Светлана Иванова - Рожденный Водой [СИ]

— Лис, а давай тоже погуляем? — ухватившись за поводья Серого, я решительно потянула их в противоположную от леса сторону.

— Зачем тебе это? Праздник города. Ты, кажись, из другого.

— Ну, я тоже не видела этого Ворлога. Хоть и слышала о нем не самые приятные вещи. Любопытно же.

— Не желаю оставаться на этом сборище. Людские празднования все одинаковы, — Фьеллис скривил лицо, словно не он наслаждался всеми устроенными в замке Короля Вассона балами и пиршествами. Я отрешенно пожала плечами, отпуская поводья и направляясь к Чернавке.

— Что ж, тогда скатертью дорога. А я, пожалуй, повеселюсь от души. План был так себе, но ничего другого не оставалось. Отвязав кобылу, я вгляделась вдаль, как бы невзначай вслух выбирая таверну подешевле.

— Хочешь, чтобы тебя убили где в подворотне? — сощурился эльф.

— О! Думаю, вон та подойдет, — нарочито громко воскликнула я, идя по направлению к совсем уж непримечательной забегаловке. Не нужно было даже заходить внутрь, чтобы понять какие слои населения собрались внутри. Хоть бы план все же сработал! Стараясь не выдать дрожи в коленках, я подошла к небольшому навесу, служившему подобием конюшни, где изрядно подвыпивший мужичок с радостью потянулся к предложенным поводьям, да только никак не мог поймать их в воздухе.

— Ты же знаешь, что это я увез тебя с территории Академии, и я же должен вернуть в целости! — прошипел над ухом эльф, выдернув поводья из моих рук и уводя Чернавку прочь от злополучного заведения. Я почти услышала, как кобыла облегченно выдохнула, избежав участи быть оставленной в подобном месте.

— Ну ты же не хочешь со мной остаться, а я не имею права принуждать тебя, — тяжко вздохнула я. Рыбка давно заглотила крючок.

Вот только казалось она этим крючком меня и убьет. В голове раздался пронзительный свист, не прерывающийся даже когда лошади были переданы конюшему при таверне, а эльф отправился к хозяину договариваться о комнатах.

— Может хватит? — взмолилась я, едва Фьеллис вернулся. — Я усвоила урок и больше так не буду. И еще немного и у меня кровь из уха потечет. Если уже не потекла. Нет? Тогда еще есть время. Наступившая тишина означала лишь одно — на этот раз я прощена. Но повторения быть не должно.

На площадь вынесли столы, составив их в ряд. На разномастные скатерти выкладывали еду — приносили, кто что мог. Кто-то ограничился скромными соленьями, овощами и фруктами, женщины в охотку расставляли блюда с пирогами и румяными пирожками, мужчины, заговорчески перемигиваясь, приносили бутылки с мутной белой жидкостью. Посреди площади разводили костер для антуража, а рядом несколько небольших костерков для приготовления мяса. Фьеллис не пожелал участвовать в приготовлениях, предпочтя валяние на кровати общению с толпой. Мне же ничего не оставалось, как сидеть в выделенной комнате, ведь одной выходить на улицу эльф запретил. Желудок выводил звучное урчание, требуя заслуженной пищи, аромат которой начинал проникать сквозь открытые окна. Пытаясь хоть как-то отвлечься от звуков и запахов с улицы, устроившись поудобнее, я, не мигая, уставилась на пляшущий огонь свечи. Я давно заметила, что звание «Рожденной Огнем» никак не сказывалось на его ко мне отношении. Как там было написано? Сосредоточить мысли на приманивании огня, направить силу к тонкому языку пламени, соорудить подобие моста и притянуть его к себе. Вот по тонкой нити невидимой переправы пляшет, мелко подрагивая, крошечный еле видимый огонек. Останавливается, словно решаясь, идти, или вернуться в теплый дом, а затем все же ползет дальше. Все ближе к пальцам, где, мягко прокатившись по коже, осядет на ладони и, подпитавшись силой, увеличится в размерах. Сему не суждено было сбыться. Вошедший в комнату эльф напрочь разрушил всю концентрацию, после потушив едва взявшийся ковер.

— И почему это так сложно? — я откинулась на подушки, уставившись в потолок.

— Зато смотри как весело. Оставишь тебя одну, и мечта Королевы осуществится. Не знала она, что все можно сделать гораздо проще.

— Ну вот смотри, — пропустив шпильку мимо ушей, я указала на пухлый томик. — Видишь, какой огонек нарисован? А теперь смотри сюда. Я прикрыла глаза, стараясь проделать все вычитанные в учебнике действия, концентрируя силу и направляя в раскрытую ладонь. Тонкой прохладной струйкой сила текла по телу, истощаясь по пути и приходя к руке в таком малом количестве, что едва коснувшись кожи, свечной огонек обращался в крохотную искру, после исчезнув сизым дымком.

— Тебе обязательно играть с огнем, сидя на кровати? Чему вас там вообще учат? — Фьеллис проследил, как рука, с только что пробившейся на ней искрой, упала на одеяло, и выдохнул, лишь уверившись, что пожара не будет. — Пойдем. Там, кажись, гуся на вертеле уже дожаривают.

— А я и смотрю, что концентрация пропадает! — подскочив с места, я почти обогнала друга у двери, если бы не хваленая эльфийская скорость. Празднование вышло хоть куда. Живая музыка, вкусная и сытная еда, танцы вокруг костра. Самогон, что пили местные, был с ходу забракован эльфом и запрещен к употреблению. Я и не противилась, зная какое мерзкое пойло могут наварить не имеющие понятия о хорошем алкоголе мужики. Хотя они считали его вполне сносным. Может это меня разбаловало эльфийское винишко? Мы покинули площадь далеко за полночь. Правитель Ворлог действительно появился. Но вот заметили его лишь единицы, да и те были слишком пьяны, чтобы позже описать увиденное. Показания разнились у всех. А люди, по всей видимости, давно махнули рукой на заскоки своего Правителя, но все же изредка в воздух летели поздравления в его адрес. Вероятно, Ворлог даже мог услышать особо старательных. Несмотря на продолжающееся веселье, уснуть получилось почти сразу. Только сны о толпах нетрезвых мужиков, охотящихся на непонятного зверька с бараньим телом, поросячьими копытцами, утиным клювом и коровьими рогами давали понять, что где-то неподалеку все еще веселятся уставшие от скучной жизни горожане.

Попрощавшись у ворот Академии, я честно обещала приехать.

Как-нибудь. Когда получится. Если получится. Но учеба и осваивание азов, которые укладывались в голове с великим трудом, не позволяли сильно расслабляться. Дни тянулись за днями, последний снег в лесу таял, уступая место ранним цветам и зеленеющим листьям. Птицы вили гнезда, лесная живность искала пары для продолжения рода, а мы, как и полагалось настоящим студентам, жаждали свободы, находясь в предвкушении теплого и долгожданного лета, когда занятия стали бы реже, плавно перейдя в небольшие каникулы.

— Сконцентрируйся, — медленно, почти гипнотически, Талая провела рукой по воздуху, уткнувшись носом в книгу.