Майкл Мэннинг - Вознесение гор

Выражение на её лице напоминало ему ребёнка, который впервые упал, и начал понимать правду боли.

— Иногда, — признался он, придвигаясь ближе, и обнимая её. — Поэтому мы это и делаем.

Она позволила ему обнять себя, хотя не ответила взаимностью, держа руки сложенными у себя на груди. Лираллианта пока не могла полностью осознать эмоции, но она и не знала, как утешать кого-то другого.

Однако Даниэл видел, что она начала расслабляться, напряжение покидало её тело по мере того, как она наконец перестала плакать. Заворожённый её близостью, он гладил её странные серебряные волосы, чувствуя их мягкость под своими ладонями. От неё исходил приятный запах, напоминавший ему о деревьях и зелени. Не думая, Даниэл начал поглаживать её ауру, пытаясь разбудить в ней то же влечение, которое ощущал сам.

Своим магическим взором он увидел, как её аура изменилась, зажглась характерными узорами, указывавшими на возбуждение, прежде чем внезапно смениться гневом. Лираллианта оттолкнула его.

— Нет, баратт! — объявила она, зыркнув на него с ледяной свирепостью.

Даниэл отпустил её, озадаченный внезапной переменой:

— Что?

— Мне нужно ещё многое узнать, баратт, но и ты должен кое-чему научиться, — гневно сказала она. Быстро ступая, Лираллианта оставила платформу, и ушла.

Даниэл наблюдал за ней своим магическим взором, гадая, шла ли она спать. Однако Лираллианта не остановилась на своей собственной платформе для сна — она продолжила идти, пока совсем не покинула дерево, и не останавливалась, выйдя за пределы его восприятия.

«Почему она так взбесилась?» — гадал он.

На следующий день Лираллианта не вернулась.

Даниэл остался гадать, не оскорбил ли он её каким-то непростительным образом. Он был не до конца уверен, что сделал что-то неправильное. Она что, считала мысль о сексе с человеком отвратительной? Или то была её эмоциональная реакция на песню?

Её гнев, казалось, противоречил её реакции на песню, поэтому Даниэл догадался, что он имел какое-то отношения к его потенциально сексуальным поползновениям. Даниэл уже знал, что люди, которых держали в Эллентрэа и других лагерях, были прямым результатом совокуплений между людьми и детьми Ши'Хар, но мало что знал о том, как это происходило.

Совокуплялись ли они лишь с женщинами людей, чтобы не вынашивать детей самим? Быть может, они даже не вступали в прямой физический контакт… Даниэл совершенно не знал их обычаев в этом отношении. Ему никогда не приходило в голову спросить Амару об этом, когда они начали свободно беседовать.

С другой стороны, Роща Иллэниэл никогда не держала людей, и не производила их путём такого спаривания. Если бы они это делали, то Даниэл был бы вынужден биться с кем-то из них во время проведённых на арене лет. Возможно, у них были философские возражения против межрасового секса, которые не разделяли другие рощи.

Не в силах разрешить свои сомнения, Даниэл отложил этот вопрос. Лираллианта сказала ему, что он мог свободно перемещаться в пределах границ Рощи Иллэниэл, поэтому он решил проверить свою недавно обретённую свободу. Одевшись в свою кожаную одежду надзирателя, он спустился по стволу, достигнув земли.

Он ощущал себя странно, ходя без сопровождения или какой-то охраны. Даниэл постоянно оглядывался через плечо, гадая, не приблизится ли кто-то к нему, чтобы изводить его за то, что он покинул платформу без разрешения. Конечно, поворачивать голову ему не было нужды — его магический взор весьма ясно сказал ему, что никого поблизости не было, и никто его не преследовал. Тем не менее, от старых привычек трудно избавиться.

«Нет, баратт!»

Он снова услышал у себя в сознании её слова. Даниэл не мог вспомнить, использовала ли она когда-либо прежде слово «баратт», имея ввиду его. Одно только это осознание ошарашивало, и от этого становилось ещё больнее теперь, когда она на самом деле назвала его этим словом. Даниэл начал думать о Лираллианте как об отличающейся от остальных, более человечной, чем другие представители её рода. Он думал, что она была более сострадательной, или, быть может, считала его более чем просто животным, в отличие от остальных членов её расы.

Даниэл бродил часами, но никто к нему не подошёл. В тех редких случаях, когда его магический взор говорил ему о присутствии кого-то поблизости, они уходили. Никто из Иллэниэл Ши'Хар не желал общаться с баратт.

Не найди ничего, что могло бы привлечь его интерес, а также нервничая из-за того, что ушёл без явного на то разрешения, Даниэл вернулся на свою платформу. Лираллианты всё ещё не было, поэтому он принялся ждать. Она так и не появилась, но пришёл Байовар, принеся для него еду.

— Вы говорили с ей? — спросил Даниэл, с трудом правильно произнося слова на эроллис.

— С ней, — сказал Байовар, поправляя выбранное им местоимение. — Она сказала мне продолжить твои уроки.

— Но где она? — спросил Даниэл, переключаясь обратно на свой родной язык.

Ши'Хар проигнорировал его.

Вздохнув, Даниэл тщательно выстроил фразу на эроллис:

— Где есть она?

Байовар улыбнулся, и ответил на том же языке:

— Тебе следует сказать «где она».

Борясь с раздражением, Даниэл повторил эти слова:

— Где она?

Байовар отбарабанил ответ, который был слишком незнакомым, чтобы Даниэл мог его понять. Он сумел уловить слова «хранитель знаний» и «старейшины».

— Ещё раз, — попросил он, используя одну из первых и наиболее часто употребляемых фраз, которым его научил Байовар.

Мужчина Иллэниэлов повторил свой ответ, произнося слова медленнее. На этот раз Даниэл смог чуть лучше понять смысл:

— Она одевается со старейшинами и надзирателями, — сказал он на бэйрионском, чтобы дать учителю возможность поправить перевод.

«Бессмыслица какая-то».

— Глагол «у́элвар» действительно означает «одевать», но в этом случае его значение иное. В этой фразе он означает, что она встречается, совещается или обсуждает что-то с ними, — назидательно сказал Ши'Хар.

— Очередная идиома? — с неприкрытым раздражением сказал Даниэл.

— Не жалуйся, баратт. В твоём языке их ещё больше, чем в моём, — сделал наблюдение его учитель.

Он, конечно, был прав, но Даниэл даже не осознавал концепцию идиом, пока не попытался изучить второй язык.

— По крайней мере, наши идиомы имеют смысл, — возразил он.

— Ты же знаешь, что это не так, — сказал Байовар. — А теперь, говори со мной на эроллис, если хочешь, чтобы я отвечал.

Скрипя зубами, Даниэл очистил свой разум, и сосредоточил мысли на следующем вопросе:

— Какую тему они одеваются? — спросил он на ломаном эроллис.

Байовар засмеялся, прежде чем снова его поправить:

— Нет, баратт, когда переходишь на активный голос, надо менять глагол на «обсуждать».