Юрий Погуляй - Шут из Бергхейма. Книга третья

— Я сделаю всё, что смогу. Это к тому о чём ты спрашивал. И финансирование выбью точно. Можешь на меня рассчитывать, — сказал Женя. — Всё сделаю.

Я кивнул.

— Ты говорил, что надо писать.

— Тебе стало бы легче? — я всё любовался точными движениями викинга. — Идея была красивая, если бы ты сразу прочитал. Но, мне кажется, что так всё же правильнее.

— Да. Спасибо. Стас тоже?

— Да.

— Это всё…

— А вот тут нет, — осадил его я. Про то, что со мною общается система — вслух озвучивать не надо.

— Понял… А… Как это Свете сказать?

Я повернулся к призывателю. Растерянному, раздавленному топ–менеджеру крупной компании. Человеку, который казался мне мерзким. И, судя по поступкам, таким и являлся. Но чувства меняют людей, это всем известно.

— Я бы не смог такое сказать. Я не знаю, как это будет правильно. Я не хотел бы быть на твоём месте, Жень. Рано или поздно она узнает. Либо когда выключат сервера, если проиграем, либо когда ты выйдешь, а она останется.

— А она останется?

— Этого я не знаю. Узнаю — скажу.

— Спасибо за честность, Егор. Я был о тебе худшего мнения. Не ожидал…

— Взаимно. Свиток уничтожь.

Письмо по–прежнему было в руках призывателя. Женя опустил взгляд, порвал его в мелкие кусочки и разбросал.

Сверху раздался яростный крик. Мы оба уставились в небо, где двое Охотников на гиппогрифах накинулись на третьего. Доспехи сверкали от солнца. Зверьё бросалось на жертву, оглашая визгом округу. Вот фигурка метнулась в сторону, отрываясь от преследователей. Вспышка. Яркая точка охотника вывалилась из седла и полетела вниз. Потерявший наездника скакун прянул прочь, разрываясь между врагом и павшим хозяином.

Через несколько мгновений второй гиппогриф, тяжело петляя, принялся снижаться. Спиралью. Отбившийся от противников всадник некоторое время парил на месте, а затем двинулся к башне.

— Это у них брачные игры такие? — спросил я, чувствуя приближающуюся тревогу.

Гость не так блестел на солнце, как его противники. Вернее — совсем не блестел. И чем ниже был странный охотник, тем больше я нервничал.

— Беги за нашими. Всех поднимай. Быстрее, — приказал я Жене.

— Что?

— Бегом, блядь. Это неправильные пчёлы и у них стопудово неправильный мёд.

Гиппогриф, приближающийся к нам, был покрыт мхом. Всадника его я, конечно, разглядеть пока не мог. Со стороны башни к нему ринулось ещё несколько Охотников. В небесах заревели рога.

Стрелок в седле порабощённой твари поднял лук.

Разрыватель сам прыгнул в руки.

— ТРАХНУ ТВОЙ ТРУП! — гаркнул я и грязно выругался.

Ловелас приближался.

Целился Николай не в меня. Голова в шлеме, украшенном оленьими рогами, была повёрнута к Охотникам. Порабощённый гиппогриф приземлился, подняв клубы пыли, хищно прижал голову к земле, разглядывая меня. Мох бурлил на теле взятого существа, падал на дорогу. Глаза хищника светились изумрудным огнём, источая ядовитый дымок.

Ловелас спрыгнул с зверя, натянул тетиву, направив наконечник стрелы в сторону Небесных. Стоял он ко мне боком, будто бы и за угрозу не считал. Это зря. Я ведь и обидеться могу. Со стороны башни залязгали латы стражи. Воины бежали на помощь бедному Егорке, грохоча сабатонами по каменным ступеням.

— Я пришёл не воевать, — крикнул охотник. — Меня призвал Головастик. Останови их, или я начну убивать.

Из Бастиона выскочил Олег, бросился вниз, обрастая на ходу латами. Над головами чернобыльской мошкарой кружили Небесные Охотники. Ловелас озирался, целясь то в одного, то в другого. С грохотом на землю спустилось несколько всадников, сразу взяв стрелка, и меня заодно, в оцепление.

— Где Юра? — спросил я. — ДАЙ КРОВИ МНЕ! ДАЙ КРОВИ! Блядь!

Я сунул Разрыватель обратно в инвентарь. Поверим, что Ловелас сюда без злого умысла притопал. Взятый гиппогриф разинул пасть, взревел, брызнув зелёной слюной. Тяжело повернулся к приближающимся охотникам.

— Стой! — я увидел, что Олег вышел на дистанцию рывка. — Всем стоять! Фу! Фу! Нельзя! Не трогайте каку!

Танк притормозил, но щита не опустил. Только сейчас из башни показались остальные задохлики. Не торопились.

— Он убил воинов Неба! Смертная кара должна ниспасть на голову преступника! — возмущённо проревел из–под шлема один из Охотников.

— Ты на него посмотри, ему и так досталось уже. Отбой кровопролитию, — я повернулся к Ловеласу. — Где Юра, млять?!

Посланник Выводка выглядел как хорошенько полежавшее в болоте чучело человека. От него даже тянуло сыростью и плесенью. Доспех покрыт пятнами, даже, по–моему, грибами. Кожаная броня шевелилась, тянула ростки мха в стороны. Я попытался разглядеть на нём хотя бы один кусочек открытого тела, вдруг он и сам покрыт этой дрянью.

— Учти, решишь пустить корни — мы тебя тут замочим, а потом сожжём к хренам. У меня большой опыт в этом деле. Отвечай давай.

Ловелас ещё несколько раз обернулся, целясь в окружающих, затем, прикинув, что угроза миновала, убрал лук.

— А я тебя помню… — тон стрелка изменился.

— Да и ты оставил неизгладимые впечатления. Но, по–моему, у нас есть некоторые проблемы с общением, моховик. Я у тебя уже несколько раз спросил — где Юра?!

Ловелас пожал плечами.

— Я решил его не ждать. Я ведь знаю куда лететь, так что к чему терять время? Забрал лошадь эту летающую и полетел.

— Божечки–кошечки… Ты ему–то хоть сказал? Он ведь к тебе отправился.

— Зачем?! — искренне изумился Ловелас. — Я сам дорогу нашёл.

— Так… Кто–нибудь поговорите с ним. У меня психика не выдерживает, — повернулся я к товарищам. — Я почти уверен, что он ездит на бмв и поворачивает налево из крайнего правого ряда. Такая светлая незамутнённость разума…

— Я не езжу на бмв, — сказал охотник. — Я люблю… метро.

Я закатил глаза. Говорил Ловелас странно. Вроде бы как человек, но при этом чувствовалось в нём какая–то фальшь. Будто он старательно что–то скрывал… Или…

Или просто притворялся человеком.

— Николай… — вперёд вышел Стас. — Как ты выбрался?

— Я забрал лошадь, — без капли раздражения, но с ноткой изумления сказал Николай. — Я говорил уже.

— Я должен это проверить, — опять вмешался я. — Обязан.

Подошёл к ближайшему Небесному Охотнику. Посмотрел на него снизу–вверх. Из прорези шлема на меня воззрился надменный взгляд.

— Дай коняжку погонять, а? Я отдам.

— Нет, — отрезал воин. — Всадник един с служителем Неба.

— Видишь, не работает так, — повернулся я к Ловеласу. — Иначе нахера бы Юра тут флаев строил. Сразу б одолжили. Брешешь ты нам, эльф новой генерации. Тайна в тебе есть. Чую я её, — зловещим голосом протянул я.

Тот несколько секунд молчал, потом произнёс.