Анна Батлук - Студентка в подарок

Ответа не было, так что пришлось представить, что передо мной не избитый проректор, а перышко, и попытаться поднять его вверх. Силу выпустила, мужчина в воздух поднялся, а я чуть сознание от напряжения не потеряла: оказалось, что вес Радагата я чувствовала едва ли вдвое меньше, а вот мой вес ни на грамм от этого не увеличился, и проректор в любом случае был тяжеловат. Стиснув зубы, я отправилась к порталу, а проректор поплыл за мной в метре от земли. Каждый шаг давался мне тяжело, я пошатывалась и чувствовала, как кружится голова. Наверное, как раз из-за головокружения я не сразу поняла, что жахлый кустик следует за мной по пятам. Заметила только в тот момент, когда этот серый шпион (зеленым он точно не был) высунул из земли корень и переместил его с едва заметным звуком «Чпаф». Я так и замерла, рассматривая, как куст приближается ко мне, и что-то мне подсказывало, что совсем не для того, чтобы попросить водички.

Я и мой груз, плывущий по воздуху, были уже возле портала, когда кустик понял, что мы уходим, и корни из почвы начал вынимать уже гораздо быстрее, и приближался с какой-то совсем нереальной скоростью. Не выдержав напряжения, я завизжала, прыгнула на кучку камней, которые были насыпаны перед порталом, и в первый момент даже не поняла, что происходит: в кучу я провалилась почти по колено, притом что это было совершенно невозможно – не такая уж она была и большая, да еще и меня в нее стало засасывать.

Визжать было уже бесполезно, а потому я усилием магии, воли и, наверное, психики в прямом смысле слова забросила Радагата в портал, не заботясь о том, как он там приземлится, а сама принялась разгребать камни. Меня засасывало, хотя вроде бы каменная куча на трясину похожа не была, и ощущения были не из приятных. Казалось, что ноги попали в железные тиски, и хорошо, что их там еще не прокручивало. Попыталась было раскидать камни с помощью магии, но то ли лимит сил уже был исчерпан, то ли удачи не хватило, то ли паника все же сделала свое дело… В общем, камни даже не пошевелились, пришлось работать ручками.

Занятая потугами освободиться, я совсем забыла про еще одну опасность. Вспомнила о ней только тогда, когда оказалась в камнях уже по пояс, и перед моим лицом вдруг возникло нахмуренное личико кустика. Нет, я не ошиблась – на верхушке серого пожухлого стебля было настоящее лицо с нахмуренными бровками и раскрытым в крике ротиком. Шок мой был такой силы, что я даже перестала разгребать камни.

– Было-было, но такого не было, – честно призналась я кустику. Он посмотрел на меня, на портал, простер одну веточку в сторону, и ротик его задвигался. Послышалось едва слышное стрекотание, похожее на сверчка.

– Ты что-то мне говоришь? – догадалась я. – Но я не понимаю!

Кустик повертел головой и, по-видимому, находясь в расстройстве по поводу чьей-то непонятливости, ударил меня веточкой по лбу.

– Да что уж тут, – я даже не обиделась. – Действительно, дура дурой, зачем я сюда вообще поперлась?

Кустик меж тем больше не нападал, а пытался мне что-то объяснить. Веточкой, которая заменяла ему руку, показал на меня, потом на себя, а затем на портал. Догадалась я, что это значит уже к тому моменту, как меня засосало по грудь, и дышать стало тяжело.

– Забрать тебя с собой?

Кустик важно кивнул, и на лице показалось подобие улыбки.

– Вдруг ты не заметил, я никуда не иду. Я в плену.

Кустик указал веточкой на камни, и я как-то сразу поняла, что это означает вопрос.

– Да, именно так.

Он опять показал на меня, на себя и на портал.

– Да возьму я тебя с собой, – я разозлилась. – Только как домой попасть?

Кустик спрыгнул с кучи, и я потеряла его из виду. Нужно было готовиться к смерти, а я завертелась, пытаясь рассмотреть своего нечаянного знакомого. С минуту ничего не происходило, даже засасывать перестало, а затем быстро-быстро камни раскатились в сторону, уронив меня на землею.

– И снова здравствуйте, – сказала я кустику, который стоял напротив меня, уперев веточки-руки в боки. – Спасибо, что спас.

Кустик непреклонно указал на себя и покачал в воздухе, словно укачивал ребенка.

– У тебя еще и дети есть? – испугалась я. – Их тоже всех с собой взять надо?

Кустик топнул ногой и проделал те же движения, только добавил в них еще и меня.

– Тебя на руки взять? – поняла я наконец. – Да все что угодно, лишь бы убраться отсюда.

Когда мы с кустиком вернулись, Радагат лежал на полу по-прежнему без сознания. Да еще, по-видимому, и головой приложился, потому что у тумбочки рядом с кроватью был стесан угол, а на лбу проректора зрела шишка.

Не спуская кустик с рук, я бросилась к двери, чтобы бежать за помощью, но мужчина едва слышно застонал.

– Мсье Виррас, – я посадила кустик на кровать и вернулась к Радагату. – Кого мне позвать на помощь? Куда бежать?

Проректор с усилием повернулся на бок и приподнялся на локте.

– Никуда не бежать. Помоги встать.

Я заметалась, не зная, чем же помочь, и в итоге Радагат встал сам, опираясь на кровать. В таком положении уже я могла поддерживать его под плечо, и мы проследовали в ванную комнату.

– У вас кровь, – напомнила я, помогая проректору снять камзол. Радагат взглянул на меня, как на слабоумную, но ничего не сказал. А я, когда увидела, что белую рубашку можно было от крови выжимать, чуть не потеряла сознание: побелела и зашаталась.

– Эй-эй, – теперь уже Радагат меня поддерживал. – Лилиана, со мной все нормально, подожди в спальне.

– Ага, нормально, – всхлипнула я, но постаралась взять себя в руки и загрохотала дверцами шкафчиков в поисках бинтов. Ничего найти не удавалось – шкафы были совершенно пусты, а все средства гигиены, имеющиеся у Радагата, по-видимому, так и стояли на полке над ванной. – Где у вас бинты? Или целителя давайте позовем, пожалуйста.

– Позовем обязательно, – заверил меня проректор. – Но не сейчас. Выйди, мне нужно кое-что сделать.

Испорченную рубашку он даже расстегивать не стал – разорвал и бросил на пол. И хоть Радагат отворачивался, я заметила, что в груди у него зияет темная рана.

– Это что такое…? – у меня даже голос сел от ужаса. Мужчина раздраженно зарычал, оперся двумя руками об умывальник и, глядя на меня в зеркало, сказал:

– Лилиана! Я. Сказал. Выйди.

В отражении я хорошо рассмотрела почерневшие глаза проректора и предпочла ванную все же покинуть. В конце концов, мужчина взрослый, сам разберется. Правда, проблематично будет доказать, что я не при чем, если вдруг Радагат решит прямо в ванной комнате умереть.

Когда я вышла, обнаружила, что портал исчез, а кустик все так же сидит на кровати, даже не двинувшись с места: раскинул веточки, заменяющие руки в разные стороны, и вертит головой из стороны в сторону.