Майкл Мэннинг - Вознесение гор

— Это всё равно ужасно, — объявила она.

— Согласен, — сказал я ей. — Просто помни, что эти люди — наши предки. Мы ведём свой род напрямую от них, переживших те времена. Прошло лишь несколько тысяч лет, и мы в момент рождения не отличаемся от них по своей природе. Однако у нас есть одно большое преимущество.

Линаралла выбрала этот момент, чтобы вставить слово:

— И какое оно?

Мы с детьми находили ответ на этот вопрос очевидным, особенно после произнесённой мною речи, но полученного Линараллой при рождении опыта не хватало, чтобы понять.

— Любовь, — сказал я ей. — Мы заботимся друг о друге, мы воспитываем молодых, и учим их. Именно поэтому Тирион удивил Ши'Хар того времени. Они считали людей в своих лагерях деградировавшими, низшими существами, неспособными обладать силой тех людей, с которыми они сражались семь тысяч лет тому назад. Чего они не понимали, так это того, что основная разница заключалась в воспитании.

Выражение замешательства всё ещё не сходило с её лица.

— Ши'Хар рождаются со всеми необходимыми им знаниями. Они рождаются без слабостей, если не считать недостаток опыта. Люди — другие. Мы развиваемся из беспомощных, совершенно невежественных маленьких животных в сложных и любящих социальных существ, — объяснил я. — Питание, которое мы получаем во время роста в виде любви и знаний, а не только еды, имеет огромное значение.

— Думаю, что теперь я, возможно, понимаю, — признала Линаралла.

— Возможно, что если бы Ши'Хар времён Тириона поняли, то нас бы сейчас здесь не было, или, быть может, войны можно было бы избежать.

Мойра, похоже, начала понемногу терять терпение:

— Возвращайся к рассказу, — настойчиво сказала она, — просто пропускай всё про секс.

Я вздохнул:

— Я и так его не описывал, и рассказ покажется бессмысленным, если вы не будете знать, что именно происходило.

— Моя невинность уже загублена, — мелодраматично ответила Мойра.

— Да продолжай уже, — сказал Мэттью.

— Ладно, — начал я. — Итак, смотрите, Даниэлу тогда было двадцать, и приближался двадцать первый день его рождения, хотя у него не было никакого хорошего способа точно отслеживать даты. Он просто считал времена года. Он провёл там почти четыре с половиной года, и слухи о его странной музыке растеклись по Эллентрэа…

Стояла поздняя весна, и Даниэл привык к переменам, которые принесла его музыка. По вечерам надзиратели приходили, чтобы выпустить его, и все, кто не был занят, ждали снаружи его комнаты, чтобы послушать. Некоторые из безымянных слуг также приходили — те из них, чья работа оставляла им свободное время по вечерам. Они рисковали эксплуатацией от рук надзирателей, но притяжение его музыки было таково, что они всё равно приходили, если могли.

В этот день Даниэл только начинал. К этому дню толпа уже неоднократно слышала все его песни, но аудитория, похоже, никогда не уставала от них. Значительную часть свободного времени Даниэл проводил, подбирая новые мелодии, но всё равно был вынужден повторять одни и те же мелодии снова и снова. Он часто сетовал, что в отсутствие других инструментов люди Эллентрэа никогда не узнают звучания сложной музыки, сыгранной настоящим оркестром.

Его первая песня была сыграна наполовину, когда собравшиеся люди начали расходиться. Большинство безымянных слуг просто ушли так быстро и прямо, как только могли. Некоторые надзиратели поступили так же, в то время как остальные лишь подались назад, оставив между собой и Даниэлом расстояние.

К нему приблизился мужчина Ши'Хар с коричневой кожей и ярко-красными волосами. Расцветка мгновенно объявила о том, что это был Ши'Хар из рощи Гэйлин. Красные волосы Гэйлина были ничуть не похожи на естественные рыжие волосы Кэйт. У них был такой алый цвет, какой больше подошёл бы розе или какому-то иному цветку.

Зная, что каждая роща изначально сама создала свои людские воплощения, Даниэл не мог не подумать о том, что Гэйлин Ши'Хар должно быть обладали плохим чувством вкуса, но не стал высказывать эти мысли.

— Почему баратти собрались здесь? — спросил Ши'Хар, адресуя вопрос Даниэлу.

Отложив свой инструмент в сторону, Даниэл ответил:

— Прошу простить моё невежество, господин, но я не знаю вашего имени, дабы обращаться к вам как полагается.

— Я — Си́ллеронд, — ответил Ши'Хар.

— Господин Силлеронд, эти люди пришли услышать музыку, — объяснил Даниэл. Он мало общался с Ши'Хар напрямую, если не считать Тиллмэйриаса, и эти немногие встреч были с Лираллиантой. В целом они всегда казались ему рациональными, хоть и равнодушными и порой жестокими. Благодаря Тиллмэйриасу он усвоил, что его наказания, пусть и приносившие боль, не были злонамеренными, но были результатом холодного расчёта. После того, как Даниэл усвоил свои уроки, ему не требовалась «коррекция» уже не один год.

— Кто дал тебе разрешение создавать такой шум и нарушать мирное функционирование Эллентрэа? — спросил Ши'Хар.

«Никто», — подумал Даниэл, но не особо волновался. Тиллмэйриас вне всякого сомнения заметил его музицирование месяцы тому назад, и, видимо, не был склонен никого за это наказывать. Эллентрэа, и все её жители, кроме самого Даниэла, были собственностью Рощи Прэйсиан. Если кто и мог их наказать, так это Тиллмэйриас, или кто-то действующий по его указанию.

Даниэл был единственным исключением, принадлежа Лираллианте. Роща Иллэниэл никогда прежде не имела людей, поэтому Тиллмэйриас любезно согласился обеспечить Даниэлу уход и питание в качестве услуги для Лираллианты. Даниэл знал, что в основном это было оправданием, чтобы Тиллмэйриас имел полную свободу изучать его. Как бы то ни было, его наказание не придёт от рук Ши'Хар из Рощи Гэйлин, если только Даниэл не оскорбит его каким-то образом.

А Даниэл был не настолько глуп.

— Здесь за нами надзирает Тиллмэйриас, — сказал Даниэл, излагая факт, который Силлеронд наверняка уже знал. — Он нам не запрещал, — правдиво добавил он.

— Ты — Тирион, дичок, не так ли?

— Да, господин.

Глаза Ши'Хар сузились:

— Твой тон надменен. Думаешь, твои победы на арене ставят тебя выше Ши'Хар?

— Нет, господин, — смиренно ответил Даниэл, не поднимая взгляда.

Силлеронд нахмурился:

— Твой ответ верен, но я сомневаюсь в твоей искренности. Что это? — указал Гэйлин Ши'Хар на инструмент Даниэла.

По Даниэлу пробежала волна страха. Силлеронд мог не решиться причинить урон имуществу другой рощи, но люди Эллентрэа не имели никакой собственности. Ничто не мешало ему наложить руку на цистру Даниэла.

— Это — мой музыкальный инструмент, господин. Мой народ называет его «цистра».

— Твой «народ»? — с презрительной усмешкой спросил Силлеронд.