Терри Брукс - Цикл Заземелье. Компиляция. Романы 1-6

Терпение, велела себе ворона. Когда так много поставлено на карту, стоит потерпеть.

Девочка наконец встала прямо под птицей и подняла крошечное личико. Зеленые глазенки ищуще забегали по веткам и вдруг.., встретились с глазами вороны — зеленые с алыми, человечьи с птичьими. Им не требовалось переговариваться между собой, они обменялись мыслями о том, что имеешь и чего не имеешь, о приобретениях и потерях, о силе знаний и непреодолимом желании поскорей вырасти. Девочка замерев глядела вверх, и к ней пришло понимание того, что можно узнать что-то невероятное и значительное, если найдется подходящий учитель.

Этим учителем и собиралась стать красноглазая ворона. А вороной той была ведьма Ночная Мгла.

Бен Холидей оперся на локоть, принюхиваясь к возбуждающим аппетит запахам. После завтрака прошло уже много времени, а от обеда Бен сознательно воздержался, рассчитывая на пикник. Слава Богу, ожидание почти закончилось. Ивица с помощью Абернети и Сельдерея уже распаковывает и раскладывает снедь. Скоро можно будет начать трапезу.

Ивица перехватила взгляд мужа и одарила его улыбкой. “Какая прелесть у меня жена!” — подумал Бен. И он влюблен в нее, словно увидел впервые. Ему показалось, что они только что встретились в полуночных водах Иррилина и она поведала ему, что они предназначены друг для друга судьбой.

— Тебе следовало бы помочь нам, волшебник! — рявкнул Абернети на советника Тьюса, прервав размышления Бена. Писец был явно раздражен тем, что волшебник не принимает участия в общем деле.

— Хм-м? — Советник с трудом оторвал взор от необычных пурпурно-желтых полевых цветов. Волшебник всегда имел рассеянный вид, независимо от того, действительно ли он витал в облаках или нет.

— Помогай! — резко повторил Абернети. — Кто не работает, тот не ест — так, кажется, в басне?

— Ну-ну, не стоит так злиться. — Советник Тьюс оторвался от изучения окружающей среды, чтобы предаться более дельному занятию — успокоить приятеля. — Разве так нужно делать? Давай покажу!

Некоторое время друзья препирались, пока не вмешалась Ивица, и они немедленно утихомирились. Бен покачал головой. Сколько же лет они вот так цапаются друг с другом? С тех пор, как волшебник превратил писца в собаку? Или еще раньше? Бен не мог сказать точно, отчасти потому, что прибыл в Заземелье относительно недавно и до сих пор еще не разобрался в этой истории, отчасти потому, что с момента появления в Заземелье время утратило для него смысл.

Бен Холидей прибыл в Заземелье, когда все его мечты в старом мире обратились во прах и отчаяние взяло верх над всеми жизненными устремлениями. В Рождественском каталоге универмага “Роузен” он прочитал объявление, в котором предлагалось купить волшебное королевство и начать там новую жизнь. Стать королем страны, где сказочные истории — часть реальности. Предложение было совершенно невероятным, но очень заманчивым. Чтобы пойти на такое, требовалась почти фанатичная вера, и Бен уцепился за это объявление, как утопающий хватается за соломинку. Он купил королевство и шагнул в неизвестное. И очутился в месте, которое, казалось, просто не могло существовать, но тем не менее существовало. Заземелье было и таким, как он полагал, и одновременно не таким. Здесь Бен столкнулся с проблемами, которые и вообразить себе трудно. Но по большому счету он все же получил здесь то, в чем нуждался больше всего: возможность начать все заново. Новый шанс. Новую жизнь. Заземелье овладело его воображением и полностью преобразило его.

Однако Бен до сих пор не переставал изумляться. Он все никак не мог разобраться в тонкостях. Таких, например, как этот временной переход. Учитывая отдаленность Заземелья от Земли — предположение скорее теоретическое, чем подтвержденное фактами. В конце концов каким образом можно определить границу, которая не отмечена никакими географическими точками, кроме волшебного тумана? Как определить границу, которую можно преодолеть за один миг, но только произнеся заклинание или имея волшебный амулет? И Заземелье здесь, и Земля здесь, если ткнуть пальцем направо и налево, но сей факт никак не помогал определить расстояние между ними.

С этой стороны Бен выглядел иначе, чем с Земли. Бен знал это не понаслышке, поскольку сам неоднократно ходил из одного мира в другой и каждый раз обнаруживал, что времена года там и тут не совпадают. Знал он это и по оказываемому на него воздействию — или отсутствию оного. В Заземелье он старел как-то иначе. Это был не постепенный процесс, последовательная смена: минута за минутой, час за часом, день за днем и так далее. В это трудно поверить, но каким-то образом в Заземелье он совсем не старел. Раньше Бен об этом лишь догадывался, но теперь знал точно. И к этому выводу он пришел вовсе не на основании наблюдений за собой, что само по себе непросто, поскольку себя со стороны не видишь. Нет, Бен пришел к этому заключению, наблюдая за Мистаей.

Он глянул на дочь. Девочка стояла под огромным дубом и напряженно смотрела вверх, куда-то сквозь листву. Бен нахмурился. Если и существовало одно слово, которым можно было описать его дочь, так это именно “напряженная”. Девочка приступала к любому делу с целеустремленностью ястреба, бросающегося на дичь. И никогда не отвлекалась, пока не доводила дело до конца. Если она на чем-то сосредоточивалась, то с полнейшим вниманием. Мистая обладала удивительной памятью, и, возможно, именно поэтому девочка изучала любой вопрос или дело до конца, пока не усваивала все. Весьма необычное поведение для маленького ребенка. Впрочем, и сама Мистая весьма необычна.

Например, ее возраст. Именно наблюдая за ней, Бен пришел к выводу, что его домыслы по поводу своего собственного возраста не лишены оснований. Мистая родилась два года назад, если вести подсчет исходя из смены времен года в Заземелье. Точно таких же четырех времен года, как и на Земле. Следовательно, девочке сейчас должно быть два года. Но на деле это совсем не так. Мистая вовсе не выглядит как двухлетний ребенок, а скорее как десятилетний. Она выглядела двухгодовалой, когда ей было два месяца. Девочка росла неравномерными скачками. За месяцы она вырастала на годы. Но и это с ней происходило не в определенной логической последовательности. Какое-то время она могла вообще не расти — во всяком случае, не очень заметно. Затем вдруг вырастала на месяцы, а то и на целый год за одну лишь ночь. Она росла физически, умственно, эмоционально, короче, во всех направлениях. Не во всех одновременно и по-разному, но в конечном итоге все выравнивалось. Кажется, в первую очередь развивался ее ум. Да, Бен был совершенно уверен, что именно так. В конце концов она ведь заговорила в три. Не года, а месяца. Заговорила, как восьми-девятилетний ребенок. Теперь, в два года — или десять лет, или сколько вам угодно, смотря откуда считать, — она разговаривала, как двадцатипятилетняя.