина — важнейшая улика. Вы случайно не знаете владельца фермы, о которой я говорю?

— Увы, — Даб пожал плечами, — Я не местный. Мы приехали сюда из Эдинбурга, чтобы отпраздновать день рождение моей правнучки. Если память меня не подводит, она младшая из моих правнучек, и ее зовут Мюрри. Ей исполнилось семь. Однако я вижу, что вы совсем измучены своими изысканиями, сэр. Честно говоря, вам бы не помешала пара чистых брюк. Но лишних брюк у меня нет, зато, если вы войдете в дом, то там сможете воспользоваться душем, а еще пропустить стаканчик виски за здоровье Мюрри. Дрону–прислуге скажите, что вы — гость мистера Даба, то есть мой. Прошу вас, сэр, не отказывайтесь. Вижу, что вам необходим отдых.

— Вы правы, мистер Даб, благодарю, — ответил Сагануренов, уже в третий раз за время разговора приподнимая шляпу, — Но будет ли это удобно? Боюсь, что я совсем не знаком с вашей правнучкой, хотя уверен, что она очаровательная девчушка. Но будет ли уместным вот так запросто придти на чужой день рождения?

— Да бросьте, мистер Иван, — рассмеялся Даб, снова раскуривая сигару, — Мы со старухой, царствие ей небесное, в свое время нарожали шестерых, а они нарожали еще больше. Так что на день рождения Мюрри заявилась сотня человек, причем имен половины из них я уже не помню. Так что я знаком со своей родней не больше, чем с вами, сэр, да и родня друг друга знает не лучше. Так что вас вполне могут принять за какого–нибудь дядюшку Хораса из Данфермилна, и ваше присутствие на празднике никого не смутит, уверяю вас.

— Ну что же. Я принимаю ваше предложение, — кивнул Сагануренов, — Спасибо, сэр. Я действительно не прочь хоть немного отдохнуть, я уже вторые сутки на ногах, если позволите.

Сагануренов еще раз приподнял шляпу и, оставив Даба докуривать сигару на лужайке, прошел к дому и поднялся по деревянным ступенькам к двери. Когда он толкнул старую дубовую дверь и вошел внутрь, на Сагануренова разом обрушились звуки и краски праздника.

Помещение, где оказался Сагануренов, судя по всему, раньше было средневековым пиршественным залом какого–то мелкого лэрда, которому и принадлежал в древности замок, переделанный сейчас в мини–отель. На второй этаж вели массивные дубовые лестницы, а сам зал был отделан почерневшими от времени деревянными панелями. В центре зала стояли сдвинутые столы, покрытые огромной белоснежной скатертью, уставленной блюдами и напитками. За столом расположилось действительно очень многочисленное потомство мистера Даба, уже изрядно подвыпившее и нарядившееся в бумажные колпаки для вечеринок на американский манер.

Во главе стола восседала счастливая Мюрри в бумажной короне, вокруг нее сидели подружки. На ближайшей к имениннице части стола никакого алкоголя, разумеется, не было, зато там стояли разноцветные соки и сладости в изобилии. Алкоголь же начинался там, где, как сразу определил Сагануренов, сидел отец Мюрри, толстый краснолицый мужчина. Мать Мюрри, кудрявая брюнетка, сидела напротив мужа. Шум, издаваемый собравшейся за столом компанией, перекрывала чересчур громкая музыка, игравшая из расположенных под потолком динамиков. Вроде бы это был какой–то K-pop, доставлявший, судя по всему, имениннице истинное удовольствие, потому что Мюрри подпевала и даже хлопала в ладоши под музыку.