Такаббир Кебади - Трон Знания. Книга 4

Всё так же звенела тишина. За окном светлел воздух. На стене зеленели тюльпаны. Малика уронила руки на колени. Высшие силы не позволили заглянуть в таинство судьбы. Придётся изводить себя подозрениями до конца жизни.

Вновь схватилась за раму:

— Посмотри на себя, Эйра. Посмотри вглубь меня, Эйра. Покажи, что прячешь, Эйра. Я стираю с зеркала пыль.

Всё вокруг погрузилось в темноту. Веки потяжелели. По щеке покатилась слеза. Послышался звук упавшей капли. Слеза упала на пол? А пола нет, вокруг пустота и мгла. Мгла — начало. И мгла — конец… Чёрный цвет — это отсутствие цвета. Смерть — начало пути.

Мрак всколыхнулся и выпустил из своих глубин две красные точки. Они приближались, увеличиваясь в размерах. Замерли. Затаив дыхание, Малика смотрела в глаза моранде.

В воздухе появился запах лайма.

— Я принёс тебе подарок, — прозвучал от порога голос Иштара.

Вздрогнув, Малика отползла от зеркала:

— Мне ничего не надо.

Не смея войти в спальню, Иштар покачал на ладони бархатный футляр:

— Я старался тебе угодить.

Малика с трудом поднялась и подошла к двери.

Иштар вытащил из футляра золотой браслет, усыпанный драгоценными камнями. Надел украшение Малике на запястье:

— У шабиры должно быть всё самое лучшее.

Она упёрлась плечом в дверной косяк, опустила голову; слова благодарности застряли в горле. От Иштара она ожидала чего угодно, но только не ухаживаний.

Выдержав паузу, он спросил:

— Как тебе удалось перевести заклинание Ракшады?

— Никак. Я сама придумала вопросы.

— Я никому не скажу.

— Спасибо.

— За молчание или за браслет?

— За всё.

Иштар бросил футляр. Коробочка пролетела через спальню и приземлилась в кресло.

— Человек, которому поручили ухаживать за тиграми, умер.

— Он не опоил зверей? — вяло поинтересовалась Малика.

— Опоил. Их не смогли бы привести в храм. Признав тебя шабирой, я разворошил улей. Неудивительно, что меня хотели ужалить.

— Я очень устала, Иштар. Иди к гостям.

Он посмотрел ей за спину:

— Зачем красивой женщине зеркало?

Малика потёрла лоб:

— Хотела вспомнить, как я выгляжу.

— Что ты сказала тиграм? Почему они замолчали?

— Наверное, подействовало зелье.

— Ты на все вопросы подготовила ответы?

Малика провела рукой по лицу:

— Я хочу спать, Иштар. Уходи.

— Я должен знать правду, Эльямин. Хёск считает, что ты провела магический ритуал.

Она через силу вскинула голову:

— Ты ему доверяешь?

— Не сей во мне зёрна сомнения. Их и так достаточно. — Иштар навис над Маликой как туча. — Пока я развлекался с гостями, Хёск перерывал архив. Меня всегда удивляла его способность отыскивать нужные документы в нужное время. Он нашёл интересную историю об одной верховной жрице. Эльямин… что ты сказала тиграм? Это было заклятье?

— Заклятья накладывают ведьмы. Я не ведьма.

— Хёск считает иначе.

— Он чуть не скормил твою шабиру тиграм.

— Вокруг меня круг лжи, — процедил Иштар сквозь зубы. — Он единственный, кто в него не входит.

— Никому не верь, и тебя никто не предаст.

— Я хочу верить тебе. Взрасти эту веру. Сейчас и здесь! Иначе ты снова предстанешь перед Зрячими. Хёск настроен решительно.

Комната будто наполнилась удушающей смесью дыма и трав, совсем как в храме на встрече со слепыми старцами.

Малика оттянула ворот платья:

— Ракшадой правит Хёск?

— На первом месте Всевышний, на втором Ракшада. Своё место я знаю.

— Какой смысл с тобой говорить, если ты ничего не решаешь?

Глаза Иштара потемнели. Он развернулся и пошагал прочь.

— Даром обладает тот, кто создал лестницу, — произнесла Малика, глядя ему в спину. — Сто семьдесят ступеней. Десять лестничных маршей. Марш, площадка, марш, площадка, как вдох и выдох.

Иштар обернулся:

— Всё верно. Лестница символизирует жизненный путь. Перед первой ступенью — рождение. Перед Вратами — итог пути.

— А между ними познание сущности и бытия, меры и времени, предела и замысла, движения и изменения, молчания и слов, — сказала Малика. — Познаний десять, как и лестничных маршей. На площадках происходит осмысление пройденного отрезка пути. Тот, кто придумал эту лестницу — великий маг. Кто он?

Иштар медленно двинулся к Малике:

— Верховный жрец. Верный друг и соратник Ракшады.

Малика покрутила на руке браслет. Вряд ли это подарок друга. У неё нет друзей.

— Я не знаю, откуда взялись слова. Произнесла фразы, не сознавая их смысла. А когда встала возле лунного трона, я поняла, кто минуту назад стоял перед Вратами.

— И кто же? — спросил Иштар, подойдя вплотную.

Малика вдохнула исходящий от него запах лайма:

— Перед Вратами стояла моранда.

— Зверь Адэра? Достойное перевоплощение. Я был бы рад после смерти очутиться в теле хищника.

— Моранда — неупокоенная душа женщины, которую убили или изнасиловали. Либо она наложила на себя руки. Вот итог моей жизни. Вот чем наградит меня Бог в конце пути.

Иштар рассмеялся:

— Какой итог? Ты просто поднялась по лестнице.

— Это не просто лестница! Возможно, я прошла свой путь, и осталось сделать последний шаг. Меня ждут Зрячие? Хорошо. Я с ними встречусь. И пусть свершится воля Бога. Подожди в зале, мне надо переодеться, — проговорила Малика и, пошатываясь, побрела к шкафу.

Иштар подхватил её на руки и уложил на кровать.

Малика сжалась как пружина:

— Только попробуй меня тронуть!

— Ты не первая, кого я укладываю в постель. Но первая, чей сон я не потревожу. — Сбросив с кресла футляр, Иштар сел. — Я вижу, как ты устала, и не уйду, пока ты не уснёшь.

— Тебя ждут гости.

— Не мешай думать.

Малика сняла браслет и, подсунув руки под щёку, уставилась в окно.

— Почему не спишь? — спросил Иштар.

— Тишина… Она такая громкая.

— Громкая.

— Зрячие не увидели моего прошлого и сокровенного. Сказали, что в настоящем я с тобой. А в будущем? Какое будущее меня ожидает?

Иштар придвинул кресло к кровати. Устремил взгляд на Малику:

— Хочешь знать?

— Хочу.

— Они увидели тебя в стеклянной клетке.

Малика улыбнулась. В конце мучительного ритуала она смотрела на стеклянный купол храма и представляла себя птицей.

— Они ошиблись, — проговорил Иштар. — Я ни за что не посажу тебя в клетку.

— Да, они перепутали. Я сейчас в клетке, — сказала Малика и повернулась на другой бок.

Приветливо светило солнце, море ласкало покатый берег. Волны выносили на белый песок нежно-зелёные цветы. Малика сидела у кромки воды. Напевая незнакомую песню, плела венки и раскладывала их вокруг себя: этот Муну, этот Адэру, Вилару… Драго, Луге и Мебо… А этот Альхаре. Но появился Иштар. Сплёл венки в длинную цепь и, сделав петлю, набросил Малике на шею.