Светлана Иванова - Рожденный Водой [СИ]

Директор Хилип долго корил себя за невнимательность, ссылаясь на почтенный возраст и частое отсутствие, но и Флориэль никогда не выказывал даже намека на неуважение и ни разу не дал усомниться в себе. Правда, стенания директора были недолгими и плавно перетекли в вопрос о необходимости поиска замены пропавшему преподавателю. На этот пост пророчили самого Лаодиса, но как бы ни брыкался молодой маг, кандидатура его отпала сама собой. Молодой мальчик, не окончивший Школу Магии, никак не мог обучать студентов. Лаодис лишь облегченно выдохнул, вновь почувствовав свободу. В темнице, когда Лаодис остался наедине с Флорианой, он не терял зря времени. О том, что бывшая Королева являлась позором для семьи, не обладая магией, мальчик уже знал. Но убивать женщину, пусть даже с такой репутацией, он бы не стал. Уж лучше передать ее Королю Востара, а там пусть решают какими методами сдерживать ее и дальше.

Сумев оглушить Флориану заклинанием, Лаодис вырвал эльфийку из ее рук и привел в чувство. Королева не подавала признаков жизни, а где-то наверху вот-вот должно было произойти ужасное. Следить за Флорианой не было времени, связать ее было нечем, оставлять ослабленную эльфийку с ней было опасно. Поэтому Лаодис помог подруге подняться и пошел на поиски, надеясь, что они успеют вовремя. О том, что Флориана так быстро придет в себя никто не подозревал.

А уж тем более что решится пожертвовать собой ради брата. Но, как не прискорбно, смерть сестры должна была на время осадить Флориэля. Королевская семья отыскалась в восточном крыле замка. Маг согнал туда всех, угрожая смертью каждому, кто решится выйти. Стражников же и прислугу просто усыпили, не желая лить кровь и привлекать излишнее внимание гостей, которые должны были вот-вот появиться (речь, конечно, о Лаодисе, который не должен был узнать об их планах раньше времени). Лекари тут же принялись латать дыры на истекающем кровью мальчике. Я порывалась вызвать помощников из Школы Магии, но все как один уверяли, что самое страшное в его состоянии — это большая потеря крови. А в остальном Лаодис быстро поправится. Разве что шрам останется. А вот меня готовы были привязать к кровати. Два ребра треснуло, а от ушиба органов на теле проступили обширные гематомы. Лекари повторяли, что для скорого выздоровления я должна соблюдать постельный режим и пить назначенные порошки. Но горечь, появляющаяся во рту после их принятия, сохранялась до самого вечера, когда предстояло пить очередную порцию. Разве ж усидишь в таких условиях? Узнав о слишком частых побегах пациентов из госпиталя, Оаленн вызвалась следить за нами, но скоро остыла к этой идее, забрав свои слова назад. Голова ее быстро заживала. Рана оказалась поверхностной и не затронула ничего важного. Ее лишь смазывали раз в день мазью и отпускали восвояси. Вот такой треугольник у нас получился. Лаодис винил себя за причинение увечий мне, ведь все, что пришлось латать, было нанесено во время вывода из гипноза. Я винила себя за то, что ударила Оаленн подсвечником по голове. А эльфийка, кажется, только делала вид, что винит себя в том, что позволила поймать себя так просто и не заметила, что ее подруга подверглась влиянию гипноза. На месте исчезновения Флориэля нашли невзрачное на вид украшение.

Только мы знали, как много оно значит. Флориана до самого конца сжимала заветный кулон в руке. Через несколько дней после произошедшего к воротам замка подъехала целая колонна, которую возглавлял сам Король Востара.

Настало время двум правителям познакомиться. Фьеллис появился в лазарете бесшумно. Он долго не решался подойти к нам и уже готов был уйти восвояси, когда Лаодис заметил гостя.

— Как вы? Смотрю, идете на поправку? — нерешительно улыбнулся эльф, присаживаясь на стул у кровати мага. Я спрятала разложенные на одеяле карты, накинув на них подушку, и поправила просторную сорочку, в которой здесь заставляли ходить пациентов. Наверное для того, чтобы отличать их от обычных людей, если сбегут из-под надзора лекарей и пустятся в путешествие по замковым территориям. Мне ли не знать, ведь таким образом несколько раз ловили и меня. Но позже стражники начали караулить ближе к лазарету и каждую смену предупреждали о возможных побегах.

— Лис, меня здесь держат силой. Забери меня! — взмолилась я, наклонившись вперед, о чем тут же пожалела, скривившись от боли.

— Да, твое здоровье бросается в глаза. Сядь и не рыпайся, если не хочешь, чтобы тебя уложили силой.

— Ты стал занудой, эльф, — показав Фьеллису язык, я все же послушалась, забравшись под одеяло. Лаодис удивленно вскинул брови, забирая перетянутое одеяло и отодвигаясь на край кровати, пока пристальный взгляд эльфийских глаз не пробуравил в нем дыру.

— Я рад, что вы в порядке, — равнодушно произнес эльф, поднимаясь со стула и направляясь к двери.

— Уже уходишь? Что ж, увидимся позже, — скинув подушку, я забрала свои карты, намереваясь хоть в этот раз разделать молодого мага под орех. — Лаодис, почему у тебя такие ледяные ноги?

— Не испытывай мое терпение, Избранная! — Фьеллис моментально оказался у кровати, только ветерком повеяло. Протянув руки, он резко, но аккуратно выдернул меня из-под одеяла. Через секунду я уже находилась на причитающейся мне койке, а эльф довольно потирал руки, подоткнув одеяло со всех сторон.

— А ведь я почти выиграла, — недовольно буркнула я, откладывая карты в сторону.

— Ты хотела покончить с собой, — прошептал он. Взгляд голубых глаз приковывал к постели не хуже смирительных ремней. — Не делай так больше. Я виновато кивнула. Мужчина вздохнул, собираясь уйти.

— Прости, Лис, за то, что я тогда… — шепнула я, выцепив острое ухо. — Это все гипноз.

— Знаю. Поправляйся скорее. Эльф легко освободился и ушел не прощаясь.

Короли двух стран поладили. О дружбе речи еще не шло, но направление было выбрано верное. Будущее казалось все красочнее. Особенно радовала ранняя весна, поглотившая снег и окрасившая поля и леса в теплые тона. Солнце, желая загладить вину за холодную зиму, усиленно грело воздух, и лето в наши края пришло раньше обычного.

— Поверь мне, Лаодис, даже если тебе кажется, что ты ко мне что-то испытываешь, то это не продлится слишком долго. Я намного старше тебя, и даже повзрослев, ты не сможешь догнать меня. После встречи с Флорианой и висящей на волоске жизни, мальчик всерьез воспылал любовью и преданностью к хрупкой на вид эльфийке.

Он больше не пытался скрывать этого, преподнося девушке милые подарки, помогая при любой возможности и стараясь не отходить слишком надолго. Вскоре, собравшись с силами, он все же признался в своих чувствах, но вот ответ его не порадовал. Оаленн не считала его мужчиной, достойным ее. Она видела в нем лишь ребенка и не более. Но сдаваться маг явно не намеревался.