Анастасия Никитина - Ректор по семейным обстоятельствам

Не усидев на месте, я вскочила и заметалась по комнате: «Макса — заговорщик? Да он о том, что однажды придётся принять корону, думает исключительно с ужасом. Как Па вообще мог себе подобное вообразить?!».

Суматошные мысли налетали одна на другую, путались, сплетаясь в совсем уж невнятный клубок. Наконец, вдоволь набегавшись по кабинету, моё ошалевшее Высочество запнулось о край истоптанного на пять лет вперед ковра и едва не растянулось на полу. Это слегка привело меня в чувство, и я снова обрела способность нормально мыслить.

Но первая попытка внести ясность провалилась ещё на старте: от моего кристалла связи, после проявления родительской нетерпеливости, осталось только выжженное пятно на столешнице. Глухо выругавшись, как же не вовремя проклятая безделушка приказала долго жить, я снова задумалась: «Что бы ни вообразил себе Па, а Макса точно никакой не заговорщик. Всё это происки проклятого Алека. Только его извращённый ум мог родить такую подлую комбинацию. И главное, туда прекрасно вписывалось и то, что пытались провернуть со мной. Точнее, в моём случае всё было гораздо проще. Долго ли натянуть на морду капюшон и покрутить перед носом у Круппа перстнем, похожим на дядюшкин? Наверняка хитроштанный братец и остальным купленным женишкам, пока всякие сказки рассказывал, приметное колечко настойчиво демонстрировал. И ведь как хитро придумал, паскудник. Даже если кто-то из них вдруг расскажет мне о подоплеке своей внезапно вспыхнувшей страсти, обвинять-то я буду всё равно бывшего ректора. Как, собственно, и получилось, когда разговорился Крупп».

Придя к такому выводу, моё обозлённое Высочество решительно потянуло к себе ремни парных мечей: «Это ты папочке нашему коронованному будешь заговорщиков подсовывать. У него профдеформация цветёт буйным цветом, с ним это может прокатить. А со мной, братишка-врунишка, номер не пройдёт! И с Максой тоже! Очень кстати, что государь-наследник сейчас общается с посольством троллей в Питруге, — не придётся возвращаться в столицу».

С такими мыслями я шагнула в портал. Благо доступ у меня, как у королевской дочери, был ко всем портальным аркам Белого континента, кроме, разве что, незарегистрированных. Но в Малом дворце — Питругской резиденции правителя царила тишина. Ни суетливых слуг, ни бродящих или хотя бы храпящих в коридорах вечно пьяных троллей, никого… Словно перепелки склевали и свиту принца, и горное посольство.

Призвав местного духа-охранителя и в очередной раз пожалев, что эти создания не могут разговаривать, я приказала отвести себя к управляющему.

Пожилой магик в ночном халате и колпаке перепугался до полусмерти, узрев возле своей кровати девицу в боевом доспехе с мечами за спиной. Сообразив, что в очередной раз упустила из виду такую малость, как время отхода ко сну законопослушных граждан, я кое-как успокоила бедолагу.

Уразумев, что к нему явилась не убийца, а всего лишь дочь правителя, он немного успокоился, зато начал заикаться:

— Чем могу служить, В-Ваше Высочество?

— Где мой брат?

— Его Высочество г-государь-наследник изволит ох-охотиться с лерами из посольства.

— Где?

— Там же, где и всегда. В Зелёной за-заимке.

— Спасибо, — кивнула я, одновременно стряхивая с ногтя маленькую искорку сонного плетения.

Магик плюхнулся на кровать, откуда его так бесцеремонно выдернули всего несколько минут назад, и захрапел. Хорошая штука эти сонные плетения, помогают избежать неудобных вопросов. Впрочем, именно это плетение я слегка усовершенствовала ещё в бытность свою студиозой. Теперь управляющий проснётся утром в твёрдой уверенности, что моё посещение ему приснилось. Конечно, любой менталист исправит эту неточность за пару секунд. Но для этого необходимо присутствие самого менталиста, а привычку проверять свои сны на достоверность обычные магики пока не завели. Пусть лучше грешит на ночные кошмары. Ну не нужно мне сейчас, чтобы Па узнал, как дочурка в очередной раз наплевала на его запреты. Ещё меня в заговорщики запишет сгоряча.

Обезопасившись таким образом от последствий возможного служебного рвения, я спокойно вернулась в портальный зал, а оттуда на главную площадь. Общественные загоны, где квартировал мой ездовой ящер, пока хозяйка кисла в ненавистной академии, размещались на окраине. Туда я и побежала, прикинув, что успею добраться до Зелёной заимки, переговорить с братом и к утру вернуться в ректорское кресло. Конечно, мне опять придется наглотаться бодрящего зелья, чтобы не заснуть прямо на лекции у боевиков, но зато никто не заметит моего отсутствия, значит, и Па о нём не доложат. А Макса узнает о подлых интригах нашего негодного родственничка и подготовится к разговору с правителем. Да и в какую-нибудь ловушку не попадёт. Мне что-то настойчиво подсказывало, что только одеждой государя-наследника в качестве доказательства его участия мерзавец Алек не ограничится. Но теперь Макса сможет защититься. Как говорится, кто предупреждён — тот вооружён.

План был безупречен. Подкачало, как всегда, исполнение. Впрочем, а когда у моего безголового Высочества получалось по-другому?

Увлекшись размышлениями о высоком, я порысила к загонам, совершенно упустив из виду, что кратчайшая дорога туда проходит мимо Главных ворот Академии стихий. Кроме неё существовал ещё как минимум десяток обходных, длиннее на сотню метров, зато в разы безопаснее для моего склерозного Высочества. Уточнять, какой путь я выбрала, думаю, излишне. И дошло до меня, чем грозит чрезмерная торопливость, только когда над ухом громыхнул знакомый голос:

— Рагетта! — сильные руки подхватили мою царственную тушку и непочтительно закружили посреди улицы. — Слава Создателям, ты нашлась!

— Никс… — обречённо выдохнула я. — И ведь не хотела же отношения выяснять…

— Что выяснять? — насторожился чернак, мигом вернув меня на мостовую. — Ты о чём, принцесса?

— Судя по твоей последней фразе, ты прекрасно понимаешь «о чём», — фыркнула я, поправляя перекосившиеся ремни.

— Не понимаю, — покачал головой он.

В тёмных глазах чернака было столько искреннего недоумения, что я бы поаплодировала его актерскому таланту, если бы не желание расквасить лживую физиономию. Огненный сгусток возник в ладони сам собой, я даже не успела понять, когда завязала плетение.

— Всё ты понимаешь! Лёгких денег захотел? Не ты один. Вполне логичное желание. Только не за мой счёт! Ясно тебе?!

Последние слова я прошипела ему в лицо, неимоверным усилием воли заставив себя скомкать готовое сорваться с пальцев плетение. В конце улицы появилась шумная компания студиозов — вечерние гуляки возвращались в альма-матер.