Александр Бахмет - Homo magicus. Искусники киберозоя [СИ]

— Послушайте, любезный, я ничего не имею против вас и не желаю драться с вами. Если вам так нравиться тропинка, я могу вас обойти.

Джон свернул вбок, с некоторым трудом продираясь сквозь плотный кустарник. Черный всадник пришпорил коня и опустил в боевое положение копье.

— Трус! Вам не удастся уйти.

Конь с треском вломился в заросли. Джон нырнул в гущу леса и тут понял, что совершил ошибку. Кустарник рос только вдоль тропы, где деревья образовывали просвет. Пространство же между стволами, увенчанными густыми кронами, было пустым и не мешало движению всадника. Деваться было некуда и Джон телепортировал в пределах прямой видимости. Всадник с проклятиями приближался. Джон опять повторил скачек. Черный рыцарь гонялся за ним с маниакальным упорством.

— Чего вы от меня хотите? — спросил Кузинский, материализовавшись на ветке прямо над головой своего преследователя. — Неужели я обязательно должен убить вас?

— Только смерть избавит меня от клятвы. До конца своей жизни я обязался сражаться с колдунами, оборотнями и прочей нечистью, — потрясая копьем прокричал Черный всадник.

— Вы поступили неосмотрительно. Неужели вы не смогли найти для себя более достойного занятия? Избавив человечество от магов, вы окажете ему медвежью услугу. Ведь, только благодаря магии люди имеют еду, одежду, жилье и уйму других необходимых вещей.

— Это все — дьявольское искушение. Магия противоестественна. Господь Бог, отправляя человека на землю, велел добывать себе хлеб в поте лица своего. Те, кто создал магическое Искусство, пошли на поводу у лукавого, посягнули на роль Господа нашего. Все, что сейчас происходит — это начало Страшного суда, как расплата за грехи наши тяжкие.

— Постойте. Мне кажется, что здесь вы не совсем правы. Магия — тоже тяжелый труд, хотя и высокопроизводительный. А, кроме того, вы что же, предлагаете вернуться к прежнему физическому труду, распахиванию земли и непосредственной переработке взятого из природных кладовых сырья?

— Совершенно верно. Человек сам должен участвовать в создании собственного хлеба, не полагаясь на колдовство.

— Э-э-э, дружище, вы не представляете себе, от какой тяжести избавилась природа с началом эры Великого Искусства. Разве все произошедшее в мире не угодно Господу? Жители прежних эпох с большим основанием полагали, что тоже живут в преддверии Страшного суда. Сколько пустынь образовалось из-за распахивания земли под посевы и вырубки лесов на всякие нужды, сколько гигантских карьеров для добычи ископаемых изрезали лицо планеты. В некоторых местах прежние растения, какие были в домагическую эпоху, просто не могли расти.

— Откуда вам все это известно? — всадник положил копье поперек седла и, казалось, был настроен относительно миролюбиво.

— Я жил в те времена, когда магии еще не было, — пояснил Джон, болтая в воздухе ногами.

— Вы хотите сказать, что вам несколько тысяч лет? Так вы еще и лжец, сударь, — захохотал рыцарь.

Джон этого стерпеть не смог. Он спрыгнул прямо на всадника и свалил его на землю. Копье и щит тут же отлетели в сторону. Джон сорвал со своего обидчика шлем и отскочил в сторону, а когда тот поднялся — двинул его в челюсть, не очень сильно. Поверженный противник с грохотом рухнул на траву. Он почти сразу попытался подняться, но в латах без гидропривода это оказалось затруднительным. Растерянный взгляд на мгновение выдал его испуг.

Кузинский подхватил рыцаря подмышки и прислонил в сидячей позе к дереву. Потом показал кулак и сказал:

— Сидите смирно — это мой ультиматум. Если вы не понимаете слов, то я просто вынужден прибегнуть к физической силе.

— Я и не сомневался в этом. Но меня не остановит ни ваша физическая сила, ни ваше колдовство.

С этими словами рыцарь развернул на него свои ладони и, глядя в глаза, произнес какое-то заклинание. Джон почувствовал, что в голове возникло будто наркотическое опьянение. Мысли спутались. Исчезло представление о том, где верх, где низ. Окружающий мир представлялся словно в кривом зеркале, а звуки стали доноситься как сквозь вату. Рыцарь еще что-то говорил, но мозг уже не понимал смысл сказанного. Джон свалился почти без чувств на траву и лежал так, будучи не в состоянии шевелиться, не мог даже повернуть голову, не мог вымолвить слова. Его противник тем временем встал и подобрал шлем, копье, подозвал коня.

— Я оставляю вам шанс выжить — я не кровожаден. Все в этом мире — по воле Господней. Если Ему угодно — Он оставит вас в живых. Прощайте. А если выживете, учтите сделанное вам предупреждение.

Черный рыцарь с трудом взгромоздился на коня и исчез между деревьями. Некоторое время никто и ничто не нарушало вечерней тишины леса, но минут через десять поблизости послышался шум бегущих животных и раздался рев тигра. Джон попытался использовать какие-нибудь из своих способностей, но ничего не получилось. Голова была пуста, фантомы-меню появляться не желали.

Через минуту рев раздался совсем близко. Похоже, что представитель семейства кошачьих был в плохом расположении духа. Хорошо, что он не охотился, иначе вел бы себя тихо, но от этого не легче.

Джон тем временем заметил, что голова стала слегка проясняться. Он с некоторым трудом смог пошевелить челюстями и языком, но для борьбы с хищником этого было явно недостаточно. Повернув глаза вбок, он увидел приближающегося тигра. Опьянение даже не давало ему силы испугаться. Джон думал, что это к лучшему — не так страшна будет смерть.

Вдруг перед тигром появился какой-то человек. Он был одет как лесной бродяга, в изрядно потертые джинсы и в довольно легкую рубашку без рукавов, но на ногах — прочные ботинки армейского образца. Не стригся он по меньшей мере полгода, но зато был чисто выбрит. Человек этот, как и многие в этих местах, не имел с собой никаких вещей. Он подошел к тигру без тени страха и произнес знаменитую киплинговскую фразу: "Мы с тобой одной крови — ты и я". Тигр позволил ему почесать себя за ухом и потрепать по загривку, после чего лизнул незнакомца в щеку и удалился.

Джон с трудом повернул голову к нему. Незнакомец подошел к лежащему совсем близко и уселся на траву.

— Лежи и ни о чем не беспокойся. Можешь покимарить, — я тебя посторожу. Через каких-нибудь полчаса оклемаешься. — он развалился рядом, закинув голову на руки и рассматривал небо, на котором постепенно загорались звезды.

Джон закрыл глаза. Он чувствовал, как постепенно возвращается ощущение своего тела, а голова проясняется. Он попробовал пошевелить пальцами и руками.

— Не спеши, — остановил его незнакомец. — Тебе ничто не угрожает. Дай своему телу полностью прийти в себя.

Джон расслабился и задремал. Проснулся он, когда солнечный луч, проскользнув между плотно сомкнутыми листьями деревьев, упал ему на веки. Вокруг галдели птицы, весь лес будто дрожал от их суеты. Джон вспомнил происшедшее вечером и сразу вскочил. Возле него, прислонившись спиной к стволу, сидел его спаситель.