Анна Бахтиярова - Дух лунной башни

Я физически ощутила прошедшее по рядам волнение, смешенное со сладким предвкушением. Чужие эмоции накрыли крышу, оставив в воздухе терпкий аромат. Так пахнет горячий чай с ягодами в пасмурный дождливый вечер за окном. Первыми руки к небу подняли Джемма и Ульрих. Потянулись к нему, словно жаждали коснуться кончиками пальцев низких лохматых туч, царапнуть ногтями и стянуть, как одеяло, с задремавшего солнца.

Мгновенье, и ввысь взметнулся частокол рук, как молодой лес, мечтающий о внимании небесного светила. Всё вокруг заполнил шепот, звучавший в разнобой. Избранники читали особое заклятье, нарочно не попадая в такт. Слов не разобрать, только шипящие звуки — таинственные и чарующие. Отвращение, переполнявшее меня часы напролет, растворилось. Глаза приковались к небу.

Минуты тянулись медленно, тягуче. Ничего не происходило, всё тот же ветер лупил ледяными потоками, да тучи готовили новую порцию слез. Но в душе поселился крохотный лучик надежды на благополучный исход. Не знаю, что на меня нашло. Сказалось всеобщее предвкушение, или в заклятье вплели особую магию? Но я застыла в ожидании чуда, забыв обо всем на свете.

— Сейчас! — громко крикнул Ульрих.

Десять пар рук схватили небо и сдернули прочь.

Или не небо. А морок, магическое покрывало, прятавшее колледж с момента нашего прибытия. Оно упало и рассыпалось в прах. Остатки сгинули, как пыль, вместе с порывом ветра — нового, теплого, веселого.

Вниз свободно проникли солнечные лучи, золотя все вокруг.

Не было мрака никогда. Только иллюзия.

Гвендарлин обретал истинный облик, переливаясь всеми цветами радуги.

А я смотрела и смотрела — в голубое небо, сливающееся на горизонте с морем. В пейзаже не осталось прежнего уныния. Вернулись краски. А с ними и желание жить.

Кто-то восторженно ахнул.

Десять шаров, похожих на огоньки — два золотых, три серебряных и пять бронзовых — вылетели из стены, из самых недр колледжа. Благословения, предназначенные избранникам, на несколько секунд зависли в воздухе, чтобы дать возможность полюбоваться собой. Обманчивая неподвижность и резкий бросок. Каждый шар без труда нашел владельца, пройдя сквозь плоть — прямиком в грудь. Ученики повалились на колени, чтобы мгновение спустя подняться с горящими от гордости глазами.

— Поздравляю! — директор Бритт снова поднялся и зааплодировал. — Вы получили дары Гвендарлин! Свершилось! Их суть каждый из вас познает в течение года. Не прогадайте. Воспользуйтесь ими с умом.

Мой восторг мгновенно притупился. Очарование, подаренное таинством, растворялось, уступая место привычному беспокойству. Джемма с лисьей улыбкой на кокетливых губах пожала протянутую ладонь Свена. Ульрих приветливо кивнул кому-то из гостей, но заметил меня и отвернулся.

— Согласись, зрелище впечатляющее. Я вижу его из года в год, и всё равно радуюсь, как мальчишка. В первый раз накрывает с головой.

— Угу. Накрывает.

С крыши меня увел Эмилио Ван-се-Росса. В памятный зал со стеклянным прямоугольником — тренировать волю, а заодно получать по шее и остальным частям тела своей же темной магией. Объявил, что даже бессонная ночь не дает права пропускать особые занятия. Я не сопротивлялась. Эмоции захлестывали. Лучше выплеснуть злость с утра пораньше, чем пожинать плоды на занятиях.

Первый же выброс сбил с ног. Кувыркнувшись в воздухе, я плашмя влетела в зачарованное стекло. Рухнула на пол, приложившись спиной и затылком. В ушах загудело мощной трубой. Мягкий настил сгладил болезненные ощущения, но магический удар оказался слишком силен, почудилось, в голове взорвались карнавальные фейерверки. Я закашлялась, отмечая в уме, что это не последний рикошет. Внутри всё клокотало, горячий, как лава, гнев жаждал найти выход. Снова, снова и снова!

— Кто тебя взбесил, Лилит? Свен? Джемма? — спросил средний герцог, когда я врезалась в стену и сползла по ней на пол в четвертый раз подряд.

— Все! Пялятся, как на зверушку с двумя головами и пятью хвостами! И Дюваль хорош! Зачем потащил на обряд меня? Никого другого не нашел?!

— Мэтр Дюваль, — поправил Эмилио. — Он питает слабость к сильным ученикам. Точнее, к сильным ученикам с темной магией. А ты привлекла много внимание. Не расстраивайся. Рэм Дюваль — талантливый педагог. И справедливый. Войдя в число его любимчиков, ты многому научишься.

Я поднялась с пола, отряхивая синюю форму.

— Почему же вы не позволили ему тренировать меня здесь?

В стальных глазах среднего герцога промелькнули задорные искорки.

— Я тоже питаю слабость к темным. Полагаю, леди Дитрих рассказала, что нас с каждым годом становится всё меньше. К тому же, мы с тобой соседи.

Он солгал. Без сомнения. Не назвал истинную причину. Мэтр Ван-се-Росса, как и младший брат, выполнял поручение матушки. По собственной воле палец о палец б не ударил. Обида захлестнула арканами, ранящими плоть, и стеклянный прямоугольник, как и накануне, наполнился черным дымом.

— Браво, Лилит! — развеселился Эмилио. — Десять баллов. За постоянство!

Дыма прибавилось. Теперь я злилась на себя. И чего разобижалась, как изнеженная герцогская дочка? Подумаешь, что мэтру наплевать! Разве когда-то было иначе?

Захотела особого отношения? Идиотка!

Эмилио сжалился. Открыл магическую дверь. Я выползла на животе, сотрясаясь от кашля, того гляди, внутренности наружу вывалятся.

— Ненавижу, — прошипела под нос.

— В этом ты мастер, — мэтр подал руку, помогая подняться. — Но если не избавишься от этого мастерства, однажды оно тебя погубит…

По дороге к сектору полуцветов мы не встретили ни души. Древний колледж досматривал последние сны. Хорошо. Успею привести себя в порядок, пока остальные спят. От волос воняет — жуть! От одежды тоже. Если с тренировками так пойдет и дальше, никакого гардероба не хватит.

Эмилио шагал рядом, о чем-то сосредоточенно размышляя. Задумчивость придавала красивому лицу благородство и одухотворенность.

— Как поживает кот? — спросил он, остановившись у двери моего нового дома.

Я пожала плечами. Не поймешь, вежливость или издевка.

— Знаю, тебе кажется появление кота насмешкой, — средний герцог выразительно приподнял брови. — Не спеши ругать подарок. Связь с животными — один из самых загадочных и редких видов магии. Знаешь, почему герб Гвендарлин — птица? Нет? Я так и подумал. Пернатыми повелевала Гвенда Ван-се-Рмун. Она подчиняла их и даже умела видеть птичьими глазами.

Я открыла рот от изумления. Ну и дела!

— Кота зовут Урсул, — вырвалось на эмоциях. — Он сам сказал. То есть, не сказал, а вложил в сознание. Я предлагала другие имена, но ему они не понравились.

— Не удивительно, коты — животные с характером, — на губах Эмилио заиграла мальчишеская улыбка, превращая мэтра в своего парня. — Удачного дня, Лилит.