Майкл Мэннинг - Окончанельное искупление

Впереди основного отряда, уже более чем в тридцати футах, Дориан с захватывающей дух свирепостью столкнулся с первым из павших тёмных богов. Прыгнув вперёд, он во мгновение ока порвал первого противника, массивное собакоподобное существо, на три части. Став воплощением насилия, Дориан вертелся и рубил, используя всё своё тело в качестве оружия. Алмазные клинки и шипы росли будто бы отовсюду, и его врагам было трудно ухватиться за что-нибудь, чтобы сцепиться с его твёрдым, неподатливым телом.

Пенни и Иган следовали за ним, держась на расстоянии, и сжигая или разрубая всё, что ещё двигалось.

Стефану Малверну было не по себе позволять этим троим сражаться одним, но Сайхан поймал его за руку, когда тот начал обнажать свой меч и идти в наступление:

— Не надо.

— Графиня сражается за меня — я вообще перестану быть мужчиной, если хотя бы не попытаюсь ей помочь, — возразил Стефан.

Сайхан хмыкнул:

— Ты вообще перестанешь быть живым, и вместо помощника будешь для неё полным вины воспоминанием о неудаче. К тому же, она сражается не для того, чтобы защищать тебя. Умереть она готова ради них, — указал он на детей в середине их группы, — а не за наши жалкие задницы.

— Тогда что мне делать? — спросил молодой лорд.

— То же, что сделал бы любой хороший мужчина — что можешь. Смотри за детьми, и будь готов бежать с одним из них, если будет необходимо, — ответил ветеран.

Странный свет заполнил дорогу причудливыми тенями, когда одно из чудовищ атаковало Дориана какого-то рода магией, но кристальный воин настолько потерял себя в насилии и ярости, что полностью проигнорировал магический шквал. Его новый противник был порван на части за секунды. Ещё несколько врагов навалились на него, пытаясь задавить его просто за счёт массы, но Дориан был слишком силён, и сколько бы тварей его ни хватали, он продолжал махать руками и изгибать тело, кромсая тела всех, кто приближался к нему вплотную.

Битва бушевала менее двух минут, но уже почти половина врагов была выведена из строя, а Дориан не показывал никаких признаков замедления. Если уж на то пошло, он теперь даже будто бы ускорился. В его прозрачной груди примерно в том месте, где у человека было бы сердце, виднелся ярко-красный камень. Он был размером с большой мужской кулак, и бился в медленном, пульсирующем ритме.

— Мы что… побеждаем? — спросил Грэм, не в силах поверить в происходящее.

Его бабка, Элиз Торнбер, ответила первой:

— Твой отец так никогда и не научился терпеть поражение как полагается. Это всегда было одной из самых больших его слабостей.

— Как победа может быть чем-то плохим? — удивился её внук, но она не ответила, лишь посмотрев на Роуз. Ни одна из женщин не выглядела довольной, и на их лицах была написана глубокая тревога.

От разговора их отвлекла серия резких звуков ударов некоторого числа отравленных шипов о невидимый барьер перед их отрядом. Молодая Мойра Иллэниэл защищала их от летающих обломков и снарядов, хотя никто не говорил ей этого делать.

Подобные стрелам предметы были выпущены какой-то тварью, вдохновением для внешности которой, судя по всему, было чьё-то кошмарное видение скорпиона. Она обошла схватку Дориана благодаря своему маленькому размеру, так как была не больше собаки, и с удивительной ловкостью уклонилась от пламени Игана. Шипы были иглами, которые она швыряла со своего похожего на хлыст хвоста.

Пенни в безумном броске добралась до насекомоподобного чудовища, и, используя обе руки на своём мече, одним махом срубила твари хвост, перерубив его в одном из множества сочленений. Уклонившись от атаки клешнями, она пригнулась, и отрубила кончик одной из ног твари, заставив ту споткнуться. Ещё один прыжок увёл её достаточно далеко, и следующий удар пламени Игана попал в тварь раньше, чем та успела прийти в себя.

Дориан почти добрался до ворот, которые вели в Ланкастер, и число чудовищ, всё ещё отделявших людей от спасения, сократилось до четырёх. Победа была близка, но резкое дуновение воздуха и мощный ревущий звук возвестили прибытие новой угрозы.

— Они хотят затопить туннель! — громко объявила Ариадна.

Одной из встроенный в Мировую Дорогу защит была способность изолировать любой её отрезок, и затопить его морской водой, чтобы удалить любых возможных захватчиков. Тот, кто был в управляющей комнате, решил взять дела в свои собственные руки.

Роуз Торнбер молчала с тех пор, как Дориан оставил её, чтобы сразиться с врагом, но теперь срочность их ситуации наконец заставила её прийти в себя. Она окинула сложившуюся ситуацию одним взглядом:

— Они ещё не закрыли ворота в Ланкастер. Мы ещё можем спастись.

— Вода прибывает, — сказала Мойра Иллэниэл. — Мы не доберёмся вовремя, даже если бы Дядя Дориан уже закончил с ними.

— Всё равно бегите, — крикнула Ариадна, ибо других вариантов у них не было. Послушавшись её приказа, люди побежали со всех ног, но быстро стало ясно, что они не успеют. Шум прибывающей воды становился всё громче.

Между тем враги Дориана уже почуяли неминуемый потоп. Они бросили попытки победить его, и вместо этого переключились на сдерживающую тактику — избегая близкого контакта, они танцевали вокруг него. Они знали, что остальные не смогут достичь ворот, пока они продолжают бой.

Отряд Ариадны был вынужден остановиться на опасном расстоянии в десять ярдов. Ещё ближе — и они были бы втянуты в стычку. Ворота в Ланкастер соблазнительно высились в каких-то двадцати ярдах дальше, но с тем же успехом до них могла бы оставаться миля. Яростная битва, кипевшая перед воротами, была слишком ужасающей даже по сравнению с угрозой захлебнуться, не позволяя им приблизиться.

Дориан метался по дорожному полотну, пытаясь каждым движением либо поймать одного из противников, либо не дать кому-то из них проскользнуть мимо. К сожалению, твари, с которыми он сражался, были почти такими же быстрыми, и они уклонялись и отступали, делая обманные выпады в разные стороны, пока не стало ясно, что у него нет надежды поймать их, если они не хотят сталкиваться с ним напрямую.

Пенни оглянулась, отчаявшись спасти своих детей, но она ничего не могла сделать, кроме как помогать Дориану не давать павшим богам проскочить мимо него. Лили Такер держала её младшую, малышку Айрин, а Питэр Такер держал за руку Коналла. Её близнецы стояли рядом, глядя друг на друга, будто ища поддержки. «Нет, погодите», — подумала Пенни, — «они что-то замышляют».

Она видела это выражение на их лицах слишком часто, пока они росли. Мэттью подался вперёд, шепча что-то прямо сестре на ухо, и выражение её лица было далёким от страха или смирения. Такое выражение бывало у неё, когда она считала, что услышала умную мысль. Руки Мэттью делали широкие жесты, указывая сначала вдоль туннеля в направлении, откуда они пришли, а затем — обратно туда, где шла битва Дориана.