Роберт Говард - Сборник Избранные произведения в 8 томах. Компиляция

К тому же он так неистово лягался, что умудрился-таки снова выскользнуть у меня из рук. И уж конечно, то была его собственная ошибка! И нечего ему теперь кричать на всех углах, будто бы я специально выпустил его ногу с таким расчетом, чтобы он рухнул головой прямо на камень!

Я уже было нагнулся, чтобы снова поднять Змеюку, но тут вдруг услышал невдалеке бешеный топот лошадиных копыт и посмотрел в ту сторону. Сквозь чащу неслась чертова погоня, снаряженная доблестными гражданами Олдервиля. Дьявол! Оказывается, я потратил чертову прорву времени, гоняясь за Мургатройдом по кустам, и позволил преследователям приблизиться к нам почти вплотную! Поэтому я одним рывком поднял его с земли, перебросил бессознательное обмякшее тело через луку седла и помчался в сторону Индейской реки. Капитан Кидд снова оторвался от погони с такой легкостью, будто у тех идиотов все лошади в одночасье охромели. А когда Кэп вынес нас на восточный берег реки, олдервильцы уже находились так далеко, что их пули не могли достать нас.

За прошедшие несколько часов вода в реке заметно поднялась, она бурлила, кипела, плевалась клочьями пены; а пешеходный мостик был всего-навсего простым, хотя и толстым бревном, переброшенным с берега на берег.

Но мой Капитан Кидд смог бы перейти на ту сторону даже по жердочке! Так что мы уверенно двинулись вперед, и все шло отлично, но как раз на самой середине бревна Змеюка вдруг очнулся и увидел прямо под собой грохочущий седой водоворот. Он опять начал дергаться, лягаться, завывать от ужаса и, неистово дрыгая ногами, оцарапал Капитану Кидду шкуру своими дурацкими шпорами. Тогда Кэп страшно обиделся и повернул голову, чтобы укусить меня за бедро, поскольку во всех наших неприятностях привык винить одного меня. Так или иначе, он потерял равновесие, и все мы с громким плеском свалились в ревущий поток. Едва нам удалось вынырнуть, как я тут же ухватил одной рукой Капитана Кидда за хвост, а другой успел сцапать за шкирку Мургатройда, и Кэп бодро устремился по направлению к западному берегу. Я вообще иногда сомневаюсь, найдется ли в мире такая река, какую не сумел бы переплыть мой Кэп! Мы были уже недалеко от цели, когда позади нас раздалась пальба: это погоня наконец-то добралась до берега реки. Тем идиотам из Олдервиля очень уж хотелось меня подстрелить! Но, по-видимому, они не могли толком разобрать издали, какая голова кому принадлежит, и потому часть народу стреляла и в Змеюку тоже. Просто так, на всякий случай. Для гарантии. Умник Мургатройд не выдержал и разинул пасть, чтобы объяснить тем дурням, что к чему, но тут же нахлебался воды и, черт его побери, чуть не утонул!

А затем из зарослей на западном берегу вдруг отрывисто зарявкал винчестер и кто-то из преследователей отчаянно завопил:

— Стой, ребята! Это ловушка! Проклятый Элкинс заманил нас в засаду!

И эти придурки разом повернули своих лошадок и галопом умчались обратно в свой долбаный Олдервиль.

И что б вы думали? С перепуганным пальбой и нахлебавшимся воды Змеюкой сделался самый настоящий припадок. Он опять принялся отчаянно брыкаться, выкручиваться и выкрутился-таки из своей нижней рубашки, оставив ее у меня в руках; и как раз в тот момент, когда я уже нащупал ногами твердое дно, чертов дурень окончательно вырвался из моих объятий. Река закрутила его в водовороте и помчала вниз по течению.

Я одним прыжком выскочил из воды на берег и, не обращая внимания на Капитана Кидда, который на радостях от души лягнул меня, схватил с седла свое лассо. Тут из зарослей на берег выбежал Гусак Уилкерсон. Он размахивал над головой винчестером, нелепо приплясывал и вопил:

— Не вздумай дать ему утонуть, чтоб ты лопнул! Вся моя предвыборная кампания поставлена на кон из-за соревнования по орфографии! Сделай же что-нибудь!

Тогда я шустро пробежал по берегу несколько сот ярдов, хорошенько раскрутил лассо и набросил его на Змеюку. Петля, правда, затянулась прямо у него на голове, чуть пониже ушей. Такой бросок при всем желании трудно назвать удачным, но на большее в тех условиях я оказался просто не способен, а в природе мало какая вещь умеет отрастать заново так же быстро, как кожа на человеческих ушах!

Но я все же вытащил парня из реки; и ни один непредвзятый человек не назовет иначе как самой черной неблагодарностью те обвинения Змеюки, какие он позже постоянно выдвигал в мой адрес! Подумать только, мерзавец имел наглость утверждать, будто бы я намеренно протащил его по самым острым камням, сколько их нашлось на дне Индейской реки. Это подлая ложь! Хотел бы я знать, как можно вытащить человека из Индейской реки, не ободрав, хотя бы малость, евонную шкуру об тамошние камни! А ведь Мургатройд, ко всему прочему, так нахлебался воды, что вообще едва не испустил дух!

Едва он оказался на берегу, как к нему тут же подскочил Гусак Уилкерсон, перевернул его на живот и начал плясать у него на спине, стараясь посильнее притоптывать обеими ногами. Позже Гусак несколько туманно объяснял мне, будто именно так следует делать искусственное дыхание утопленникам. Честно говоря, не думаю! Ежели судить по тому, как ужасно вопил при этом Змеюка, эта процедура нанесла ему куда больше вреда, нежели пользы.

Так или иначе, но всячески поощряемый Гусаком Мургатройд изрыгнул никак не меньше трех галлонов воды. Когда он вновь обрел дар речи, то сразу же начал использовать этот бесценный дар не по назначению, перемежая свои жалкие угрозы весьма невнятными богохульствами. Гусак наконец оставил его в покое и сказал мне:

— Забрось его на спину своему зверю, и поспешим обратно, в Брехливую Собаку! Моя лошадка сбежала, едва началась пальба. Мне почему-то с самого начала казалось, что те придурки из Олдервиля погонятся за тобой, а ты станешь уходить от них короткой дорогой. Потому-то я и встречал тебя здесь. Поторапливайся! Ведь нам еще придется оказывать Змеюке определенные знаки медицинского внимания. Потому как в своем нынешнем плачевном состоянии он вряд ли сможет быть хорошим судьей на нашем празднике орфографии!

Мургатройд был еще слишком слаб, чтобы твердо сидеть в седле; поэтому мы просто повесили его поперек, словно коровью шкуру на заборе, и двинулись вперед. Я вел Капитана Кидда в поводу, а надо сказать, что мой Кэп начинает буквально сходить с ума, ежели на его спине оказывается еще кто-то кроме меня. Вот почему мы не успели пройти даже мили, когда Капитан Кидд вдруг резко извернулся и сладострастно вонзил зубы прямо в заднюю часть мургатройдских штанов. До этого самого момента Змеюка лишь слабо, болезненно стонал, да еще время от времени униженно умолял остановиться и спустить его на землю, дабы он мог сообщить нам свое самое заветное, последнее предсмертное желание. Но, познакомившись поближе с зубами Кэпа, он испустил поразительно громкий вопль и разразился выражениями, совершенно неуместными в устах умирающего.