Анна Батлук - Студентка в наказание

– Мне дурно, – Розалия упала на свой стул, а муж бросился обмахивать ее салфеткой. – Сын мой, как ты мог полюбить такое чудовище?

Я весело смотрела по сторонам: Карроль и сидящий рядом парень, как две капли воды на него похожий, с восторгом рассматривали то меня, то Таматина, явно не понимая, как мы сошлись; пышнотелая женщина, чем-то неуловимо похожая на Эдарда Райоса, делала записи в маленьком блокнотике – она то ли боялась что-то забыть, то ли наоборот, что-то сочиняла. Рядом с Таматином сидела маленькая, щуплая и невзрачная девушка в очках. Так как мать ее, сидящая с другой стороны, сердито поджимала губы каждый раз, когда приходилось смотреть на меня, то я сделала вывод, что эта милая девчушка – одна из кандидатур на руку Таматина. Ее мне сразу стало жалко. Не руку, в смысле, а девушку. Ну и последними гостями, которым я явно понравилась, была семейная пара. Они, правда, занимались преимущественно едой, но на меня поглядывали с одобрением.

– Да я, э-э-э-э… – блеял Таматин, не зная, что сказать. Я пнула его в бок, и Кряхс твердо сказал:

– Мама, я со всем разберусь сам.

– С чем ты разберешься? С этой гиеной?

– Знаете, я бы попросила, – обиделась я. – Я же Вас не обзывала.

Подумала и мстительно добавила:

– Вы же все-таки мама моего будущего мужа.

От летящей в мою голову посуды уворачивалась я отменно – сказывались тренировки у Караката. А вот у хладнокровной, на первый взгляд, свекрови выдержка оказалась не такая уж и хорошая. Успокоили ее с трудом и пока отпаивали зеленым чаем с ромашкой, я деловито ела жаркое и посматривала на часы. Отмерянные Таматину два часа уже были на исходе, как вдруг с трудом успокоившаяся Розалия вдруг возжелала с недостойной поговорить. Все сидящие за столом гости сделали вид, что это совсем даже и не неприлично, вот так вот выходить из-за стола и удаляться для разговора. А я взглянула на Таматина и сделала грустное лицо, надеясь, что гений меня спасет. Зря надеялась – Кряхс будто еду видел в первый и последний раз и хотел запомнить ее вкус надолго.

Мы прошли в комнату, которую, по-видимому, обычно использовали для приема чая – роскошь и размах здесь чувствовались во всем, начиная от мрамора на полу и заканчивая лепниной на потолке. Я все больше и больше сомневалась в том, что Таматин привел меня в свой дом – не складывались в моей голове Кряхс и это великолепие. И самое странное, что при высоких потолках и расширенном пространстве у меня не исчезало впечатление, что воздуха в здании ограниченное количество. Мне было душно, неприятно – я чувствовала себя липкой и какой-то грязной.

Розалия села на кресло и рукой указала мне на диван напротив. Отнекиваться я не стала, присела на самый край, с удовольствием пытаясь представить, что мне сейчас скажут.

– Итак, Лилиана Тиррос. Скажите прямо, зачем Вам мой сын?

Я уже поняла, что Розалия привыкла говорить и действовать без предварительной подготовки, а потому варианты возможных вопросов и ответов на них продумала заранее.

– Я же Вам говорила, – не сдержавшись, я криво усмехнулась, – у нас любовь.

Розалия отмахнулась от меня.

– Девушка, мой сын – гений. Я знаю, я его воспитала. Он по-настоящему стремится к великим открытиям, в нем есть этот дар – дар искать и находить. Когда-нибудь он прославит имя своего отца. Отца, которого незаслуженно называли сумасшедшим из-за того, что он всех хотел одарить магией… К чему это я? Ах да, Таматин гениален, но он явно не герой-любовник. Ему нужна тихая девушка, которая будет за ним ухаживать и поддерживать его в стремлении к известности. А такая, как Вы, только разовьет в нем нездоровую тягу к авантюрам. Вы же отвлечете его от науки!

– А что Вы понимаете под ухаживаниями? Ложечку ко рту подносить во время обеда, чтобы Таматин не отвлекался от серьезных дум? Рубашечки стирать, гладить? Так у Вас, насколько я понимаю, прислуга есть – вот ей и можно поручить все это. А жена нужна для любви.

Розалия прищурилась, внимательно меня разглядывая.

– Не будь Вы дочерью министра, я бы решила, что Вы гонитесь за наследством моего сына. Но у Чирраса, насколько мне известно, дела идут неплохо, и в деньгах его единственная дочь нуждаться не должна.

Я улыбалась, хотя мне было неприятно, что мать Таматина знакома с моим отцом – еще дойдут до него слухи о том, что я замуж собираюсь. И ладно бы и правда собиралась, а то нет же. В общем, побеспокоят папу зря.

Розалия меж тем продолжала:

– Даже неудачи с этой редакцией закона не должны бы настолько влиять на желание его дочери выйти выгодно замуж. Неужели Вы и правда любите моего сына?

Я коротко кивнула.

– Тогда Вы должны знать, что вся роскошь, которую Вы видите вокруг, Таматину не принадлежит. Его родной отец после своей смерти оставил нам только долги и дурную славу в научном сообществе. Таматин не говорил Вам об этом?

– Не говорил, – мне и знать об этом не хочется, но, боюсь, Розалию не остановить – она уже задалась целью изгнать невестку, так что стоит подыграть. Да и не может любящая девушка не желать слушать о своем любимом… Так что придется делать заинтересованный вид.

– Заммориус Кряхс был моим первым мужем. Мы познакомились, когда я была студенткой первого курса, а он профессором. Он был гениален, но достаточно… – Розалия задумалась, подбирая слово, – своеобразен. Его называли чудаком, и только я понимала, насколько его изобретения феноменальны. Он разработал два метода поисковых импульсов, виртуозно накладывал защитные чары, но самое главное его изобретение состояло не в этом. О нет, мой муж смотрел вглубь, он считал, что нечестно, когда магией обладают не все, когда не у всех равные возможности.

Я посмотрела по сторонам, отметив, что, несмотря на мнение бывшего мужа, сейчас Розалию ничуть не смущает социальное неравенство.

– Чтобы ты понимала, Заммориус разработал универсальную систему магических потоков, овладев которой любой может воспользоваться силой.

– Как это?

Розалия снисходительно на меня посмотрела.

– Вы считаете, что я смогу Вам объяснить всю теорию Заммориуса за несколько минут?

– Я не об этом. То есть любой может обрести магию? Даже тот, кто никогда ею не обладал?

– В общих словах – да. Если совсем в общих.

– И это тяжело? Ритуалы какие-то нужно делать? В транс входить? В магический кокон погружаться?

– Подождите, – нахмурилась Розалия. – Все совсем не так. Я понимаю, что Вы уже начитались этих примитивных учений, которыми пользуется большинство магов нашей страны, но теория Заммориуса гораздо сложнее. Но я не собираюсь рассказывать Вам сейчас об этом. Я хочу донести другое!

Я в нетерпении поерзала на одном месте, желая продолжить расспросы, но все же решила, что уточню подробности у Таматина. А то что-то обретение мною магии до сих пор мне покоя не дает.