Ника Иванова - Укрощение упрямого [СИ]

− Мамуля, привет, − первым делом произнёс Егор, после того, как услышал в трубке любимый голос.

− Привет, солнце моё. Как у тебя там? Не надумал увольняться? — н-да, провести маму всегда было очень трудно. Откуда-то она всегда знала, что у сына на уме.

− Написал заявление, осталось отработать ещё неделю, − признался Егор.

− Вот и правильно. Если душа не лежит, нечего торчать в этой конторе. Ты там даже друзей нормальных не завёл, сплошные конкуренты.

− Мам, да сейчас почти везде так. Гонки по вертикали карьерной лестницы нас всех когда-нибудь доконают, − усмехнулся Егор и, чуть помявшись, решился задать щекотливый вопрос: − Я вопрос задать хочу, только ты от ответа не уходи в этот раз.

− Не пугай меня, сына!

− Кто мой папаша, а? А то мне тут сказочку наплели, не поверишь, про оборотней. А в придачу назвали щенком неинициированным, представляешь? — засмеялся Егор, пытаясь скрыть вдруг появившееся волнение. Мама молчала. Не смеялась, а именно молчала. — Мама, ты где пропала?

− Здесь я. Егорюшко ты моё, где же ты этих сказочников нашёл-то, − и по этой фразе, произнесённой с нервным смешком, Егор ясно понял, что мама имеет в виду, что не он нашёл, а именно его нашли. — Поверил?

− Н-нет, − неуверенно произнёс он. — А надо было?

− Надо, не надо, какая теперь разница? Не отвяжутся ведь. О таком надо говорить глаза в глаза, так что жду тебя дома. Постарайся время выкроить. Скажу только, что папаша твой редчайший… кобель! Волк драный!

− М-ма-ам, − протянул Егор, плюхаясь мимо кухонного табурета. Он больно ушиб задницу и прошипел в телефон: − Он что, в натуре волк?

− Волк. Я думала, что мы никогда больше с этим племенем не столкнёмся. Кстати, твои весенние «кобелиные шторма» − это папенькино наследство. Гон у них по весне. Пока пару свою не найдут, буянят ещё похлеще тебя.

− Ох, ты же бля-я-я! Прости, мамуля, это от избытка чувств, − растерянно произнёс Егор. Обычно при маме он не матерился. — И чего мне теперь ждать? Надеюсь, я в полнолуние выть не буду?

− Нет, − вдруг засмеялась мама, разбивая вдребезги напряжённость, сковавшую Егора. — Они оборачиваются в любое время, а на луну воют только когда скучно очень, или пошутить хотят. А ждать? Не знаю, может, папенька объявится, если кто запах узнает. У каждого рода он свой. Только вряд ли. Папаша твой нездешний.

− Он живёт там, где и твои родители? — тихо спросил Егор, помня насколько остро мама реагирует на больную тему. Она поссорилась с ними ещё до его рождения и до сих пор так и не помирилась.

− Не совсем. Немного дальше. Приезжай, я расскажу тебе всё, что о хвостатых знаю. А дальше… будешь сам решать.

− Обещаю. Только доработаю срок, чтобы подольше у тебя пробыть.

− Буду ждать. И… будь осторожнее, Егорюшко ты моё.

− Буду, − пообещал он и отключился. Плохой знак. Этим прозвищем мама всегда называла его тогда, когда он находил себе проблемы на мягкое место.

Как только Егор появился на работе, его тут же вызвал к себе шеф. Вид у него был бледный и даже слегка синюшный. На столе перед ним стоял пузырёк с какими-то таблетками, а в кабинете витал противный запах корвалола, который Егор хронически не переносил. Егор сердобольно предложил вызвать врача, но шеф махнул рукой и ответил, что слегка перенервничал. Вот только из-за этого образовалась проблема. После обеда у него была назначена важная встреча, точнее, он должен был сопровождать важного клиента для окончательного завершения сделки. А ехать в таком разваливающемся состоянии он был не способен, а клиент перенести дату отказался. Всё необходимо было сделать именно сегодня. И тогда шеф изволил вспомнить о Егоре. Даже предложил процент от своего гонорара за помощь, а смотрел так, что молодой адвокат отказаться не смог. Рекомендации были нужны, да и деньги лишними не бывают, особенно если приличная работа в ближайшее время не подвернётся. Короче, скрепя сердце Егор согласился. В тиши своего небольшого кабинета он просмотрел папку с документами и призадумался. Вроде всё нормально, но от сделки шёл-таки запашок. Один господин должен был подписать всего-то дарственную другому господину на яхт-клуб. Что такого подозрительного? Может, они друзья или родственники, а яхт-клуб подарок ко дню рождения, к примеру. Только Егор однажды был там, и местечко это дорогое, явно приносящее немалую прибыль. Добровольно с таким расстаться? Для этого надо быть миллионером, наверное. Егор закрыл папку и в очередной раз обрадовался, что решил уволиться.

Яхт-клуб, куда доставила Егора присланная машина клиента, поразил своей пустотой, хотя сезон уже начался, ведь весна гуляла да буйствовала уже вовсю. А на территории не было видно никого, даже персонал не показывался. Это насторожило Егора, и он бросил взгляд на угрюмого рыжеволосого верзилу, который вышел ему навстречу.

− Ты кто? Адвокат где? — рыкнул он, рассматривая парня с головы до ног.

− Дамарин Егор Леонидович. Я помощник господина Нечуева. Он заболел и прислал меня, чтобы помочь завершить сделку, − спокойно выдержал наглый взгляд Егор.

− Заболел, говоришь? Ну-ну, − произнёс словно с издёвкой мужчина и кивком головы указал Егору, чтобы он шёл за ним.

Идти пришлось не так уж и далеко, до пристани. Там стоял столик, за которым сидели двое мужчин, окружённых охранниками. Хозяина Егор узнал сразу, видел в свой единственный приезд с друзьями, только вот выглядел мужчина совершенно не таким, каким запомнился. Тогда от него несло спокойствием, уютом, пониманием всего на свете и всех на свете. Мудрый капитан своего корабля, а сейчас в мужчине кипела едва сдерживаемая ярость, он побелевшими пальцами сжимал подлокотники плетёного кресла, в котором сидел словно… арестованный. Вот! Это именно то слово, которое пришло на ум Егору, когда он увидел его. Похоже, что чутьё его не подвело — дельце не просто попахивало, оно жутко воняло. Посмотрев на второго мужчину, рыжеволосого, как и провожатый Егора, вальяжно развалившегося в таком же плетёном кресле напротив хозяина, Дамарин едва не скривился. Такую самодовольную физиономию ещё поискать надо. Весь лощёный, наглый, с презрительной улыбкой покусывающий сигарету, длинную и тонкую, мужчина производил отталкивающее впечатление, хотя лицо у него было довольно привлекательным. Только глаза, это пресловутое зеркало души говорило одно — бежать надо!

− А вот и адвокат, − радостно протянул мужчина, услышав, наверное, шаги Егора. Он обернулся, и его взгляд тут же заледенел. − Ты кто?

− Помощник Нечуева, − опередил сопровождающий Егора, которому так и захотелось гаркнуть: «Конь в пальто!»

− А где сам-то?

− Захворал, − кратко ответил дамаринский конвойный своему не то шефу, не то родичу, если судить по цвету шевелюры.