Руслан Рубцов - Копатель-2

— Я — Адам, а девушка рядом со мной — Селена. Мы держим путь до Кретензии. Собирались разбить лагерь неподалёку, но потом заметили, что рядом кто-то есть. Так и наткнулись на вас.

— Вот как… Понятно, понятно, — глава лагеря почесал бакенбарды и взглянул на меня. Его серьёзное выражение лица стало мягче. — Раз уж вы здесь, то почему бы не присоединиться к веселью? У одного из жителей сегодня именины, так что мы устроили праздничное застолье!

— Благодарю за приглашение! — я украдкой взглянул на Селену. Она кивком показала, что согласна с моим решением.

— Хоть и не можем предложить ничего особенного, мы всегда рады гостям! Потому не стесняйтесь и садитесь за стол! — громко сказал людокот.

Мы разместились за круглым столом, возле которого оставалось ещё полно места. Глава сел напротив нас. По его просьбе какая-то дама сразу же накрыла стол, и мы принялись трапезничать. Окружающие уже позабыли о том, что пятью минутами ранее в их лагерь пришли незнакомцы. Сейчас они беззаботно пели песни и танцевали.

— Говорите, идёте в Кретензию… — разжёвывая очередной кусок мяса, многозначительно растягивал глава. — Я бы не советовал. В стране сейчас стало слишком неспокойно.

Услышав это, мы с Селеной переглянулись. Я с вопросом в глазах посмотрел на котолюда, который наполнял свою кружку.

— Как один из тех, кому довелось познать всё на собственном опыте, поделюсь с вами: несколько месяцев назад в стране случился переворот. Нашего великого, но порядком обессилевшего за десятки лет короля, свергли с поста, — Лексио заиграл скулами. На его лице чётко играла одна эмоция — злость. — Я состоял в королевской гвардии, а под моим руководством находился не один десяток элитных воинов. Целых двадцать лет мне пришлось отдать, чтобы добиться этой должности, но эти твари…

Ярость взяла над мужичком верх, из-за чего деревянная ложка в его руке хрустнула пополам.

— Извините, не могу держать себя в руках, как только вспоминаю о произошедшем… В общем, к власти пришли не совсем хорошие люди. До переворота в стране была умеренная меритократия. При ней к руководству допускались лишь исключительные личности, но это не значит, что простой народ находился под давлением. Можно с уверенностью сказать, что последние двадцать лет наша страна лишь процветала, — сделав неровный вдох, Лекс продолжил. — Но новый правитель и его подчинённые не такие. Их взгляды куда более радикальны. По мнению нового правительства: любой, не важно простой человек или занимающий должность, должен быть достаточно силён и умел для того, чтобы иметь право голоса. Им плевать на мнение простого народа. Они пытаются править страной при помощи силы. Я сам наблюдал, как люди не выдерживали и сбегали из страны целыми деревнями. И знаешь, что предпринял новый правитель?

— М?

— Создал карательные отряды. При малейшем намёке на побег или восстание — отряды устраняют угрозу в зародыше. Но если бы только это… Зачастую карательные отряды просто творят что вздумается, терроризируя мирных жителей. Собственно, те, кому удалось выжить и сбежать из страны, сейчас составляют больше половины нашего лагеря.

— Но разве правитель не понимает, что в таком случае некому будет работать? Кто же тогда займётся производством еды, одежды и прочих вещей?

— Ты думаешь наверху кого-то это волнует? Если бы новому королю было интересно и дальше развивать страну, мы бы сейчас здесь не болтали. Лично зная людей, находящихся в верхушке власти, я уверен, что они просто устроят войну с одной из соседних стран, чтобы восполнить нехватку ресурсов.

— Значит нам не стоит идти дальше? Куда же тогда податься?

— Идти или не идти — это вам лучше самим решать, но если желаете спокойной жизни, я бы не советовал. Можете отправиться на север или на запад. Уверен, в тех странах дела идут куда лучше. В крайнем случае, оставайтесь в нашем лагере. Мы всегда рады новым лицам. Вместе веселей, да и куда безопасней.

— Разве ваш лагерь расположен не рядом с Кретензией?

— Э, нет! Хоть мы и находимся вблизи, но территориально всё же на границе с ними. Да и плюс кочевой жизни в том, что можно в любую минуту убраться подальше, — хихикнул Лекс. — Что бы вы не решили, советую вам хорошенько обдумать. Если захотите остаться — никто не будет против.

Глава лагеря допил содержимое кружки, громко поставил её на стол и отправился к другому столу. Уже через пару секунд он о чём-то весело трепался с молодым парнем и во весь голос хохотал.

За столом остались лишь я и Селена. Мы обсуждали, как поступить дальше. Стоит ли нам отправиться в другую страну или остаться с этими людьми? Решением было переждать пару дней и взвесить все «за» и «против».

— Достань палатку, я пойду поставлю её неподалёку, — девушка протянула руки в ожидании, пока я передам необходимое. Перед тем, как вынуть мешок из хранилища, я огляделся по сторонам. Хотя никто за нами не наблюдал, мне было спокойнее отойти подальше от лагеря. — Спасибо! Как будет готово, я тебя позову.

Оставив Селену, я присел обратно за стол. Сейчас было неплохое время, чтобы собрать побольше информации.

— Мил господин, какими судьбами? — напротив меня уселась девчушка с торчащими полукруглыми ушками. Я не мог не узнать её голоса. А после того, как она спародировала Грэма, у меня не осталось никаких сомнений. Передо мной находилась Майна.

Девушка, которая доставила массу проблем, а затем сбежала со своим братцем, сейчас странно смотрела на меня. Поначалу она загадочно улыбалась, а после стала серьёзной, но всё равно не произнесла больше ни слова, в ожидании моего ответа.

— Не думал, что такие совпадения возможны. Раз мы встретились, снова попробуешь меня ограбить?

— Пожалуйста, не нужно на меня злиться! Я вообще-то хотела бы попросить прощения… — начала Майна. — Извиниться за своё прошлое поведение… Вопреки проявленной вами доброте, я сотворила много ужасных вещей. После произошедшего брат долго меня за это ругал, а я пообещала ему, что больше не буду делать ничего подобного…

— Надеешься, что после всего произошедшего тебе поверю? — сквозь зубы процедил я. Эта девушка навредила двум моим подчинённым, но что хуже — угрожала жизни Селены. Тогда, в пещере, я изо всех сил сдерживался, чтобы не убить мерзавку ненароком. — По-твоему, одного обещания достаточно, чтобы всё забыть и простить тебя? Думаешь, раз ты, как говоришь, ступила на верный путь, то мы теперь должны взяться за ручки и пуститься в пляс? Не слишком многого просишь?

Во время моего ответа у девушки сначала расширились зрачки, затем она повесила голову и даже пустила слезинку. Не знаю, сколько в этом было наигранности и сколько искренности, но я сказал, как есть. Мне такое сложно простить, а тем более поверить этой девушке. Да чего уж греха таить, от одного её вида чешутся кулаки.