Майкл Мэннинг - Сын кузнеца

— Твой брат весьма обаятелен, — отважилась сказать Пенни.

— Мама всегда говорит, что он может уговорить кошку расстаться со шкурой, но я знаю и его более грубую сторону, — ответила Ариадна. — Тем не менее, я к нему питаю весьма тёплые чувства, как к брату, — закончила она. Они поболтали несколько минут, прежде чем вернулись Марк и Роуз, а затем он утянул на танец и Пенни.

— Как дела у Морта? — спросил он, вертя её по залу.

— Дела идут хорошо. Сегодня у него был жар, но в остальном он удивительно быстро выздоровел, рёбра теперь его совсем не беспокоят, — ответила она.

Марк поднял бровь:

— Опять магия?

Пенни вздохнула:

— Да, он всё время пробует разные вещи, но пока что он принёс себе больше пользы, чем вреда.

— Не говори ему, что я тебе это сказал, но у него вообще-то весьма блестящий ум, всегда так было. Если кто и сможет додуматься, как пользоваться этим даром, не имея нормального наставника — то это он. Особенно когда за ним присматривает кто-то вроде тебя, — улыбнулся он.

— За ним и правда нужно много присматривать, — засмеялась она, жалея, что не может заставить свой смех звучать подобно изящному смеху Роуз. Потом она подумала о том, зачем пришла, и её лицо потемнело.

— Ты в порядке? — спросил Марк, который мог быть по-своему довольно проницательным.

— Просто тёмная мысль — Лорд Дэвон уже прибыл? — отозвалась Пенни. Пока что она его не видела.

— Нет, он пока не показал здесь своё лицо. Расслабься, Пенни, я не позволю ему тебя беспокоить, — заверил её Марк. Но Пенни не волновалась о том, что её будут беспокоить — она скорее волновалась, что молодой лорд может вообще не явиться. После их танца она опять встала рядом с Роуз, любезно болтавшей с Ариадной. Марк нашёл Элизабет Малверн, и взял её покружиться по залу, он явно собирался потанцевать до окончания вечера с каждой леди — в конце концов, это был его долг.

Пенни не простояла там долго, прежде чем Стивен Эйрдэйл попросил её на танец — она, может, и была простолюдинкой, но, судя по всему, красота важнее класса — по крайней мере на танцах. Пока они танцевали, Пенни услышала объявление — явился Лорд Дэвон. Она придвинулась ближе к своему партнёру, и стала осматривать комнату через его плечо, ища своего заклятого врага. Заметить его ей не удалось, но она увидала Дориана, стоящего в стороне и разговаривающего с Грэгори Пёрном. «Он слишком робок, чтобы танцевать, поэтому беседует об истории с сыном Адмирала — типично», — подумала она.

Когда партнёр вернул её к Роуз и Ариадне, она стала искать повода для того, чтобы сбежать от них ненадолго.

— Я пойду возьму чего-нибудь выпить, сейчас вернусь, — сказала она, и, не дожидаясь ответа, направилась к столу, где подавали напитки и закуски. Роуз посмотрела ей вслед, на миг сузив глаза.

Пенни была рада, когда увидела, что вино подавала одна из её коллег-горничных, её звали Лора. Пенни её хорошо знала, и посчитала, что может довериться ей для одной, последней услуги. Она попросила красного вина, но поймала Лору за руку, когда та передавала ей стакан.

— Мне нужна услуга, Лора, не могла бы ты доставить для меня сообщение? — спросила Пенни, стараясь придать себе безмятежный вид.

Лора слегка вздрогнула:

— Конечно, Пенни, но этому придётся подождать до окончания бала, иначе у меня будут неприятности, — отозвалась она. Это подходило идеально, поэтому Пенни кивнула, и передала девушке своё письмо. Снаружи адресат был написан лишь как «Мордэкай».

— Просто отнеси это Мордэкаю, когда закончишь здесь, он захочет его увидеть.

Она поблагодарила Лору, и пошла обратно туда, где ждали остальные леди, не замечая голубых глаз, следивших за каждым её движением.

Встав рядом с Ариадной и Роуз, она почувствовала нервный трепет у себя в животе. Пока что её решимость сохраняла её спокойной, но переданное письмо заставляло её волноваться. Она не спускала глаз с толпы, ища Дэвона.

— Пенни, — перебила её мысли Роуз, — ты видела Дориана? Я намерена получить от этого человека танец, даже если мне придётся самой вытащить его в середину зала.

Пенни как раз заметила Дэвона, так что возможность избавиться от наблюдательного взгляда Роуз была идеальной.

— Он стоит вон там, разговаривает с Грэгори Пёрном, — указала она. — Я уверена, что бедный Грэгори будет рад спасению — ты же знаешь, каким Дориан становится, когда говорит об истории и давно отгремевших войнах.

— Я пока не знаю его настолько хорошо, — ответила Роуз, — но надеюсь однажды узнать, — подмигнула она, и пошла прочь. Она грациозно двигалась в указанном Пенни направлении. Дойдя до того места, где стоял Дориан, она не приблизилась к нему, а продолжила медленно идти. Его взгляд покинул Грэгори, и она ощутила, как он смотрит на неё. Роуз проплыла мимо него, повернув голову, чтобы посмотреть ему прямо в лицо, с мерцающим отблеском в глазах и улыбкой на лице. Она продолжила идти, направляясь к столу с закусками, но её взгляд не отрывался от его лица.

Даже Дориан Торнбер не мог пропустить такой намёк, каким бы недалёким он часто ни был рядом с женщинами. Он извинился Грэгори Пёрну, и последовал за ней к столу. Дойдя сюда, он обнаружил её погружённой в разговор с девушкой, подававшей вино.

— Мне нужно, чтобы ты дала мне то, что передала тебе Мисс Купер, дорогая моя, — сказала Роуз, протягивая в ладони две серебряных монетки, хотя им не полагалось платить слугам.

— Прошу прощения, миледи, я понятия не имею, о чём вы говорите, — отозвалась Лора. Она была доброй подругой, но попыток выстоять против грозной Роуз Хайтауэр у неё сдавали нервы.

Роуз склонилась ближе к её уху:

— Мы можем сделать это двумя способами, один из которых закончится тем, что ты будешь пристыжена и возможно высечена, а вторым ты получишь две серебряные монетки, и окажешь своей подруге неожиданную услугу, — сказала она, а затем отстранилась, и улыбнулась девушке. Дориан не уловил весь разговор, но выражение лица девушки заставило его посочувствовать ей. Миг спустя Роуз взяла его с собой к небольшому столику, где она могла осмотреть письмо.

Оно было запечатано кусочком красного воска, а снаружи было написано слово «Мордэкай». Роуз рассмотрела возможность того, чтобы распечатать, но она не хотела так поступать с Пенни. Её голова быстро заработала, и разобщённые детали последних нескольких дней стали сходиться — внезапный интерес Пенни к танцам, её странные вопросы и находившее на неё время от времени плохое настроение. Она всё ещё не была уверена, что могла планировать Пенни, но знала, что это наверняка было что-то серьёзное, и что оно случится здесь, на балу. Письмо вероятно стало бы последней деталью в головоломке.

— Дориан, — сказала она, обратив на него всё своё внимание, — мне нужно, чтобы ты сделал для меня кое-что немного странное.